Кассеты все еще в больнице! Эта новость заставила Джойс напрочь забыть о неприятностях с женихом.

— У меня там кое-что есть. Кое-что личное. Фотоаппарат забирай, а кассеты отдай мне, а то Феликс обязательно влезет. Или Мауро. — Она подмигнула Амалии и, не желая задерживаться на щекотливой теме, тут же переключилась на другую: — А ты не спросила у врача, когда меня выпишут?

— Кассеты я могла бы отвезти тебе на квартиру, но если хочешь оставить здесь, пожалуйста. А выпишут тебя через полторы недели, не раньше. Когда снимут швы.

Амалия достала из сумки два небольших томика.

— Это последние разработки в области расшифровки надписей Древнего Египта, так что скучать тебе не придется.

Джойс улыбнулась, принимая подарок.

— Спасибо, но я, наверное, здесь не останусь. Андреа сказал, что что-нибудь придумает.

— Андреа? — удивилась Амалия. — Мне казалось, он категоричен в этом вопросе.

Внезапно дверь распахнулась и вошел Андреа. Лицо его выражало задумчивость, какую-то непосильную умственную работу или внутреннюю борьбу.

— Я вот тут подумал, — начал он, даже не взглянув на девушек. — Раз уж тебе так не хочется оставаться в больнице, то у меня есть неплохой загородный дом. Я там не живу, в отеле удобнее. Но если привести его за пару дней в порядок, вполне можно жить. Места много. И до раскопок очень близко. С утра я возил бы тебя на процедуры, а потом ехал на работу, на пару часов. Потом домой, обед можно заказывать, а с завтраком и ужином я как-нибудь справлюсь.

Амалия смотрела на него с открытым ртом.

— Мартелли, ты ли это? Джойс, ты на него хорошо влияешь. — Несмотря на шутливый тон, в ее голосе слышалось подозрение и некоторое недовольство. — Только у меня вопрос: зачем так мудрить? Если ты разрешаешь Джойс оставить больницу, — она прищурилась, давая понять, что недовольна поведением старшего по сектору, — то почему бы ей просто не поехать к себе домой. Я поживу там, сколько понадобится, буду помогать, готовить, ухаживать. По-моему, этот вариант куда проще.

— И по-моему, — неожиданно легко согласился Андреа. — Мне тоже пришло в голову именно это. Но только минуту назад я говорил с Уоллсом. Не знаю, Амалия, обрадую ли я тебя, но, кажется, твой проект принят в Александрийском университете. Профессор просил, чтобы ты немедленно ехала к нему. Что-то там не так, сообщение пришло поздно, у тебя не осталось времени даже собраться. Неудобно получается, но решай сама, ты ждала этого целый год.

Амалия при словах «проект принят» с восторженным возгласом «ах!» опустилась на стул и не вставала, пока Мартелли говорил.

— Александрийский университет! Андреа, ты мог себе представить, что моими разработками заинтересуются в Александрии? — Она уставилась перед собой в одну точку, уже мечтая о большом будущем своих идей. На лице отразилась радость, удовлетворенность результатами собственного труда.

— А почему нет? — Он протянул ей руку. — Поздравляю. Я всегда знал, что тебя ждет большое будущее.

— Но Джойс… — Амалия изменилась в лице. — Нет, я не могу ее бросить в такой момент. Нет. Я поеду, но попозже. А если они не захотят подождать, то вообще не поеду.

— Вот уж нет! — воскликнула Джойс. — Ты поедешь, и немедленно. Я не на необитаемом острове и не умираю. Со мной, как видишь, все хорошо.

— Я отстраняю вас от работы, мисс Кеведо, за такие необдуманные высказывания. — Андреа состроил строгую физиономию, но едва сдерживался, чтобы не прыснуть со смеху. Он искренне радовался успеху Амалии. — Надеюсь, мои слова возымеют действие, в противном случае я буду вынужден применить более строгие методы.

— Это же какие, если не секрет? — Амалия лукаво заулыбалась.

— Вас свяжут и отправят в Александрию по почте, специальным заказом. Доставят прямо в университет.

В течение следующих сорока минут Амалия болтала без умолку о своих идеях, о том, что теперь перед ней открываются новые возможности. Джойс слушала с интересом, она и не предполагала, что Амалия занимается чем-то, кроме раскопок. Прервал эту обзорную лекцию телефонный звонок. Уоллс, разыскав где-то в дебрях своей записной книжки номер сотового Амалии, решил поторопить девушку, потому что уже взял для нее билет на поезд.

