— Тогда что вы требуете, госпожа Пенуэлл? — спросила Амелия. Она отошла от Оливера, но не приблизилась к ведьме ни на шаг, стоящей перед ними.

— Исправить несправедливость.

— Какую несправедливость? — спросил Майкл в тишине, и Джейн посмотрела на него со странной жалостью.

— Дитя, — сказала она, — ты никогда не слышал о ведьмах? Бесчисленные тысячи из нас были схвачены, допрошены, сожжены, утоплены, задушены или повешены — все ради эгоистичной безопасности вампиров. Спроси Амелию. Кто начал суд над ведьмами? Кто написал Malleus Maleficarum (прим. пер.: «Молот ведьм» — трактат по демонологии и о надлежащих методах преследования ведьм)? — Амелия молчаливо смотрела такими яркими и серебристыми глазами, что они могли бы светиться. — Старейшие из них знали, какую опасность представляет настоящая ведьма. И они решили, что мы должны умереть ради их безопасности. Сотни тысяч невинных людей были убиты, чтобы найти горстку настоящих угроз. Разве это правильно, сладкий?

— Да, — тихо сказала Амелия. — Но это началось еще до меня или Оливера.

— Вы достаточно хорошо взялись за дело.

— Это то, чему нас учили, — ответил Оливер. — Это то, что тебе нужно услышать? Извинения за это?

— О, нет, дорогой. Я здесь не ради твоих сожалений. Я здесь ради твоей крови.

Шейн мог поклясться, что увидел, как Оливер вздрогнул.

— Ты никогда ее не получишь. Убей меня, и она будет бесполезна. Я никогда не отдам ее по своей воле.

— Ты ничего не получишь от нас для своих заклинаний, ведьма. Покинь наш город. — Теперь Амелия была разгневана. Ситуация обострилась.

— Думаю, я останусь, — сказала Джейн. — Вы сделали его таким гостеприимным.

— Мы сожжем тебя, — ответил Оливер, и это было обещание. — Ведьмы и огонь. Самая лучшая комбинация.

— У меня было много времени, чтобы найти чары против таких вещей. Ты думаешь, я пришла сюда неподготовленной ко всей твоей чепухе? Я уйду, когда получу то, что хочу. Не раньше. — Джейн выпрямилась, отошла от стены и направилась к остальным — крохотная женщина, но источающая настоящую угрозу. Только Майкл не сделал шаг назад. Он был в пределах ее досягаемости.

— Майк, — тихо сказал Шейн. Майкл покачал головой. У него был взгляд, который Шейн знал всю свою жизнь — упрямый. Бездумно уверенный. Иногда это было здорово, но не сейчас. — Майк. Чувак, будь осторожнее.

Это было нелегко, но он встал на ноги. Он не пытался забрать свой пистолет у Ханны; в любом случае, она лучше стреляла и была копом дольше, чем он.

— Я в порядке, — сказал Майкл. Он подошел к ведьме. Она просто наблюдала за ним, но ее брови немного приподнялись. — Они боятся тебя. Я нет. У меня нет прошлого с тобой. Зачем ты это делаешь? — У Майкла были обаяние, привлекательность и дар убеждения; он был таким все то время, что Шейн знал его. Но иногда он слишком полагался на свое очарование.

— Бедняга. Ты настолько новичок в этом, что даже не понимаешь, с чем имеешь дело. Я скажу тебе следующее: я позволю тебе и твоим друзьям-людям уйти отсюда. Я обещаю вас не трогать.

— Мы не пойдем, — сказала Клэр, прежде чем Шейн успел это сделать. — Это и наш город тоже.

— Так было, — согласилась Джейн. — Сейчас это мой город, пока Оливер не даст мне то, что я хочу.

— Он только что сказал, что не сделает этого, — сказал Майкл. Он сделал еще один шаг, и Шейн вспомнил, что сказали вампиры… ведьма может убить прикосновением. Разве Майк этого не понял? — Как насчет моей крови вместо его?

— Майкл! — голос Амелии раздался как хлыст. — Нет!

— На самом деле она мне не начальник, — сказал Майкл Джейн и применил свою убийственную улыбку. Шейн не думал, что от нее был эффект. — И я не боюсь тебя.

Нет, Майкл, нет, ты определенно должен бояться. Шейн увидел предупреждающую вспышку в глазах ведьмы.

— Отойди от меня, мальчик.

— Или что? — Он сделал еще один шаг к ней. Все, что она должна была сделать сейчас, это небрежно протянуть руку и коснуться пальцами его кожи. Шейн видел, что Ханна приготовилась стрелять, быстро протянул руку и толкнул пистолет. Вывести ведьму из себя делу не поможет. Если бы этим можно было нанести ей урон, Оливер бы первым делом орал им открыть шквальный огонь.

— У меня с тобой нет повода к вражде. — Теперь голос Джейн изменился, акцент снова сменился с южного на какой-то грубый и старый заокеанский. — Не предлагай свою кровь ради него.

— Не ради него. Я предлагаю ее ради этого города. Здесь много невинных. Ты говорила о том, сколько было убито, чтобы добраться до тебя, верно? Я бы хотел этого избежать. Ты сказала, что тебе нужна кровь вампира. Подойдет любой из нас, верно?

— Она хочет, чтобы мы все умерли, — сказал Оливер. — Дашь ей то, что она хочет, и мы все обречены.

— Смерть — последнее, что я хочу от тебя. — Голос Джейн напомнил Шейну о ледяных волнах на бесплодных берегах. Холодный и одинокий. — Расскажи своим друзьям, как я умерла, Оливер.

— Времена были другие, — ответил он. Шейн повернулся, чтобы взглянуть на него. Оливер выглядел так… словно это его преследовало.

