– Один из них мог и ошибиться, допускаю. Но оба? Нет, случайно на столь рискованные предприятия не решаются одновременно двое. Значит, вы утверждаете, что у вас нет ничего, что могло бы привлечь внимание этих господ?

– Не так уж мы и богаты. И ценностей с собой не возим.

– А почему вы думаете, что оба проникших в номер были мужчины?

– Я… когда я это говорил?

– Во-первых, вы сказали «другой мужчина мог залезть тоже с террасы». Во-вторых, «эти господа».

– Странно. Один О'Коннор. А другой… Хотя вряд ли женщина может нанести такой удар.

– Разные бывают женщины, мистер Халлиган. Но оставим эту тему. Поскольку у вас нет особых ценностей, возможно ли, чтобы эти господа искали у вас… ценности чужие?

– Чужие! Чьи – чужие?

– Надеюсь услышать это от вас. Эх, мистер Халлиган, не кажется ли вам, что вы больше задаете вопросы, чем отвечаете на мои. Сомневаюсь, что в Скотленд-Ярде чиновники столь же терпеливы, но мы не Скотленд-Ярд, поэтому я хочу облегчить вашу задачу и подскажу некоторые другие альтернативы…

– Я весь внимание, сэр…

– Ну, для начала вспомните миссис Мелвилл. Не передала ли она вам чего-либо перед смертью?

– Я вас не понимаю.

– А после ее смерти вы ничего не брали в ее номере? Халлиган вскочил, багровый от возмущения.

– Садитесь, мистер Халлиган, садитесь. Я вовсе не хочу вас обидеть. Просто перечисляю различные возможности… Но вы не станете отказываться, надеюсь, что проникали тайно в номер миссис Мелвилл после ее смерти?

– Входил. Но не тайно! И не воровать!

– С какой же целью?

Халлиган, который уже послушно сел, на этот раз заметно смутился.

– Вы знаете… Мне немного неудобно, но все-таки я скажу – как коллеге…

– Слушаю.

– Вы, кажется, не поняли меня. Я сказал: «как коллеге»!

– Значит ли это, что вы служите в Скотленд-Ярде?

– Боже упаси! Я детектив-любитель. Детектив по призванию.

– Теперь понял. Рад за вас, коллега. И что вы мне скажете?

– Миссис Мелвилл была убита!

– Она умерла от инфаркта.

– Она была убита. Как и ее приятель Маклоренс.

– Маклоренс погиб в автомобильной катастрофе. Вторая по распространенности причина смерти – после инфаркта… По крайней мере в Соединенных Штатах и Западной Европе.

– Да, я понимаю вас, даже сочувствую. Как представитель болгарской полиции, вы должны блюсти реноме ваших курортов. Тут нет акул, нет мафии и бандитов, человек может отдыхать спокойно.

– Хотите сказать, что мы в состоянии прикрыть два убийства только ради доброй славы наших курортов? Ошибаетесь, мистер Халлиган… Кстати, вы так и не ответили на мой вопрос. Какова была цель вашего прихода в номер миссис Мелвилл?

– Чтобы установить, кто ее убил.

– И удалось?

– Это уже ваша задача. Но кое-что я заметил…

– Тогда помогите нам. Всякая помощь, в том числе и коллеги-любителя, для нас благо.

– Вы мне льстите. Итак, убийца не болгарин. Один из отдыхающих здесь иностранцев. Он нервный, властный, я бы сказал – деспот. Вообще… крайне неприятный человек. Но глуп. И это хорошо, что он глуп. Это поможет вам в раскрытии преступления.

Ковачев слушал с неподдельным интересом. Как он уверенно описал убийцу! Кого же он подозревал?

– А не могли бы вы, мистер Халлиган, описать внешность убийцы, какие-то приметы для его опознания?

– Разумеется! – воскликнул тот без колебаний, окончательно войдя в роль Шерлока Холмса. – Он молод. Во всяком случае, ему за сорок. Вероятно, небольшого роста. Худой. Ищите его среди низкорослых мужчин с желтоватым, болезненного цвета лицом, которые любят английские сигареты…

Не намекал ли Халлиган на Ноумена, если столь точное описание наружности можно считать намеком? Эту версию следовало немедленно проверить.

– Поразительно! – сказал Ковачев. – А вы такого знаете?

– Разумеется, нет. Иначе я бы назвал его.

– А не подскажете ли, как этот неказистый глупый грубиян убил миссис Мелвилл?

– Этого я не знаю.

– И почему убил?

– Тоже не знаю.

– Так вы, коллега, не знаете самого главного!

– В любом убийстве самое главное – личность убийцы. Запомните мои слова! Поймаете его по моему описанию – а уж он выложит все остальное.

– Согласен. Вам осталось поделиться, как вы составили такой подробный словесный портрет.

Халлиган, похоже, колебался.

– В сущности, мне не следовало бы этого делать… Это моя личная профессиональная тайна. Но вам, как коллеге, и прежде всего во имя торжества правды… Да просто вы мне симпатичны!

– Сердечно благодарю за добрые чувства!

С таинственным видом Халлиган извлек пакет из кармана пиджака и помахал им перед глазами Ковачева.

– Вот! Вот где истинный портрет убийцы! Взгляните на него! Дайте лист, дайте чистый лист бумаги!

Ковачев вынул листок, положил на стол. Он уже понял, какой «портрет» сейчас увидит. А Халлиган жестом фокусника высыпал содержимое пакета – три окурка от сигарет без фильтра и немного пепла.

– Существуют два вида проявления личности человека, – начал он наставнически. – Один он постоянно контролирует, направляя усилиями ума, например речь. Другой вид – проявления малозначащие и потому ускользающие от нашего внимания, и здесь самый характерный и самый распространенный пример – курение. Поэтому я и специализируюсь исключительно на исследованиях окурков и пепла. Даже собираю материалы для небольшой монографии «Введение в окуркологию». С помощью этой, в сущности, созданной мною дисциплины я сумел воссоздать не только физический, но и моральный облик убийцы. Эти три окурка я обнаружил в комнате миссис Мелвилл. Именно за ними я и приходил туда.

Ковачев внимательно осмотрел окурки. «Арда», второго сорта, без фильтра…

– Хорошо, но откуда известно, что убийца иностранец? Сигареты-то болгарские.

– Вы наивны! – самодовольно рассмеялся Халлиган. – Он предвидел ваше умозаключение. Болгарские сигареты – значит, болгарин! К тому же из самых дешевых, без фильтра. Кто может маскироваться болгарскими сигаретами? Только иностранец. Но это не все. Он выкурил три сигареты одну за другой, и это в обстановке, когда я не советовал бы ему курить. Значит, это старый, заядлый курильщик.