– И тебе здорово, – пробурчал Ежик. – Слушай у меня к тебе дело.
– Какое?
– Ты мне должна пообещать что-то важное.
– Я не могу обещать, не зная, что я обещаю! – сказала Белочка и несколько раз мигнула глазами-бусинками.
– Ну, так я тебе скажу, – засопел Ежик. – Обещай, что если нынешней весной в лесу появятся грибы-деревья и земляника больше меня, то ты пойдешь со мной жить в другой лес.
– А разве так бывает? – не поняла Белочка.
– Какая разница, бывает или нет? – разозлился Ежик. Он не хотел долго разговаривать на морозе. – Я из-за тебя весь домик выстужу! Обещаешь?
– Ладно, если хочешь. Все равно так не бывает.
– Договорились! – кивнул Ежик и спрятался в домике, плотно закрыв за собой дверь. – Это я хорошо придумал. Подстраховаться. Так что, если сон был в руку, я уже не буду плакать от одиночества, покидая неправильный лес. Ведь со мной будет Белочка…
Ежик пошел в кладовые и как следует наелся, а потом забрался в мягкий камышовый пух и удовлетворенно задремал, пообещав себе больше никогда не просыпаться во сне…
Доброе чудо
В лесу жил белый-белый Зайчик. Он был не только трусливым, как все зайчики, но и добрым-добрым. Он никогда никого не обижал, даже тех, кто был меньше и слабее. Зато его любой мог обидеть. И волк, и лиса, и филин… Даже некоторые другие зайцы. А все из-за его доброты. Даже те, кто были меньше Зайчика, обижали его. Уже давно в его шкурке поселились злые вошки, и они все время кусали бедного Зайку, принося ему постоянные страдания. А он был таким добрым, что даже не мылся, чтобы не смыть вошек, боясь, что они погибнут. Жил он так какое-то время, все время от боли мучаясь. Так долго терпел, что вскоре сами вошки не вытерпели и стали спрашивать своего хозяина: «Как же так, мы на тебе живем, да еще вместо благодарности тебя же и едим, кусаем больно, никакой жизни от нас нет, а ты не то что злишься на нас, а наоборот, любишь и заботишься. Даже если кто-то из нас, крови твоей напившись, свалится, ты его поднимешь и обратно на шкурку посадишь, чтобы он не погиб… Откуда в тебе столько добра?»
– А я только им и живу. Я люблю всех, и потому счастлив, а вы думаете только о себе, поэтому несчастливы…
Задумались вошки, а потом от чистых слов Зайца вдруг расплакались и сказали:
– Не хотим больше никого кусать, хотим жить как ты, ради других. Добрыми вошками хотим стать.
– Тогда вам надо перестать жить за счет других, перестать чужой кровью питаться…
– Но как же мы можем, ведь это наша природа – кровь пить да кусать всех!
Задумался Зайчонок. Да, говорит, тяжело преодолеть свою природу, но посмотрите на гусениц… И запрыгал он на берег озера, к большому кусту черемухи. Присмотрелись вошки со спины Зайца на куст, а на нем – полно гусениц, которые с аппетитом свой дом поедали.
– Вот смотрите, – сказал Заяц. – Они, как вы. Тоже свой дом едят, боль бедному кустику доставляют, злые и бессердечные…
– Да, они, как мы, – сказали вошки и заплакали от раскаяния.
– А сейчас посмотрите вон туда, – сказал Заяц и показал на озеро, а над ним летали прекрасные бабочки.
– Ой, какие красивые!… – сказали с грустью вошки. – Вот они уж точно ради себя никого не едят!
– А знаете, что еще недавно красивые бабочки были вот этими гусеницами? – спросил Зайчонок.
– Не может быть! – удивились вошки. – Но как же так! Как злые гусеницы смогли превратиться в прекрасных бабочек?
– Даже зло может стать добром, когда с подлинной чистотой и бескорыстием соприкоснется! Они питались кустом, который был добр; он бескорыстно отдавал свою листву, он бескорыстно и терпеливо служил им домом. И тогда, через добро куста, гусеницы превратились в бабочек…
– Тогда и мы, через твое добро, сможем стать чем-то прекрасным?! – вдруг поняли вошки.
