— Ты хочешь, чтобы я вел переговоры с отцом. — Сорен преувеличенно кивнул. — Правильно. Это сработает. Помнишь свои маленькие встречи с ним? Кофе в Венеции? Чай в Японии? Ты видела его гораздо чаще, чем я. И он точно не спешит встретиться со мной, не так ли, Ария?

— Он твой отец. Он хотел, чтобы ты покинул Грезу вместе с ним.

Сорен фыркнул.

— Он также оставил моих друзей умирать. Что ты хочешь, чтобы я ему сказал? «Прости, что мы взломали твою систему безопасности, выдали себя за тебя, захватили твой аэроход и убили нескольких твоих солдат, но не мог бы ты нас отпустить?»

— Еще одно слово, Поселенец, и я сделаю тебе больно, — голос Рокота был низким и полным смертельного предупреждения.

Сорен замер, ухмылка исчезла с его лица. Он покачал головой и с глухим стуком откинулся на спинку кровати

— Чудесно, — пробормотал Рокот себе под нос. Он подтянул колени и обхватил голову руками, дергая себя за волосы.

Наблюдая за ним, Ария увидела свое собственное разочарование. Сколько еще они здесь пробудут? Что Гесс и Соболь планировали для них? Маррон говорил, что в эти дни эфирные бури могут быть постоянными и повсюду. Неужели это происходит сейчас снаружи? Каждая секунда, проведенная в этой маленькой камере, лишала их шанса на выживание.

Ее взгляд упал на раненую руку, лежащую на бедре. Должен же быть выход из этой ситуации. Ей просто нужно было во всем разобраться.

— Сорен, — сказала она через некоторое время.

— Что? — устало спросил он.

— Когда Гесс придет за тобой, скажи ему, что я тоже хочу его видеть.

Через некоторое время она проснулась, обнаружив, что лежит свернувшись калачиком на жестком матрасе. Рокот стоял посреди комнаты, рассеянно глядя в пространство, пока его рука перебирала невидимое лезвие. Ария сотни раз видела, как он проделывал это с клинком, сверкающим на кончиках его пальцев. Он так всегда делал, это была его привычка и он не мог остановиться. Теперь там не было ничего, кроме воздуха.

Сорен ушел.

Рокот замер, когда увидел ее, смущение промелькнуло на его красивом лице. Он сел напротив нее и скрестил руки на груди.

— Ты была права. Час назад стражи пришли забрать Сорена к Гессу. — Рокот кивнул в сторону двери. На полу стояли пластиковая бутылка и два подноса. — Они принесли еду. Я собирался разбудить тебя, но ты выглядела так, будто тебе нужно поспать. Кроме того, это выглядит ужасно.

Ария села, пошатываясь.

— Как долго я спала?

— Несколько часов.

Она не собиралась спать, но боль в руке была невыносимой, и прошло уже больше суток с тех пор, как она отдыхала. Ее глаза закрылись, как только она опустила голову.

— А ты ел? — спросила она. Оба подноса выглядели нетронутыми.

Рокот пожал плечами.

— Я бы прямо сейчас выпил бутылочку Блеска. Больше ничего.

Она изучала его, покусывая губу. Рокот всегда был худощавым, но в последнее время его скулы стали резче, а под глазами залегли глубокие тени.

У нее тоже не было аппетита, но она схватила воду и присоединилась к нему на той же койке. Сделав большой глоток, она протянула ему стакан.

— Это не Блеск.

— Пей.

Рокот взял и выпил.

— Почему они забрали его? Почему Перри, а нас нет?

— Ты знаешь почему, Ария.

Ей не понравился его пренебрежительный тон. Хуже того, ей не понравилось подтверждение ее беспокойства.

Гесс и Соболь забрали Перри из-за его связи с Угольком. Они планировали использовать его.

Рокот больше ничего не сказал. Прошло несколько мгновений, и она почувствовала, как он отдаляется. Ария ковыряла засохшую грязь на своей униформе, ненавидя тишину, которая все тянулась и тянулась, не слыша ничего, кроме звука их дыхания.

Тишина была правильной с Перри. Но только не с Рокотом.

Но и она не нарушила их молчания. Она не хотела винить его в их поимке, как Сорен, и если бы заговорила, то сделала бы это.

Рокот поставил кувшин с водой на пол.

— Я когда-нибудь рассказывал тебе о том времени, когда мы с Перри ходили смотреть лошадей для Вэйла? — спросил он, снова усаживаясь.

— Нет, — сказала она, чувствуя, как к горлу подступает комок. Он говорил, чего она и добивалась. Он начал рассказывать о Лив и Перри, как делал это бесчисленное количество раз. Но в те времена Лив была жива. — Ты не рассказывал мне эту историю.

Рокот кивнул.

— Это было несколько лет назад. Несколько торговцев спустились в долину Щитов с лошадьми с севера. Вэйл послал нас посмотреть. Нам с Лив было по семнадцать, Перри на год младше.

Он замолчал, почесывая темную щетину на подбородке. Ария не понимала, как он ухитряется говорить так спокойно. Ни в этой истории, ни в этом месте, ни в их положении не было ничего нормального.

— Мы никогда не видели лошадей. Мы не пробыли в лагере торговцев и часа, как появилась группа людей. Группа, типа Шестерки. Суровые мужчины, которые убьют тебя только за то, что ты смотришь на них не так. Мы старались держаться от них подальше, но оказалось, что все мы ждем встречи с мастером лошадей.

