Ричард, усмехаясь, пригладил усы. «И она еще спрашивает, – подумал он, восхищенно глядя на Эллен. – Да при виде такой красавицы все фаворитки короля побледнеют от зависти».

На Эллен были прекрасное платье из изумрудно-зеленой тафты, отделанное золотыми украшениями, темная бархатная накидка и маска. Шею ее украшало бриллиантовое колье, стоившее целое состояние, на голове сверкала изумительной работы золотая диадема, также украшенная бриллиантами.

Вдруг улыбка на лице Эллен сменилась встревоженным взглядом.

– Послушай, Ричард, не слишком ли у этого платья глубокое декольте? – Она провела перчаткой по пикантно выглядывающей из-под краешка платья верхней части груди. – Скажи, я не выгляжу как театральная шлюха?

Счастливое лицо Эллен, ее радостный голос вызывали у него легкую грусть. Он чувствовал, что в схватке за нее потерпел поражение, но смирился с этим. Вместо ответа он подошел и поцеловал ее в губы.

– Ты прелестна, Эллен. Я никогда не видел тебя такой, как сегодня. И этот блеск в глазах, тебе его дал Меррик… И не могу дать я…

Она прижалась к нему.

– Ричард, я не хочу видеть тебя несчастным.

Он вздохнул и направился к шкафчику. Взяв бокал, он плеснул себе немного бренди.

– Дело не в том, счастлив я или нет, – сказал Ричард. – Не беспокойся обо мне, думай только о своей безопасности. Конечно, я завидую вам, но в большей степени меня заботит твое будущее.

Эллен подошла к большому венецианскому зеркалу в овальной рамке, поддерживаемой двумя амурами, и еще раз осмотрела себя.

– И что же ты предлагаешь? – спросила она, смахивая с лица лишнюю пудру.

– Прийти в себя, – ответил Ричард. – Я считаю, что отправляться в дом Ханта, в пасть ко льву, – чистое безумие. Он же наверняка узнает тебя.

– И что, по твоему мнению, он сделает? Выгонит из дома? В присутствии короля? – Эллен рассмеялась. – И не забывай, – она подняла вверх указательный палец, – что у меня есть компрометирующее его письмо. Стоит мне только захотеть – и еще неизвестно, кто из нас будет болтаться на виселице. И Хант знает это не хуже меня, потому что я видела, как Уолдрон перед смертью ему что-то говорил. Наверняка о письме. Так что не волнуйся, я в полной безопасности.

– Ты говоришь, как дитя, Эллен. Но то, во что ты ввязываешься, – совсем не детская забава. От твоих действий зависит твоя же жизнь, не забывай об этом.

– Единственное, чего я хочу, так это чтобы она никогда не зависела от прихоти мужчин, – с неожиданной резкостью ответила Эллен. – Никогда больше я не допущу, чтобы мной командовали. Это касается и тебя, Ричард.

– Можно подумать, что я когда-нибудь пытался навязать тебе свое мнение, – проговорил Ричард, медленно поворачивая в руке бокал с бренди. – Кстати, а где это письмо, о котором ты так часто упоминаешь? Тебе не кажется, что его следует спрятать подальше?

– Ричард, даже тебе я не могу сказать, где оно. И давай закончим разговор о нем. Я не показываю тебе письмо не из недоверия к тебе, а из предосторожности. Если ты будешь знать его содержание, то окажешься в не меньшей опасности, чем я сама.

– Мне надоело быть в неравном положении, – сказал Ричард, со стуком ставя бокал на резной дубовый стол. – Вместо того чтобы защищать тебя, я просто становлюсь свидетелем происходящих вокруг меня событий. Эллен, если с тобой что-нибудь случится, то, не зная содержания письма, я не смогу защитить тебя.

В этот момент раздался осторожный стук в дверь.

– Прости, Ричард, – сказала Эллен, поворачиваясь к нему. – Это, должно быть, Кэвин. Я должна идти.

– Ну что ж, – устало произнес он и нарочито громко вздохнул. – И когда теперь тебя ждать? Сегодня вечером, или…

Эллен не дала ему договорить.

– Сегодня вечером, – сказала она, подходя к нему и целуя в губы. – Обещаю, что ночью буду спать в своей постельке.

Снова послышался стук, на этот раз громче и настойчивей. Затем дверь отворилась, и на пороге показался Кэвин. В позе его уже не было прежнего вызова. Заметив Ричарда, он поклонился ему. Тот в ответ коротко кивнул.