– Может быть! – сказал Зайчонок. – Если вы сами по-настоящему захотите…
И как только сказал это Зайчонок, все вошки на его шкурке вдруг превратились в красивых-красивых бабочек, только маленьких, но все равно очень красивых. Они стали порхать вокруг своего Зайчика, а потом полетели на луга пить нектар и разносить пыльцу, помогая растениям и радуя своей красотой всех жителей леса…
А добрый Зайчонок остался на поляне. Он долго глядел вслед своим вошкам, которые вдруг превратились в бабочек. Он раньше думал, что так бывает только в сказках, что обычно вошки всю жизнь остаются вошками. Но он всегда-всегда верил в то, что даже вошки могут стать бабочками, если сами того захотят…
Подземный гость
В заснеженном домике под сосной проснулся Ежик. Чтобы перекусить и снова заснуть. А что еще делать зимой?…
Ежик как следует потянулся и зевнул, на ходу, – то есть во время зевка, – думая, чем он сегодня хочет полакомиться. Последний раз он просыпался несколько дней назад и съел несколько грибов, закусив их сладкой сушеной земляникой.
– Пожалуй, сегодня тоже поем грибов, но не с ягодами, а с кедровыми орешками, которые мне помогала собирать Белочка… – тихонько сказал Ежик и улыбнулся. Ему было приятно думать о Белочке, потому что она ему очень нравилась.
Белочка жила в дупле прямо на сосне, в корнях которой Ежик построил свой замечательный домик.
– …И тогда, пока я буду кушать ее орешки, можно будет все время о ней думать, – продолжал размышлять Ежик, направляясь в кладовую.
Вдруг пол под ногами как будто зашевелился, и это событие сразу оборвало спокойные и очень приятные мысли. Ежик замер и прислушался.
– Показалось?… – с надеждой спросил он себя. Но тут пол во второй раз заколебался, а потом земля прямо под ногами стала вспучиваться!…
Ежик отскочил и сначала хотел выбежать из домика и позвать Белочку, потому что вдвоем гораздо проще понимать непонятное, но потом остановился и стал смотреть, как пол в его лучшей комнате превращается в лаз, из которого то и дело мелькали чьи-то лапы.
Ежик давно знал, что с Белочкой можно решать всякие трудные задачки, типа, почему молнии сверкают или гром гремит. Ежику, конечно, не было бы до них никакого дела, если бы они сверкали и гремели где-нибудь в другом месте, а не в лесу. Потому что от непонятных вещей Ежику было страшно. В грозу он всегда звал к себе Белочку, чтобы… Ладно, я об этом расскажу в другой раз, когда наступит весна и начнутся грозы, а пока вернемся к нашей сегодняшней истории про неожиданного гостя…
Ежик подумал, что бежать и звать Белочку пока не стоит, потому что, судя по всему, из земли лезет какой-то зверь, а не что-то непонятное и страшное. И пока Ежик будет бегать, этот зверь, чего доброго, доберется до кладовых.
Незваный гость тем временем перестал разбрасывать землю и показался сам, пробуя носом воздух.
– Куда это я опять попал? – мрачно спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь и не ожидая ответа, или, как говорят умные птицы вроде Грача или Дятла, риторически.
– Ко мне домой попал. И не опять, а в первый раз! – ответил Ежик. – А ты кто?
Зверь тут же повернулся на голос, и Ежик с удивлением обнаружил, что у гостя совсем нет глаз.
– Я не знаю, кто я, – загадочно сказал пришелец. – Я только знаю, чем я не являюсь. Но это долго перечислять, да и не имеет смысла, потому что я прекрасно понимаю, что на самом деле ты спрашиваешь меня не о сути, а о всего лишь внешнем обозначении, которое, как тебе кажется, будет характеризовать…
– Хорошо, как тебя зовут? – перебил гостя Ежик, которому совсем не хотелось разбираться в дурацких ответах, а просто хотелось попросить зверя убраться с чужой территории, но Ежику казалось невежливым прогонять гостя, не зная, как того зовут.
– Мое имя Крот, – сказал Крот. – Но это лишь формальное обозначение, не имеющее под собой никакой фактической базы. Субстанционально, имя лишь формирует звуковую обусловленность, но по сути…
– А меня зовут Ежик, – нетерпеливо сказал Ежик. – И меня интересует, что ты делаешь в моем домике!