Маркус помрачнел, вспомнив о роковом дне, стоившем жизни его другу. Тори видела, какую боль он испытывает, эта боль передалась ей. Но печальные воспоминания не остановят ее, он зашел слишком далеко, придется поставить его на место. Кто он такой, в конце концов, и за кого ее принимает? За ребенка, которого надо отблагодарить за добрые намерения?

– Значит, Грейнджер рассказал, что я собиралась принести себя в жертву ради вашего освобождения, и вы считаете, что обязаны отблагодарить меня! О, я так и знала! Так и знала!

– Благодарить? За что? За то, что оказался беспомощным свидетелем того, как грязная свинья чуть не изнасиловала вас на моих глазах? О Боже! Да я готов был убить его! И если бы смог свернуть шею этому поддонку, то сейчас болтался бы на виселице!

Он хотел обнять Тори, но та отодвинулась.

– Господи, Тори, они сказали, что меня отправят в сумасшедший дом, если я не перестану беситься и орать. А вы хотите, чтобы я благодарил вас? Я действительно был близок к помешательству.

Тот страшный день в Ньюгейте всплыл в памяти Тори. Вонь в подземелье, смерть Джоша, леденящий душу крик, похожий на рев раненого зверя. Это кричал Маркус оттого, что не мог прийти ей на помощь.

– Тори, вы та женщина, которая мне нужна, – хрипло произнес Маркус. – И это давно следовало понять. Ваша красота и храбрость поразили меня при первой же встрече. Потом вы проявили характер и сострадание, которые я давно искал в женщине. Тори, моя очаровательная маленькая Тори, я всегда буду любить вас всей душой.

Девушка медленно подняла голову, их глаза встретились. Она не ожидала такого объяснения и была поражена силой чувства, звучавшего в его словах, отразившегося во взгляде.

Маркус молча поднял ее на руки. Его дыхание ласкало ее щеки. Он с нежностью произнес:

– Вы нужны мне, Тори. Я люблю вас.

Целуя девушку, он снова положил ее на кровать и прошептал, улыбаясь:

– У нас есть еще целый час до отплытия корабля.