Последовало долгое молчание. Она опять села, убрав волосы с лица. У нее было изящное овальное лицо с огромными серыми глазами под темными решительно сдвинутыми бровями, лицо, которое обещало стать по-настоящему красивым. Она обхватила себя руками за плечи, инстинктивно прикрывая свою начавшую формироваться грудь, которая пока была почти незаметна под свободными складками пыльного платья.

– Тогда, может быть, я не вырасту, – наконец, шепотом произнесла она. – Никогда.

Обручение состоялось еще до того, как появился на свет ее брат. Она четко помнила тот день в замке Фолкленд, когда ее отец сообщил жене о своем решении. Ни граф, ни красавица Джоанна де Клер не знали, что их маленькая дочь слушает и впитывает каждое слово. Это случилось после того, как Дункан Файф, тогда молодой и неопытный, был выбран малым советом временно править Шотландией после смерти короля Александра. Он принял известие о своем избрании спокойно, отнеся его за счет своих личных качеств; с этого дня он стал еще более тщеславным, гордым своим новым положением, постоянно используя его в своих собственных целях. Позднее Изабель узнала правду: представитель рода Файфов был избран, чтобы избежать свары между другими сильными графскими родами Шотландии. К тому же Файфы имели наследственное право короновать королей, что давало им неоспоримое преимущество, а тогда она верила, что отца выбрали, потому что он справедливый и хороший человек.

Граф взглянул на игравшую рядом с ним дочь.

– Я говорил с милордом Баканом. Он охотно согласился на ее помолвку со своим наследником. – Довольный собой, Дункан замолчал, ожидая реакции жены. Изабель тоже ждала и увидела ужас и недоумение на лице Джоанны.

– Вы хотите обручить нашу дочь с Джоном Комином? – Ее глаза расширились от страха. – Но, милорд, она еще дитя, а он взрослый мужчина. Он не захочет взять в жены ребенка!

– Он подождет. – Запрокинув голову, Дункан расхохотался, так что Изабель даже увидела дыру в челюсти на том месте, где лекарь недавно вырвал ему больной зуб. – Клянусь всеми святыми, он достаточно долго ждал, чтобы вообще выбрать себе жену! – Вдруг он посерьезнел и, наклонившись вперед, посмотрел в лицо жене. – Разве ты не видишь, какой это будет замечательный союз? Комины – самый богатый и могущественный клан в стране. Старый граф вместе со мной входит в число шести попечителей, но, когда он умрет, а это случится скоро, Джоанна, очень важно, чтобы наши семьи связывала не только дружба. Наши земли на севере лежат рядом – почему бы не объединить их. В конце концов, – с горечью добавил он, – похоже, что эта слабая девочка останется моей единственной наследницей. – Он замолчал, и Изабель, сама охваченная внезапной грустью, заметила, как в глазах матери сверкнули слезы. Отец тоже это заметил и поспешил загладить свою невольную жестокость. – Подумай, Джоанна, подумай о власти, которую принесет нам этот союз. Если бы не наша маленькая королева далеко за морем, вполне могло случиться, что королем был бы избран один из Коминов. Подумай об этом.

А теперь, когда маленькая королева умерла, так и не ступив на землю Шотландии, как и предсказывал Дункан, королем был избран член огромного клана Коминов – Джон Бейлльол, кузен лорда Бакана.

Всего шесть недель спустя после пугающей новости о надвигающейся помолвке пришло известие о смерти старого графа Бакана. Джоанна испугалась, что теперь, освободившись от власти своего отца, Джон Комин откажется от договора. Она слушала, так же как и Изабель, которая теперь постоянно прислушивалась к разговорам, рассказ о том, как он кричал и ругался, когда узнал, что невесте, которую выбрал ему отец, всего четыре года. Но он тоже видел выгоды, который сулил этот союз, поэтому спустя две недели после смерти отца он приехал в Файф на церемонию обручения, и Изабель впервые увидела его. Он привез серебряную филигранную брошь для Джоанны и массивное кольцо с гербом рода Бакан для Изабель – в ее маленьком пальчике не было силы, чтобы удержать фамильный перстень. Когда Церемония закончилась, он галопом умчался из замка в сопровождении своей свиты. Через два дня от него приехал посыльный и привез куклу. Вероятно, всадники встретили по пути коробейника, и граф нашел подарок, более подходящий для его маленькой невесты.

