Б. В. САПУHОВ,

доктор исторических наук

В. Б. САПУHОВ

кандидат биологических наук

Крокодилы в древнем Пскове

В 1582 г. псковский летописец сделал такую запись: "В лето 7090 (1582)... Того же лета изыдоша коркодили лютии зверии из реки и путь затвориша; людей много поядоша. И ужасошася людие и молиша бога по всей земли. И паки спряташася, а иних избиша" (Псковские летописи, М., 1955, т. 2, с. 262).

Летописец сообщает об из ряда вон выходящем событии: из реки Великой вышли крокодилы и учинили в городе панику. Чтобы прокомментировать столь необычное происшествие, нужно вразумительно ответить на два вопроса.

Можно ли считать это свидетельство достоверным? И могли ли крокодилы в столь недалеком прошлом самостоятельно существовать на территории Псковской области?

Сначала займемся первым вопросом. Можно, конечно, допустить, что лето писец зафиксировал "утку", пущенную тогда в городе. Однако такой самый простой ответ надо отвергнуть. Многолетние исследования древнерусских летописей свидетельствуют, что летописцы всегда сообщали достоверные факты. Жанр фантастики был им чужд. Летопись - официальный документ. Летописцы могли о чем-то умолчать, но ничего не придумывали. Разумеется, сказки и легенды в то время были, но они не подлежали внесению в летописи, а если и встречались там, то именно как фольклор с указанием источника. Кроме того, в данном слччае автор писал о событии в родном городе, которое каждый пскович мог легко проверить.

Возможность неправильного наименования животных в летописи тоже следует отбросить. В 80-е годы ХУ1 века для образованного русского человека за словом "крокодил" (старое написание "коркодил") стояло вполне реальное животное. Русские узнали об этом пресмыкающемся из текста "Хроники" александрийского монаха Георгия Амартолы, которая была переведена на русский язык еще в Х1 веке и по тем временам получила широкое распространение. 0 крокодилах были сообщения и в "Хронографе" (летописи) 1512 года. Так что псковский летописец понимал о чем писал.

Если все это так, то нужно ответить на второй вопрос - как же крокодилы могли оказаться в реке Великой7 Ведь они просто не могут жить в этих широтах. Минимальная среднегодовая температура для них должна быть около +11°. Морозы крокодилы перенести никак не могут.

И хотя крокодил обладает четырехкамерным сердцем, таким же, как у теплокровных животных, эффективность работы его кровеносной системы намно го ниже, чем у млекопитающих. Дело в том, что у крокодила имеется так называемая левая дуга аорты (признак примитивной организации), выходящая из желудочка сердца и связанная со спинной аортой. Из-за этого ткани снабжаются смешанной кровью, только частично обогашенной кислородом. Это и не позволяет сохранить активность при низких температурах. Да и вообще, физиологические особенности крокодила не дают ему ни малейшей возможности пережить русскую зиму - даже в состоянии анабиоза, то есть в спячке.

А что, если летописец писал о каком-то особом, неизвестном науке представителе отряда крокодилов, адаптированном к жизни на севере7 Это предположение не выглядит убедительным хотя бы потому, что летописное свидетельство единственное, больше никто никогда не видел в здешней реке крокодилов. Популяция же из нескольких экземпляров длительное время существовать не может.

Выходит, что есть только одно разумное объяснение - несколько кро кодилов были привезены из жарких стран предприимчивыми купцами.

Ближайшее к Пскову место, где издревле обитают крокодилы - Египет. В 1559 г. в Каире гостил смоленский купец Василий Поздняков. Иван IV включил его в состав русского посольства с заданием описать обычаи стран Ближ него Востока. А в 1582 г. (!) в Египте побывал дворцовый дьяк Трифон Коробейников, "Хождения" которого сразу же стали популярной книгой. Имеютея сведения и о Других русских посетителях берегов Hила. Всех наших путешественников поражали крокодилы, о которых они неизменно упоминают в своих записках.

Псков же был звеном оживленного торгового пути, связывающего Грецию и Ближний Восток со странами северной Европы. Hередко по этому пути ходили и арабские купцы. Особо оживленные связи были между Россией и Сирией, в то время православной. В Сирии крокодилов нет, но их могли держать в зверинцах или специально для продажи вывозить из соседнего Египта. Вполне возможно, что какое-то посольство или купеческий караван вез нескольких крокодилов для подарка русским или прибалтийским высокопоставленным особам или для показа на ярмарках.

Кстати, австрийский дипломат С. Герберштейн в первой половине XVI века опубликовал "Записки о Московии", где говорилось, что в Литве (один из путей на Литву с Ближнего Востока лежал через Псков) держат в неволе крупных ящеров. По его описанию он соответствуют крокодилам или варанам.

Так что идея привезти крокодил в другую страну в то время был вполне заурядной. Ведь крокодилы особенно молодые, прекрасно выдержи вают длительные вояжи без воды пищи. Добавим, что техника транспорти ровки животных на Руси была на высоком уровне. Hапример, строили специальные баржи (прорези) с небольшими отверстиями в бортах, сквозь которые легко проникала речная вода В таких баржах на громадные расстоя ния перевозили живых осетров.

А что если во время перевозк нильских крокодилов через Псковщин произошла какая-то авария, и животны оказались на свободе? До начала моро зов крокодилы могли безбедно прожить в реках средней России, кишевших рыбами. Даже в наше время был несколъко подобных случаев: крокодил убегали из зоопарков или частны коллекций и какое-то время обитал в близлежащих водоемах.

По нашему мнению, именно крокодилы, убежавшие во время перевозк через Псковщину, и могли стать причиной переполоха нвших предкоы ХVI веке. Особого урона крокодил не причинили. Слово "поядоша" соответствует современному "покусать", а не "съесть". Везли скорее всего не очень крупных, молодых крокодилов, не столь опасных для людей.

Поскольку африканские рептилии не могли пережить зиму, в дальнейшем упоминаний о них в летописях быть не должно. Упоминаний действительно нет. Мифы же, как правило, обладают куда большей живучестью. Так что сама единичность упоминания о таком событии говорит в пользу его досто верности.