И Амалия стала собираться, с интервалом в минуту в разной форме сообщая о том, что ей не хочется оставлять подругу в таком состоянии, на что Джойс и Андреа раза с третьего уже отвечали хором:

— Не беспокойся, все будет хорошо.

Но Амалию в ее стремлении всех опекать, улаживать чужие проблемы унять было не так-то просто. Уже вскинув на плечо сумочку, она вдруг вспомнила:

— Ой, Андреа, а кто же посидит с Джойс, пока ты не вернешься?

— Значит, я просто не буду уходить, — пожал плечами Мартелли, показывая этим телодвижением, что для него не проблема остаться еще на день. — А вечером отрядим Феликса или Мауро.

Амалия от этих слов пришла почти в ярость.

— Что? Что ты сказал? — Она в сердцах скинула с плеча сумку и бухнула пакетом об пол. — Тебе вчера было плохо, ты не спишь уже сутки и собираешься сидеть еще до вечера? Отлично. Я никуда не еду. Иди домой.

— Но я… — попытался было возразить Андреа, но Амалия в прямом смысле слова уже выталкивала его за дверь, хотя для нее, маленькой и тонкой, это было непростой задачей.

— Постойте, подождите! — вмешалась Джойс, видя, что ее мнение по этому поводу, похоже, никого не интересует. — О чем вы спорите? Со мной вообще не нужно сидеть. Мне немного тяжело с непривычки двигаться в бинтах, но я справлюсь. Честное слово. — Джойс и вправду чувствовала себя гораздо лучше, чем после первого своего пробуждения. Ноги по-прежнему ныли, но в пределах разумного. Раны покалывало, ну так что ж теперь, держать возле себя привязанными уставших, измученных людей? В этом нет никакой необходимости. — Со мной все хорошо. У меня книги, буду читать. А Андреа выспится и приедет ближе к вечеру. Или пришлет Феликса. Может, Уоллс заедет. Не ищите проблем там, где их нет. Здесь медсестры, врачи. Тысячи людей лежат в больницах одни в куда более плачевном состоянии, а у меня пара царапин.

Это несколько успокоило Амалию. Действительно, Джойс не при смерти. Двигается, разговаривает. Просто на всех еще действовал вчерашний страх. Мозг, раз уяснив, что девушка в смертельной опасности, теперь не хотел расставаться с этой перепугавшей его мыслью и пихал ее куда надо и не надо по инерции, не учитывая вновь поступающую информацию. Однако, уже выходя из палаты, Амалия все же попросила:

— Андреа, проводи меня, пожалуйста.

Он учтиво открыл перед ней дверь.

— Прошу. — Он отлично знал, о чем Амалия хочет с ним поговорить.

— Во-первых, пообещай, что сейчас поедешь домой, а не на раскопки. Я попрошу Уоллса тебя выгнать, если не послушаешь.

Андреа иногда удивляло то, с какой легкостью эта девушка умела разгадывать чужие мысли. И вот теперь она была абсолютно права. Он хотел хоть на пару часов заглянуть на свой участок, посмотреть, что там делается после вчерашнего дурдома. Ведь спасатели даже начали копать, как бы теперь чего не повредили, засыпая рытвины. Беспокоила судьба артефактов, которые были подняты на поверхность. Кто знает, что могут наделать несведущие люди! Спать хотелось до смерти, но ощущение того, что копаются в его личных вещах, не покидало Андреа.

— Ну хорошо. — Он вздохнул, понимая, что придется уступить. — Даю слово. — Но при этом пальцы сами собой скрестились за спиной. Андреа усмехнулся собственному ребячеству, он заедет на раскопки всего только на час, а потом сразу спать, если не уснет где-нибудь там, в палатке.

Но Амалия, как ни странно, поверила.

— Хорошо, во-вторых, объясни ради бога, что ты там выдумал с домом? Она выходит замуж, — четко, медленно произнесла Амалия. — Если все зашло так далеко, нужно быть осторожнее. А ты своими руками готовишь западню, себе в первую очередь. И ей тоже. Я не хочу верить, что ты делаешь это специально. Джойс лучше остаться в больнице. Лучше для вас обоих. Подумай о моих словах, еще не поздно все исправить.