Роберт ехал впереди до тех пор, пока не показался замок, потом натянул поводья:

– Дальше поезжай одна, – сказал он. – Я думаю, лучше если нас не будут видеть вместе. Я поеду на юг в Map, как и собирался. – Его улыбка несколько смягчила сказанное.

– Если ты увидишь мою прабабушку в Килдрамми, поцелуй ее за меня. – Изабель улыбнулась. Малькольм, граф Файф, умер двадцать лет назад, задолго до рождения Изабель, и его вдова Элейн вышла замуж второй раз за могущественного графа Мара, но продолжала интересоваться семейными делами клана Файф и особенно судьбой Изабель, в которой она узнавала себя в молодости; и Изабель, оторванная от своей родной семьи, отвечала ей искренней привязанностью.

– А почему с тобой ничего не случается, когда ты ездишь без свиты? – неожиданно спросила Изабель у Роберта. – Для тебя тоже опасно ездить одному по холмам.

– Тебе известно, что моя свита – это вот... – Он любовно похлопал своего коня по холке. – К тому же я – мужчина. – Он нахмурился. – У тебя будут большие неприятности, когда ты вернешься?

– Должны быть. – Она с вызовом посмотрела на него. – Но Майри, на попечении которой я нахожусь, не наказывает меня, даже не грозится, что накажет. Она говорит, что я – неуправляемая.

– Охотно верю! – засмеялся он. – Я рад, что мне не придется на тебе жениться, кузина. Я бы не справился с тобой.

Она захихикала.

– Конечно. Я буду вредной и сварливой, и ни один мужчина не захочет иметь со мной дело! Я буду скакать по холмам в мужской одежде и буду сама себе хозяйка. Тогда лорд Бакан откажется от меня и женится на старой скромной даме, которая родит ему десяток толстых как поросята младенцев!

На этот раз ее выпороли. Ее привели в главный зал Данкерна, где на возвышении сидела Элизабет, вдовствующая графиня Бакан.

Изабель гордо стояла перед ней, сжав руки в кулаки под складками платья, когда леди Бакан неприязненным взглядом окинула ее с ног до головы, отметив поношенное платье, вздернувшееся на поясе, так что были видны грязные, исцарапанные ноги.

– Ну, где вы нашли ее на этот раз? – спросили она. – В коровнике?

Майри, крепкая женщина неопределенного возраста, непоколебимо преданная своей молодой воспитаннице, грустно покачала головой.

– Она уехала одна кататься на лошади, миледи. Она велела своей свите возвращаться без нее.

– И они ее послушались? – Брови леди Бакан от удивления поднялись вверх почти до самых модно уложенных и покрытых сеткой волос.

– О да, миледи. Мужчины всегда делают то, что велит леди Изабель. – Майри закусила губу. – Она очень настойчива для девушки.

– В самом деле? – Лицо леди Бакан все более мрачнело. – И вы отправились кататься в таком виде, миледи?

Изабель слегка покраснела от ее язвительного тона.

– Я сняла верхнюю юбку, чулки и башмаки и спрятала их в вереске, чтобы не испачкать, – с вызовом сказала она.

– Понимаю. И чем вы собирались заниматься, если они могли испачкаться? – Элизабет вдруг встала со своего места. На ее лице появилось недоверчивое выражение. – Кто был с вами, отвечайте!

– Никого, миледи, – пробормотала Изабель, слегка смутившись. – Там никого не было.

– Вы уверены? – Шагнув к девушке, леди Бакан схватила ее за руку. – Никакого молодого человека? Никакого возлюбленного? Где мой сын? – Она резко повернулась к своей свите.

– Он только что вернулся в замок, миледи, – ответил кто-то, – и сказал, что сейчас придет поприветствовать, вас.

Джон, граф Бакан, умел держать слово; всего несколько минут спустя он вошел в зал, бряцая шпорами по каменному полу.

– Что это? Суд над такой маленькой преступницей? – Он чуть коснулся губами головы матери, потом посмотрел на стоящую рядом с ней Изабель, которую Элизабет по-прежнему крепко держала за руку.