Они могли бы вернуться назад, в дом Максвеллов, однако уже темнело, а дорога была неблизкой. Кто-то из гостей отнес сундуки Ренаты в комнату на втором этаже отеля. Толпа участников свадебного пикника практически внесла новобрачных в гостиницу, вверх по узкой лестнице. Рената была почти уверена, что Джейк столкнет с лестницы кого-нибудь из провожавших, однако он этого не сделал. Она видела по его лицу, что ему очень этого хотелось, но он воздержался.

Рената закрыла глаза и прислонилась к двери, глубоко вдохнув затхлый воздух, когда они с Джейком наконец-то остались одни. Она вдруг почувствовала смертельную усталость. Но ее муки на этом еще не закончились.

Она открыла глаза, и перед ней предстал Джейк, молчаливый, хмурый, но глаза его как-то странно горели. В них был тот самый непроницаемый свет, который зажегся в его глазах, когда он целовал ее тогда в доме и сегодня в церкви. От этого взгляда она затрепетала.

– Какой насыщенный день, – сказала она, и тут же поняла, что напрасно произнесла столь легкомысленную фразу. Джейк еще больше нахмурился и с явной неприязнью отвел от нее взгляд.

– Я не думала, что все это зайдет так далеко, Джейк. – Рената немного отошла от двери. – Все это… немного вышло из-под моего контроля.

– Это было глупо, – ровным голосом заметил Джейк.

– Глупо? – На Ренату с новой силой навалилась усталость, и она сделала еще один шажок к середине комнаты. – Я не могла стоять и смотреть, как они повесили бы тебя.

– Почему не могла? – холодно спросил он. Рената подняла глаза и воздела руки к небу.

– Джейк Вулф, я нисколько не сомневаюсь, что в один прекрасный день вы плохо кончите, но у меня нет желания видеть это. – Она попыталась нагрубить ему, но ведь он, конечно же, еще не знает о ее плане. – И кроме того… – Голос ее оборвался. Как это объяснить?

Джейк прошел в угол комнаты, куда кто-то положил его ружье. Он поднял его и внимательно осмотрел.

– Ты и вправду умеешь стрелять из него? Рената вздохнула и пожала плечами.

– Ну, и да, и нет. – Мелани и в самом деле пыталась научить меня стрелять, и рассказала мне о ружье все, но потом сказала, вряд ли я когда-нибудь куда-либо попаду.

Джейк расхохотался. Это был хороший смех, искренний, неподдельный, она никогда такого раньше не слышала.

– Я не думала, что все это зайдет так далеко, Джейк. Честно, не думала, – торжественно сказала Рената. – И даже все, что касается младенца… это было просто уловкой. Но зато она сработала.

Джейк не сводил с нее глаз, а она стала взад и вперед ходить по маленькой комнате, сжав руки и кусая нижнюю губу. Мягкий свет от единственной стоявшей на столе лампы освещал комнату, простую, но чистую, скудно меблированную одной кроватью, стулом, сундуком, зеркалом и прикроватным столиком.

– Все, что от нас требуется, – сказала Рената, – это притворяться счастливой парочкой несколько недель. А потом что-нибудь выплывет, всегда ведь так бывает, и о нас забудут. Мы поедем в Денвер и возьмем развод. – Теперь она заговорила быстрее. – Ты сможешь сказать всем что угодно. Я все равно не смогу вернуться сюда. Скажи им, что я бросила тебя, если хочешь, или ты вышвырнул меня, потому что я была ужасной женой. Или…

– Я всегда могу сказать им, что ты бросила меня потому, что устала жить с дикарем. Они этому поверят, – сказал Джейк с горечью, которая последнее время часто слышалась в его голосе.

– Джейк, не надо…

Он повернулся и открыл дверь. Губы его решительно сжались, и даже спина выражала желание уйти от нее, и как можно быстрее.

Однако в дверях он остановился, и Рената услышала доносившийся снизу слегка подвыпивший голос.

– Если вам что-то понадобится, дайте нам знать. – Последовал взрыв хохота. – Нет необходимости покидать твою брачную комна-а-ту.

В ответ на это Джейк захлопнул дверь и пересек комнату, чтобы распахнуть окно. Снизу, с улицы, тоже послышались голоса.

Джейк глубоко вздохнул и повернулся к Ренате.

