Мэллори схватил эльфа за тощую шею и яростно прошипел:

- Послушай, ты...

- Прочь с дороги! - прокричал кто-то. - Освободите дорожку!

Разжав руки, детектив отпрыгнул в сторону, и в это самое время сухопарый субъект, одетый только в кроссовки, спортивные трусы и майку с номером 897 на груди, с разбегу врезался в Мюргенштюрма. Эльф отлетел в снег, толстым слоем лежавший вдоль дорожки, но субъект сумел удержать равновесие и перешел к бегу на месте.

- Тысяча извинений, - произнес он, когда Мюргенштюрм выбрался из снега. - Но преимущество было у меня.

- А я и не знал, что преимущество бывает и на ездовых дорожках, - заметил Мэллори.

- На ездовых дорожках? - озадаченно переспросил субъект. - Вы хотите сказать, что не шоссе А-98? - Мэллори покачал головой. - Тогда я могу заключить, что мерцающие вдали огни находятся не на Виа-Венето? - несчастным голосом спросил субъект, указывая на Пятую авеню и не пропуская ни шага.

- Это огни Манхеттена, - поведал Мэллори.

- Манхеттена? - удивился субъект. - Вы вполне уверены?

- Не так уверен, как вчера, но довольно уверен.

- Гм, - задумчиво произнес бегун. - Похоже, я отклонился от курса куда сильнее, чем думал.

- А куда вы направляетесь? - поинтересовался Мэллори.

- В Рим, конечно.

- Ну конечно, - сухо повторил Мэллори.

- Ах, я же забыл о приличиях! - воскликнул субъект и протянул руку, по-прежнему не останавливаясь ни на миг. - Меня зовут Иан Уилтон-Смит.

- Британец? - спросил Мэллори, пожимая протянутую руку.

- До мозга костей, - кивнул Уилтон-Смит. - Смерть ирландцам! Грабь колонии! Боже, храни королеву! - Он вдруг осекся. - У нас еще королева, да? Или уже король?

- По-прежнему королева. Как я понимаю, вы давненько не были дома?

- С весны 1960-го, - признался бегун. - В то лето я отправился в Рим на Олимпийские игры.

- В качестве зрителя?

- В качестве марафонца. Фактически говоря, я все еще на дистанции, но где-то по пути свернул не в ту сторону.

- Не знаю, как бы это вам подать, но с тех пор было не так уж мало Олимпийских игр. Забег завершен.

- Нет, не завершен, пока я не пересек финишную черту, - несгибаемо заявил Уилтон-Смит.

- А не проще ли остановиться?

- Так нечестно. Правила игры, знаете ли.

- В правилах нигде не сказано, что надо бегать десятилетиями после того, как все остальные финишировали, - возразил Мэллори.

- Побеждает не быстрейший, а упорнейший, - процитировал УилтонСмит.

- Но только не в этом забеге. В нем победители уже определены.

- Но разве я в том повинен, правда? - парировал Уилтон-Смит. - Моя работа - знай потей да делай все, что в твоих силах. - Он помедлил. - Вы не видели тут поблизости фотографов, нет?

- Нет.

- Жаль.

- Почему? Вы их ожидали?

- Ну, я ведь являю собой величайшую сенсацию в мире спорта, - пояснил Уилтон-Смит. - С каждым шагом я увеличиваю свой рекорд.

- Какой рекорд? Вы же проиграли.

- Рекорд длительности пробега дистанции олимпийского марафона, разумеется. - Бегун озадаченно огляделся. - Я все жду, когда люди из Гиннеса возьмут у меня интервью, измерят длину моего шага или еще что-нибудь такое для их книги, но они пока не показывались. Я все гадаю, почему?

- Может, они не в курсе, что вы все еще бежите, - предположил Мэллори.

- Не может такого быть! - насмешливо улыбнулся Уилтон-Смит. - Вероятно, ждут меня миль на пять-десять дальше по дороге.

- Возможно, - не слишком убежденно вымолвил Мэллори.

Уилтон-Смит зевнул.

- Что-то меня в сон клонит. Пожалуй, мне стоило бы чуток поспать перед встречей с ними. Я должен быть в наилучшей форме, когда у меня будут брать интервью и делать снимки.

- Сомневаюсь, что вам повезет найти комнату, - уведомил Мэллори. - Ночь-то новогодняя!

- А зачем мне комната?

- Мне показалось, что вы хотите поспать.

- Я сплю на прямых и просыпаюсь на поворотах, - растолковал Уилтон-Смит. - Я не хочу, чтобы закралась даже тень подозрения, что я жульничаю.

- Так вы и едите на бегу?

- Конечно.

- Простите, что спрашиваю, но как, черт возьми, вас занесло на ездовую дорожку в Центральном парке?

- Хотел бы я и сам это знать, - признался Уилтон-Смит. - Я полагаю, что в Мельбурне мне следовало свернуть налево.

- В австралийском Мельбурне?

Бегун кивнул.

- Загадочно, правда?

- Это еще слабо сказано, - согласился Мэллори.

- Что ж, я искренне насладился нашей небольшой беседой, но теперь я все-таки вынужден бежать.

- На вашем месте я бы купил карту дорог! - крикнул вслед Мэллори.

- К чему? - прокричал тот в ответ. - Все дороги ведут в Рим!

Когда бегун оказался достаточно далеко, чтобы не подслушать разговор, Мэллори повернулся к Мюргенштюрму.

- Ну, каково твое мнение?

- Дурак он, - тотчас ответил эльф, потом нахмурился и почесал в затылке. - С другой стороны, он постоянно трудоустроен уже более четверти века, в то время как большинство воистину разумных людей из числа моих знакомых не может удержаться на работе. Я нахожу это весьма загадочным.

- Ничего особенного, в моем Манхеттене происходит то же самое.

- Неужели?

Мэллори кивнул.

- Светлые умы способны решить большинство проблем мира, но как надеть одинаковые носки или сменить шину, остается выше их понимания.

- Как утешительно, - сказал Мюргенштюрм. - Я уж боялся, что это изолированный феномен.

- Увы, нет. - Мэллори снова зашагал на юг. - Давай-ка не будем задерживаться. В плаще или без плаща, на улице чертовски холодно.

- Может, снег окажется нам на руку, - с надеждой сказал эльф. - На нем могут отпечататься единорожьи следы.

- Если наш марафонец их не затоптал, - уточнил Мэллори.

Они прошли еще с полмили, сгорбившись и пригнув головы против разгулявшегося ветра. Затем Мюргенштюрм тяжело плюхнулся на землю и заявил:

- Я дальше идти не могу. Я замерз, промок и устал.

- И считаешь, что сможешь согреться, высохнуть и отдохнуть, сидя на земле во время вьюги? - саркастически поинтересовался детектив.

- Мне уже наплевать, - простонал Мюргенштюрм. - Пусть приходят завтра на рассвете искать меня. Но найдут только промерзшие останки благородного маленького эльфа, который никогда не желал никому зла.

- Неужели тебе не приходит в голову ничего такого, что поможет тебе воспрянуть духом?