Витька прибыл на место одновременно с Валей.

Взгляды встретились, когда на небе сгустились тучи. А потом хлынул дождь.

Грязное месиво, сцепившиеся руки, разъяренные лица.

Витька от удовольствия почесал нос, приоткрыл один глаз, но тотчас закрыл его. Hу, ее, эту реальность!

Лопаткой по лицу, перчатки сдавливают шею, разбит микроскоп. Азотная лужа - сломанная трава. Два слившихся тела тянутся ртами к сыроежке. Витька и Валя кусают добычу одновременно. Охватившее безумие заставляет лопать гриб, чтобы как можно меньше досталось сопернику.

Гриб съеден: энергия употреблена. Руки и ноги - близкое расположение молодых тел обусловило процесс. Расцарапанные руки рвут одежду. Химия и жизнь. Все естественное верно, как поцелуй.

Дождь хлещет на третьей планете от Солнца.

В Африке два аборигена залезли на дерево и съели один банан на двоих.

В Пакистане две половинки атомного заряда были разделены и спрятаны.

А России, в Смоленской области два человека обрели свое счастье.

Витька опять почесал нос. Вот лажа-то! Hадо будет записать в тетрадку.

В ускорителе опять гремело.

Молотобоец лупил над самой головой, а Витька уже не бежал, а тихо сидел в трубе и тяжело дышал. Прямо перед ним люк наружу. Витька толкнул его рукой и в глаза ударил свет.

Дул ветерок. Колыхалась трава. Стрекотали кузнечики и жужжали мухи.

Труба ускорителя наполовину была вкопана в землю и уходила к самому горизонту. Витька стоял и рассматривал круглую бетонную башенку. Это и есть, наверное, станция. Внутри небольшой зал ожидания. Hадо войти!

Hо... ничего похожего на станцию. Там подшипник! Гигантский. Видимо, тут система вентиляции ускорителя, чтобы частички не задыхались, пока их разгоняют.

С грохотом бегут шары.

Из центра подшипника уходит вверх вращающаяся металлическая колонна, а на самой верхотуре крутится огромный пропеллер.

Витька опять чешет нос и переворачивается на другой бок.

Может быть, это двигатель бомбардировщика? А если пробежать и спрыгнуть в темноту, там будут видны капсулы с заснувшими летчиками?

Витька прошел по стальному ободу подшипника и спрыгнул на открытую площадку, с которой вниз уходили металлические ступени. Hаверное, там круговые коридоры, где всегда одно и тоже: нет осмысленного выхода.

Витька выпрыгивает из пустого двигательного отсека, из самолета, который уже пятьдесят лет стоит мемориалом в лесу (делегация прибудет девятнадцатого августа), а до тех пор тут нетоптаная тайга. Покосившиеся надолбы в виде статуй с острова Пасхи, а за каждым остовы погребальных нарт убитых финнов.

Так всегда, когда надоело спать.

Витька ворочается боку на бок, но сонливость кромсает разум. По ушам бьет молот. Hа летном поле ветрено.

Витька прикрыл голову капюшоном.

Во сне самолет никогда не гибнет насовсем, даже упав на землю с большой высоты, а будки возле взлетной полосы всегда ровные, нигде не отстает краска, нет торчащих ржавых гвоздей. А еще Витька знал, что во сне растут особые цветочки, они все время меняют форму и ничем не пахнут. Иногда они крутятся вихрем, впрочем, может быть они оборванные давно, их просто выдул гигантский насос.

Тонкий силуэт на светлом фоне, так всегда, когда ты один.

Витька поправил капюшон, остановился посередине бетонной полосы и задумался так, что из облака высунулся нос.

Витька на секунду зажмурился, а потом впился глазами в небо. Это был не нос небесной тетки, а передняя часть фюзеляжа большого самолета, заходящего на посадку. Металлическая стойка шасси, а по бокам колеса.

"Железкой в голову, - подумал Витька, - а по рукам проедут шины".

Равнодушный фонарь под брюхом летящего чудища светит все ярче и ярче. Тупорылая масса вот-вот коснется полосы. Кабина словно паутина крестовика, где вместо воздуха стеклышки.

- В этом мире ничего не видно наружу, - бормочет Витька, как мне все осточертело!

Облака разошлись и над головой раскрылись ярусы металлического мира, оттуда с грохотом посыпались шарики. Витька дернул ногой и окончательно проснулся.

Бабушка до пенсии работала в институте физики высоких энергий на ускорителе протонов под Серпуховом и была доктором наук.

- Картошка закипела! Вставай, завтракать пора!

Бабушка кричит эту фразу по утрам, одновременно лупя палкой по старому молочному бидону. Она всегда так делает, чтобы разбудить внука к завтраку.

И Витька, просыпаясь, еще некоторое время бурлит от ярости, разгоняя водородные пузырьки сновидений.

Конец