- Верно! - изумился марсианин. - Впервые встречаю землянина с такими способностями. Но это мой чемодан. Кто-то по ошибке подхватил его, сходя с поезда.

- А ты знаешь, что в нем?

- Еще бы. А вы знаете?

- Нет, сначала ты скажи.

- Нет, сперва вы.

- Слушай, друг, почему я к тебе на "ты", а ты ко мне на "вы"? Нехорошо.

- Пожалуйста, будем на "ты".

Они чокнулись кружками.

- Хорошо, - рискнул Гудаутов, - я скажу: в чемодане аппарат.

- Опять верно! А какой?

- Это уж ты скажи.

- Психоаналитический искатель шестого поколения системы академика Буя с магнетической приставкой.

- Правильно! - изумился на сей раз Гудаутов. Прикинув, что из аппарата ничего, кроме забот, не выжмешь, он великодушно добавил. - Бери чемодан. Намучился я с ним, пока искал хозяина.

- Мне очень жаль, - сказал растроганный Зуй, - но скудные средства не позволяют хоть отчасти вознаградить тебя за хлопоты.

- Забудь об этом. Ты мне пришелся по душе. Выпьем по сто пятьдесят с прицепом. Я плачу. - И подозвал официанта звонким щелчком.

Марсианин достал серебристый шарик и забормотал: "...сто пятьдесят".

- Это моя записная книжка, - пояснил он, поймав вопросительный взгляд Гудаутова. Тот начал проникаться к собеседнику уважением: "Может быть, и в самом деле с Марса, чем черт не шутит". Он предложил выпить на брудершафт, новоиспеченные друзья чмокнулись.

Заказав еще по сто, Гудаутов вспомнил про оперативника, поискал его глазами и нашел выглядывающим из-за мощного дуба, метрах в тридцати от площадки со столиками. Схватив марсианина за рукав, он проникновенно сказал:

- Зуйчик, хочешь отплатить мне за услугу? Покажи, как твой аппарат работает. Хотя бы вон на том хмыре, который шпионит за нами.

Захмелевшему марсианину затея показалась заманчивой. Приятно было доставить развлечение своему щедрому приятелю и показать ему свое могущество. Он распахнул чемодан, в который был плотно вмонтирован изящный прибор из белого металла с черной пластиковой панелью. Многочисленные клавиши и разноцветные индикаторы настройки делали его похожим на стереомагнитофон. Зуй поколдовал над прибором, нажал на какие-то рычажки, поиграл на клавишах и направил вытяжную трубку в сторону дуба.

Случилось чудо. Ошеломленный оперативник внезапно почувствовал себя птицей. Взмахнув руками, он отделился от земли и воспарил над садом. Потом его потянуло дальше ввысь, и, подхваченный ветром, он понесся куда-то с фантастической скоростью и исчез за горизонтом. Все это произошло в доли секунды и осталось незамеченным для посетителей кафе и гулявших по садику заборьевцев. Только один малыш закричал: "Смотри, мама, дяденька полетел!", за что получил незаслуженный шлепок.

Восхищенный Гудаутов заключил марсианина в объятья. Его осенила гениальная идея.

- Старина, - говорил он, ласково поглаживая драгоценный аппарат, - мы будем последние идиоты, если не создадим фирму. Нет, назовем это НИИ-2. Ты заведуешь научной частью, я руковожу хозяйством. Показываем чудеса, собираем денежки. Я завязываю с железной дорогой!

- Зачем нам денежки? - заплетающимся языком спросил Зуй. - Я должен изучать психологию землян.

- Деньги помогут тебе лучше изучить психологию землян, - пояснил Гудаутов. - Ты начнешь с меня.

- Спасибо, Жора, ты настоящий друг! Давай еще по сто пятьдесят с прицепом...

Посередь субботнего дня заборьевцы могли наблюдать шатающуюся по улицам пьяную пару. Время от времени друзья останавливались, чтобы поплясать вокруг желтого чемоданчика, и шли дальше куда глаза глядят, обнявшись и горланя охрипшими голосами: "Грусть напрасна, потому что жизнь прекрасна, если ты живешь и любишь как в последний раз!"

ВЕСЕЛЬЕ ПО-МАРСИАНСКИ

Зуй открыл глаза и долго не мог понять, где находится. Он лежал на низеньком диванчике в маленькой уютной комнатенке. В зашторенное окно прорывались солнечные зайцы. На отчаянно болевшей голове лежало влажное полотенце.

Марсианин попробовал привстать, охнул. Начал припоминать вчерашние похождения и чем дальше, тем больше мрачнел. Вели они себя паскудно, пытались даже бить витрины, приставали к женщинам; дружок схлопотал пощечину. Как только их не забрали в милицию? Но самое худшее, что он проводил категорически запрещенные эксперименты на людях, кажется, отправил кого-то в полет. За такие штучки могут в два счета отозвать на Марс, и не оправдаешься ведь тем, что был во хмелю.

В разгар этих покаянных размышлений в комнату вошел Будушкин.

- Проснулись наконец, - сказал он, - должно быть, голова побаливает? Примите-ка аспиринчику.

Зуй покорно проглотил таблетку.

- Спасибо, Геннадий, вы даже не можете себе представить, как я рад вас видеть. Где я?

- У меня. Не тревожьтесь, теперь все будет в порядке. Вчера, правда, заставили вы меня изрядно поволноваться.

- Стыд какой!

- Бросьте, с кем не бывает, - успокоил его Будушкин. - Вы, видимо, по малой опытности хватили лишнего.

- Да, я хватил, еще как хватил! Трижды по сто пятьдесят с прицепом.

- Этот прохвост вас сознательно спаивал.

- Какой прохвост? Вы имеете в виду моего друга Жору?

- Кого еще? Поражаюсь, Зуй, как это вы с вашим умом и умением читать мысли столь опрометчиво выбираете себе друзей.

- Я ему весьма обязан. Гудаутов помог найти мой чемодан.

- После того как он же уворовал его, сходя с поезда.

- Это невозможно! Такой щедрый и интеллигентный человек...

- Почему бы ему не быть щедрым, имея в кармане краденых денег почти две тысячи.

- Вы меня убиваете!

- Убивайтесь, это полезно, в другой раз будете осмотрительней.

- Где же он сейчас, бедняга? - осведомился марсианин. - Могу я навестить его?

- Чем он, черт побери, так вас приворожил? - спросил Будушкин с ревностью.

- Великодушием.

Геннадий развел руками.

- Вам сейчас надо думать о собственной безопасности, а не о том, как выручить приятеля. Тем более ему вы все равно помочь не в силах. Получит свой срок, не первый, полагаю, и отправится куда надо.

- А куда надо?

- Ну... - неопределенно помахал рукой Будушкин, - на Марсе, вероятно, тоже существуют исправительные учреждения? Проще, тюрьмы.