– Похоже, все население Серебряной Долины хочет убедиться, что мы провели ночь вместе, в этой комнате.

Рената снова прикусила нижнюю губу и почувствовала, как жар заливает ее щеки.

– Думаю, что с этим ничего не поделаешь. Здесь с получением развода могут возникнуть проблемы, но если мы поедем в Денвер…

– А что, если я не хочу развода? – спросил Джейк, и Рената, резко обернувшись к нему, увидела его злобную улыбку.

– Что ж, Джейк Вулф. У вас есть чувство юмора. – Рената улыбнулась ему в ответ. В его усмешке было нечто такое, отчего сердце ее сжалось, хотя она и постаралась отмахнуться от этого. Он был невероятно красив, когда улыбался, и для кого-то… когда-нибудь он станет чудесным мужем. Ведь он ясно дал ей понять, что не любит ее. Тем более что, уж конечно, он не был частью ее плана.

Она пыталась преодолеть влечение к нему, заглушить настойчивую мысль о том, что могла бы быть той женщиной, которая упорядочит его жизнь, что могла бы любить его…

Но это было невозможно. Джейк Вулф – не тот человек, ради которого она приехала на Запад. Он не был владельцем ранчо, у него ужасный характер, а что касается любви с первого взгляда… для нее это был ужас с первого взгляда. Тем более он ясно дал ей понять, что она не нравится ему. И вообще, насколько можно ему верить, ему никто не нравился.

– Полагаю, что после развода вы поедете в Техас и найдете там себе мужа-фермера? – На лице Джейка уже не было улыбки, однако отзвуки ее еще сохранились в его голосе.

Рената засмеялась. Почему-то мечта ее поблекла. Ей уже не хотелось обольщать фермера. Она больше не представляла в своем воображении, как спускается из вагона и видит прекрасного мужчину, в которого влюбляется с первого взгляда. Она закрыла глаза и покачала головой. Она устала, и ничего больше:

– Разумеется, – ответила она хмуро.

– А вы уверены, что не сможете выбраться из окна? – спросила Рената, промчавшись мимо него, чтобы посмотреть на собравшуюся внизу толпу.

Она провела с Джейком много ночей, когда он был ранен, глядя на него, спящего, она сидела рядом с ним во время грозы. Но сейчас все изменилось. Он выздоровел. Они были женаты. Они были обвенчаны в церкви в присутствии всего города. А не подумает ли он?.. Станет ли он ждать?.. Конечно же нет…

Рената снова пробежала мимо него и с треском открыла дверь. Четверо мужчин, сидевших на ступеньках, не заметили ее, но она их видела… они перегородили единственный выход наружу. Джейк мог бы легко пройти мимо этих четверых мужчин, но что подумают люди?

Она тихо закрыла дверь и повернулась, тяжело навалившись на нее.

– Что ж. Похоже, нас держат… в ловушке – Его взгляд напомнил ей, как он поцеловал ее… после свадьбы, конечно, но она не забыла потрясения, которое испытала от его поцелуя, когда приехал Лестер Пат-тон. Голова закружилась, а колени ослабли. Если он снова поцелует ее так… но она видела, что он не собирается делать этого.

– Похоже, мы сможем рассказать целую сказку нашим внукам, – дрожавшим голосом произнесла она. – То есть, не нашим внукам, – поспешно поправилась она. – Я расскажу моим внукам, а ты – своим. Сейчас это выглядит как-то скандально, но когда мы станем старыми, седыми и морщинистыми, это станет таким милым, ты так не думаешь? – Она говорила быстро, как всегда, когда нервничала. – У меня в Филадельфии есть подруга, и ее дедушка…

– Заткнись, Рената, – беззлобно сказал Джейк, а Рената прижалась к двери.

– Я только…

– Я не собираюсь нападать на тебя, – заверил ее Джейк, и она слегка расслабилась.

– Я и не думала…

– Нет, думала. Но я полагаю, ты согласишься, что в моих интересах, так же, как и в твоих… знать, что развод возможен.

Джейк повернулся к ней спиной, джентльмен до кончика ногтей, а она сняла свадебное платье, неловко выгибаясь, чтобы расстегнуть пуговицы на спине. Она могла бы попросить Джейка помочь ей, но не осмелилась. Она откопала в маленьком сундучке свою самую скромную ночную рубашку, надела ее, и, забравшись на скрипучую кровать, натянула одеяло до подбородка.