— Виселицы были полны ведьм. Но ты не оказал мне такой чести.

Оливер молчал.

— Ты сжег ее? — спросил Мирнин трезво и удивительно резко.

В течение долгих секунд Шейн был почти уверен, что Оливер не ответит, но затем он наконец сказал:

— Мы укололи ее и нашли на ее теле Знак Дьявола. Я не ошибся; она была настоящей ведьмой. Она потребовала тест водой.

Даже Амелия, казалось, была удивлена этим.

— Ты утопил ее?

— Нет, — ответил он. — Она всплыла. Ведьма всплыла.

— Всю историю, Оливер, — сказала Джейн. — Всю без исключения. Немедленно. Или я отниму мальчика, потом Мирнина, потом твою любовницу. Оставлю тебя напоследок. Я буду охотиться на каждого вампира, которому ты дал убежище, а затем сожгу этот отвратительный город дотла. Ты задолжал мне правду.

— Господи, Майкл, отойди от нее, — сказал Шейн. Майкл покачал головой. Вероятно, он думал о чем-то глупом и смелом, например, быть препятствием между ней и Оливером.

Оливер, должно быть, тоже так думал, потому что сделал то, что хотела Джейн. Он сказал:

— Обвинили не только ее. Ее муж Джон стоял с ней.

— И поэтому ты связал нас вместе, — сказала Джейн. — Связал нас лицом к лицу, тело к телу. И когда я всплыла, я не могла его спасти. Я смотрела, как он тонет. Он был невинен, никогда не был ведьмой, а ты даже не оказал ему благопристойного христианского погребения!

— Прости, Джейн, — произнес Майкл. Шейн думал, что он сказал это серьезно. — Я правда сожалею. Но это было давно. История.

— Не для меня, — сказала Джейн. — Но я здесь не для мести. Только для справедливости. Я хочу вернуть свою любовь.

— Мы не можем вернуть мертвых, — изрекла Амелия.

Джейн засмеялась и обвела рукой вампиров в комнате.

— В самом деле? Ты реально будешь мне такое рассказывать? Но я не прошу вас вернуть его таким, как вы. Я прошу каплю крови вампира. Только одна капля, предоставленная добровольно. — Джейн посмотрела на Майкла. — Ты сделаешь это?

— Майкл, нет! — говорил целый хор, включая Шейна, но было уже слишком поздно. Клыки Майкла удлинились, острые и опасные. Он порезал палец, прежде чем она успела закончить предложение, и протянул его. Одна капля упала на пол между ними.

Затем Джейн протянула ладонь, и вторая капля попала ей на кожу. Она сжала руку в кулак, и на секунду она снова выглядела как древняя старуха. Потом как очень молодая девушка, юная и невинная. Затем вернулась к ее нынешней — ложной — форме.

— Спасибо, — сказала она.

— Что ты натворил, мальчик? — крикнул Оливер, но было уже слишком поздно; Джейн там больше не было. Ушла в шепоте теней. — Ведьмы — лгуньи! И она ничем не отличается!

— Сожги кофейню, — приказала Амелия. Ее лицо стало совершенно белым. — Сожги ее. Немедленно.

* * *

Шейн добрался до кофейни, когда появились первые языки пламени.

Амелия стояла под навесом Common Grounds вместе с Оливером.

— Черт, — сказал Шейн и достал свой мобильный телефон. Набрал номер пожарной части. Учитывая, какие они медлительные, это, вероятно, не принесет пользы, но он должен был по крайней мере попытаться.

— Шейн, — позвала Клэр. Она все еще держала Кэрри, которая снова уснула, и инстинктивно прикрывала голову ребенка, наблюдая, как горит здание. — Боже мой, она внутри?

— Молюсь небесам, что да, — сказала Амелия. — Последнее, что нам нужно, — это мстительная ведьма в Морганвилле, наделенная даром крови вампира. Она могла сделать что угодно. Поднять мертвых из могил. Заполонить наши улицы демонами. Проклянуть каждого из нас ужасной чумой… — ее голос стих, и Шейн повернулся, чтобы узнать, куда она смотрела.

Джейн Пенуэлл вышла из огня. Она горела, но нетерпеливое прикосновение ее рук к узкому розовому платью затушило его, и она остановилась посреди улицы. В ее руке была одна из этих гигантских кофейных кружек.

— Я могу сделать все это, — согласилась она, словно все слышала. — И любой город, который с радостью принимает пиявок как вы, несомненно должен страдать. Но я здесь не ради мести, я уже говорила. Я здесь для этого.

Она вылила чашку на дорогу. Густой черный поток жидкости, который даже на расстоянии двадцати футов пах как кофе, но не являлся им. Он обрушился на улицу толстыми каплями… собравшимися в лужу.

И она все увеличивалась.

— Клэр, — сказал Шейн, — может, тебе лучше уйти.

Она отступила на пару шагов, но его дама сердца никогда не убегала, не от драки. Даже когда у нее был ребенок, которого нужно защищать. В такой ситуации тем более.

Лужа растекалась маслянистым мерцающим кругом, а затем внезапно начала сужаться.

Она преобразовалась в черные веревки, похожие на виноградные лозы, которые обвивали друг друга, все выше и выше. По колено, затем по пояс. Затем до уровня плеч Шейна.

Грубый человеческий облик, черный и переливающийся на поверхности.

Затем он стал серым и жестким, как незаконченная статуя.

Джейн прошептала:

— Маллеус, — и на поверхности образовались трещины. Они растянулись паутинкой, затем существо шагнуло к ней, и серая каменистая поверхность распалась и осыпалась пылью на улицу.