Хотя отношения между мужчинами несколько потеплели, Эллен все еще опасалась, что они могут поссориться, поэтому, не давая им заговорить, она приблизилась к Кэвину и, взяв его под руку, вышла с ним из комнаты.

– Увидимся вечером! – крикнула она Ричарду, закрывая за собой массивную дверь.

Услышав весьма тонкое и остроумное замечание, Эллен заливисто рассмеялась, затем пригубила бокал с шампанским и посмотрела на Кэвина. Вечер проходил великолепно. Дом Ханта оказался куда более богатым, чем дом Жермена. Список приглашенных был очень длинный и блистал известнейшими именами. Кэвин объяснил ей, что Хант послал приглашения только тем, кто, как и он сам, имел большой вес при дворе.

Присев, Эллен поцеловала руку королеве. Уже отойдя, она долго не могла прийти в себя от охватившего ее волнения. Кэвин, правда, впоследствии все шутил, что разволновалась она не от близости к королеве, а от многозначительных взглядов красавца короля, но Эллен убедила его, что венценосный правитель не в ее вкусе. Эллен представили новой фаворитке Карла леди Гастельмайм. Эллен видела эту красавицу в королевской ложе, но вблизи она оказалась еще прекраснее. Здесь же, в доме Ханта, Эллен смогла на практике убедиться в том, насколько язвительна и недоброжелательна эта особа. Но даже колкие замечания завистливой Гастельмайм не смогли испортить Эллен настроение. Вечер был поистине волшебным.

Она танцевала с Кэвином, не пропуская ни одного танца, и ни капельки не устала. Затем они ужинали в узкой галерее, среди удивительных цветов, под сенью экзотических деревьев, после чего разглядывали странные, порой устрашающие картины из знаменитой коллекции Ханта.

Эллен несколько удивляло, что ужин подходит к концу, а их с Кэвином еще не представили хозяину дома. Тот, правда, был занят более важными гостями. Впрочем, и ее азарт от предвкушения встречи с Хантом уже прошел. Несколько бокалов шампанского и постоянная близость ее молодого друга успокоили Эллен, и к концу вечера она почти не вспоминала о ненавистном ей человеке. Ее не только не страшила встреча с этим человеком, столько лет преследовавшим ее во снах, ставшим ее ночным кошмаром, он вдруг стал для нее безразличен, потерял свой пугающий ореол.

Было уже далеко за полночь, когда Кэвин предложил Эллен уехать, и она, усталая, но счастливая, томно глядя на него, согласилась. Она знала, что Кэвин увезет ее к себе и она не выполнит данное Ричарду обещание вернуться, но какое это имеет значение теперь, после такого удивительного, волшебного вечера. «Он и закончиться должен точно так же», – думала Эллен, спокойно продвигаясь с Кэвином к выходу. Она не видела вокруг себя никого и ничего. Значение имел только ее друг. Она чувствовала его руку, сильную и в то же время способную быть такой нежной. Вдруг она услышала совсем рядом такой знакомый и немного насмешливый голос:

– Добрый вечер. Прошу прощения, что не смог подойти к вам раньше. К моему глубокому сожалению, заботы хозяина дома отвлекли меня. Надеюсь, вы остались довольны проведенным вечером?

Кэвин повернулся и увидел герцога Ханта. Тот, не сводя глаз с Эллен, поклонился. Эллен кокетливо присела. Сердце ее нещадно колотилось от волнения, но того панического ужаса, что не так давно вселял в нее проклятый альбинос, она уже не испытывала. Но не было у нее и того спокойствия, с которым, как ей казалось, она встретит Ханта лицом к лицу, к горлу подкатывал предательский комок страха.

– Благодарю вас, герцог, мы провели прелестный вечер, – ответил Кэвин. – А это – мадам Эллен Скарлет, – представил он ее хозяину дома. – Эллен, познакомься, пожалуйста, это – его высочество герцог Хант.

Эллен выдавила из себя жалкую улыбку и подала герцогу слегка дрожащую руку. Тот невозмутимо поцеловал ее, и вдруг в глазах его сверкнул злой огонек.

– Боже мой! Лорд Вакстон, где же вам удалось отыскать такую прелестную особу? – спросил Хант, язвительно улыбаясь. – Бьюсь об заклад, она могла бы поспорить в красоте с самой леди Мармон. Какое счастье, что та удалилась в деревню и не видит мисс Скарлет, иначе ей пришлось бы сделать это от стыда и огорчения.