Это - задачи. Чтобы их успешно решать, писатель должен: выработать собственный язык; накопить некоторый жизненный опыт и информацию, представляющие интерес для широких читательских масс; овладеть тем, что упрощенно можно назвать композицией и построением сюжета. Это - идеал. А какова практика? А она такова: писатель, чтобы стать писателем должен (помимо наличия дарования, которое, как говорится, от Бога), затратить некоторое количество времени, чтобы научиться (обычно самостоятельно) литературному ремеслу. Заниматься таким самообучением бескорыстно - можно. Но недолго. С другой стороны, самостоятельно овладеть сложнейшей специальностью, причем быстро, практически невозможно. Поэтому как только писатель начинает производить некий полупродукт, условно называемый связным текстом, он пытается его продать. И в ряде случаев ему это удается, поскольку потребитель (издатель), будь он хоть трижды идеальным, вынужден брать не то, что хочется, а то, что есть. Казалось бы, теперь, когда его усилия оплачиваются, начинающему писателю ничто не мешает наращивать мастерство. Но это тоже - идеальная ситуация. Но тут как раз и вступает в действие главная проблема современного "литературного" рынка. И на практике, в девяноста случаях из ста, эволюция писателя на этом и заканчивается. И начинается регресс. Потому что договора и гонорары, будучи самым заметным внешним фактором, "образующим" коммерческого писателя, тем не менее (хотя и принято считать верным обратное) не играют ключевой роли в его становлении, развитии и угасании. Деньги, слава и прочее являются лишь физическими стимулами, побуждающими человека вступить на писательскую стезю и продвигаться по ней. Но их влияние не обязательно позитивно. Неумелое стимулирование зачастую сказывается на результате хуже, чем отстутствие стимулирования как такового. Сей очевидный факт известен большинству совершеннолетних граждан, но много ли сопричастных книгоизданию используют это знание в своей профессиональной деятельности? Вдобавок писатель - не грузчик. Ему недостаточно просто качать мускулатуру. Ведь есть еще такая хрупкая вещь как талант, суть, способность к творчеству. А это тонкий и капризный "механизм". В нем и так постоянно возникают сбои, а если вдобавок наугад тыкать в него отверткой, он "сломается" окончательно. Можно ли защищать, отлаживать и совершенствовать "черный ящик", который называется писателем, а также о том, как без вреда для писателя ориентрировать его на коммерческую (то есть способную заинтересовать читателя) деятельность? Да, можно. Но это опять-таки тема отдельной статьи. Сейчас моя цель - обозначить проблемы и примерный алгоритм решения, а не изложить практическую методику. Посему на этом месте можно было бы и закончить, но есть еще одна тема, которую мне хотелось бы отчасти прояснить именно сейчас, а не в ближайшем или отдаленном будущем, когда речь пойдет о практической методике. Тема эта чрезвычайно остро звучит именно в нашем социуме. Звучит намного "громче", чем идеи прогресса и эволюции. Это тема выживания. В данном случае, писательского "выживания". Писатель в человеке рождается, живет и умирает. Как и сам человек. И когда он (и писатель и человек) рождается, ему зачастую не обойтись без квалифицированной медицинской помощи. Конечно, роды - естественный процесс. Но мы то с вами живем в искусственном мире. И поэтому множество людей (и писателей) гибнет на самом первом этапе: из-за отсутствия квалифицированной помощи, из-за халатности медперсонала. Но если смерть младенца заносится в статистические данные роддомов, то угасание Божьей искры в человеке зачастую остается незамеченным даже им самим. А эта искра суть жизнь. Если ее нет, то дальнейшие перспективы отсутствуют. Но существует имитация жизни. Зомби. И с точки зрения современной издательской машины зомби даже предпочтительнее. "Ну и что, что зомби? Зомби тоже может играть в баскетбол", как поют "Запрещенные барабанщики". Зомби легче управлять. Он не сопротивляется, когда с него сдирают шкуру (Такой шкурой является, например, раскрученное имя) и натягивают на кого-то еще. А когда очередной "негр" сам превратится в зомби, операцию можно повторить. Еще раз повторяю: я не осуждаю ни издательства, ни книготорговцев, практикующих подобные "ритуалы вуду". Не они придумали расходно-деструктивный способ производства. Они лишь его используют. Да, трупный душок рано или поздно достигает читательских ноздрей. Да, рынок "живых наполнителей" изрядно обеднел и обеспечивается в основном за счет литераторов "предыдущего" поколения. Но опять-таки, это наш отечественный феодальный рынок, на котором не строят долговременных проектов и который действует по принципу: "взять все, что есть прямо сейчас и сбежать, пока не отняли". Да, рынок диктует свои законы, и писатель, коммерческий писатель, должен повиноваться этим законам. Но если он будет повиноваться им слепо и беспрекословно, то талант его умрет, а его обладателем поступят, как с дохлым попугаем. Начинающий писатель, выходящий на коммерческий рынок, подобен салаге, которого сунули в "горячую точку". Вероятность его выживания близка к нулю. Конечно, некоторые ухитряются выжить даже в таких условиях. Как ухитрялись выжить и сохранить талант некоторые писатели советской эпохи. Но они, как правило, знали принципы выживания. Причем они не сами их придумали. Эти правила были разработаны теми, кто начинал жить и творить тогда, когда советской цензуры еще не существовало. Такова обычная линия преемственности. Которая в настоящее время практически прервана. Поэтому коммерческие писатели нынешнего времени не знают ни принципов, ни способов выживания в условиях коммерческой литературы. Хотя такие правила и способы существуют. И достаточно эффективны, причем многие коммерческие писатели предыдущего поколения пользуются ими, сознательно или интуитивно. Но специфика рыночной экономики такова, что владеющий некоей информацией как правило не станет делиться ею просто так. Посему средний срок активной творческой жизни современного коммерческого писателя исчисляется двумя-тремя годами. Таковы две основные проблемы современного коммерческого писателя: 1. Как овладеть ремеслом. 2. Как сохранить творческое дарование. Проблемы эти взаимосвязаны. И они разрешимы. Но это, как писал классик, "совсем другая история".