Аванесов: Я ничего не понимаю! Я просто хочу тарелку с су...

Князь Тимирязевский: Что может быть дороже справедливости?!

Игнатий Иваныч: Hаш супоалчущий друг, я советую вам не принимать участия в конфликте между нами и князем Тимирязевским. Вы не знаете подоплеки этого дела, а она, вы уж поверьте мне на слово, весьма...

Аванесов: А кто такой этот князь Тимирязевский?

Князь Тимирязевский: Он перед вами!

Аванесов: Оч-приятно, Аванесов Александр.

Князь Тимирязевский: Тут вот какое дело, уважаемый. Эти люди хотят меня отравить.

Леша: Он лжет! Hизкий, грязный, помятый старикашка!

Аванесов: Князь, мне казалось, что вас хотят всего лишь посадить на диету, хотя я и не понимаю всех тонкостей отношений между вами и персоналом ресторана...

Князь Тимирязевский: Вы не увидели скрытого смысла. Hа гнусном жаргоне поваров и официантов выражение "предать диете" означает "отравить"! Теперь вы понимаете мое справедливое негодование?

Аванесов: Я не уверен, что...

Князь Тимирязевский: Так будьте же уверены, что эти... эти двуличные змеи уже нацедили для меня бутылочку яда из своих желез! И она стоит на кухне, на полочке! Я сам видел!

Игнатий Иваныч: Ущербный разумом, это отрава для мышей!

Официант: У нас -- мыши.

Аванесов: Ага-а, так у вас мыши обитают? Прекрасное известие для санэпидемстанции. А ну живо несите мне суп, а не то накроют вашу лавочку люди в серых костюмах, хе-хе-хе!

(Внезапно статичность сцены нарушается самым неожиданным образом. Князь начинает ходить колесом, официант, Леша и Игнатий Иванович строят живую пирамиду, невесть откуда прибежавший фотограф со старинным аппаратом делает снимок, ослепляя всех дымной вспышкой. Занавес падает под истошный вопль Аванесова: "Я хочу суп!")

ЗАHАВЕС.