Эти люди, признали Лив сразу же. Они знали, что она сестра Вэйла, и начали насмехаться над ней и говорить всякие непристойности… ужасные вещи. Это было не похоже на Лив, но она молчала, да и Перри тоже. Это было особенно не похоже на меня, но они превосходили нас числом три к одному. Перри и Лив молчали, но секунд через десять я выслушал достаточно. Мне казалось, что я сойду с ума, если ничего не сделаю.

— Так что я пошел за одним из них, и довольно быстро я оказался один против девяти. Перри и Лив, конечно же, пришли мне на помощь, встав рядом, и некоторое время мы все были в хорошей связке, пока она не распалась. Мы с Лив вышли из драки с несколькими царапинами, но из носа Перри хлестала кровь, и он сломал палец или даже два. Это мы так решили. Они были слишком опухшими, чтобы что-то сказать точно. Он также вывихнул лодыжку и получил рану на предплечье.

Мышцы на шее Рокота перекатились, когда он сглотнул.

— Видеть его таким побитым было так же плохо, как слышать все эти вещи о Лив, даже хуже, потому что это была моя вина. Он пострадал из-за меня.

Наконец, Ария поняла смысл этой истории. Рокот был напуган. Он боялся, что из-за него пострадает Перри. Потому что он решил выследить Соболя вместо того, чтобы бежать, когда у них был шанс.

Ей хотелось сказать ему, что с Перри все будет в порядке, но она не могла. Слишком боялась, что так не будет.

Вместо этого она сказала:

— Мне кажется, что в каждой истории, которую ты мне рассказываешь, ему ломают нос.

Рокот поднял бровь.

— Ты ведь видела его, не так ли?

— А то. — Ария обняла ноги, не обращая внимания на боль, пульсирующую в правой руке. Она представила себе выражение лица Перри, когда он приложил руку к сердцу. — Я должна поблагодарить тебя. Мне нравится его нос таким, какой он есть. — На самом деле, она любила его.

— Ты можешь поблагодарить меня, если мы выберемся отсюда.

— Когда мы выберемся отсюда.

Рокот нахмурился.

— Верно… когда.

Дверь с шипением отворилась. Они вскочили на ноги.

Трое людей Соболя вошли внутрь. У двоих на черных мундирах красовался символ Рогов, а у третьего, который вел себя как лидер, была форма с серебряными рогами. У всех троих на поясах висели пистолеты Поселенцев в кобурах.

— Повернитесь и заведите руки за спину, — сказал один из них.

Ария не сдвинулась с места. Она не могла отвести взгляд от лидера… того, что с серебряной нашивкой рогов. Она узнала в нем человека, который спарринговался с Лив во дворе в Крае, когда они только приехали.

Она стряхнула с себя воспоминания.

— Куда вы нас ведете? Где Перегрин и Уголек?

Глаза солдата задумчиво сузились, словно он пытался вспомнить, где видел ее раньше. Затем его взгляд упал на ее раненую руку, прижатую к боку. Его оценивающий взгляд был напряженным, и это нервировало ее, заставляя кровь стучать в ушах. Она почувствовала напряжение Рокота рядом с собой. Он затаил дыхание, и ей стало интересно, помнит ли он тоже этого солдата.

— У меня приказ доставить вас обоих к Соболю, — сказал наконец лидер. — Я уполномочен применить любую силу, необходимую для выполнения этой директивы. Это понятно?

— Я не могу убрать руки назад, — сказала Ария. — Меня ранили неделю назад. — Просто от представления того, как ей будет больно, у нее начинала кружиться голова.

— Так что делать, Лоран? — спросил один из солдат.

— Я присмотрю за ней, — ответил лидер.

Лоран. Ария узнала это имя. В тот день во дворе Лив прокричала это имя, сразу после того, как победила его.

Руки Рокота были связаны впереди пластиковыми наручниками. Затем Лоран схватил ее за левую руку и потащил в коридор.

Глава 18 ПЕРЕГРИН

Потолок был другим. Больше никаких труб и проводов.

Это было первое, что заметил Перри, когда открыл глаза. Вторым было ощущение покалывания Эфира глубоко в задней части носа.

Уголек.

Перри обернулся и увидел его на соседней кровати. Уголек лежал, пристегнутый толстыми пластиковыми наручниками, его брови были сосредоточенно сдвинуты, будто он хотел, чтобы Перри проснулся. Он был одет в свободную серую рубашку и брюки, а трубки подавали жидкость в его руки.

Перри хотел лечь на бок, но путы удерживали его, и он не мог сдвинуться ни на дюйм.

Уголек облизал потрескавшиеся губы.

— Ты пришел сюда только ради меня?

Перри сглотнул. У него отчаянно болело горло.

— Да.

Уголек поморщился.

— Прости.

— Нет… тебе не за что извиняться. Прости, что не вытащил тебя отсюда.

Каждое слово требовало усилий. Запах лекарств тяжело висел в воздухе. Перри ощутил химический привкус на языке. Он чувствовал слабость и легкое головокружение, но желание пошевелиться, встать с кровати и размять мышцы переполняло его.

Уголек замолчал, дыхание его стало хриплым, веки на несколько секунд закрылись.

— Я тоже пытался, — сказал он наконец. — Выбраться отсюда, я имею в виду. Но они дают мне это лекарство. Оно делает меня таким слабым, и я не могу вызвать Эфир. Я не могу до него дотянуться… Я не очень хорошо себя чувствую.