— Частокол! — помолчав, произнесла Синяя Звезда. У Огнегрива мурашки побежали вдоль хребта, когда он заметил страх, промелькнувший в глазах предводительницы. На мгновение ему показалось, будто Синяя Звезда увидела незримое зло, клубящееся вокруг полосатого воина. Он напрягся, затаив дыхание, но предводительница справилась с собой и, отринув сомнения, громко объявила:

— Ты будешь наставником Тростинки. Кошечка обернулась, во все глаза глядя на приближающегося к ней огромного полосатого воина.

— Частокол, — резко сказала Синяя Звезда. — Ты умный и отважный воин. Передай свои лучшие качества ученице.

— Разумеется! — пообещал Частокол, наклоняясь к малышке. Огнегриву показалось, будто кошечка на миг отпрянула и лишь потом протянула носик, чтобы поприветствовать наставника. Следуя вслед за ним к краю поляны, малышка быстро обернулась и взволнованно посмотрела на Огнегрива. Он ободряюще кивнул ей.

Коты сгрудились вокруг новых оруженосцев, всем хотелось поздравить малышей и назвать их новыми, только что полученными именами. Огнегрив хотел уже присоединиться к остальным, как вдруг заметил выскользнувший из папоротников на поляну белоснежный комок. Белыш вернулся!

Огнегрив со всех лап бросился к оруженосцу.

— Где ты был?! — грозно спросил он. Белыш бросил на землю зажатую в зубах полевку.

— Охотился.

— И это все, что удалось поймать? Ты делал большие успехи в сезон Голых Деревьев!

— Лучше, чем ничего! — вызывающе дернул плечом Белыш.

— А где голубь, которого ты поймал утром?

— А разве ты не принес его в лагерь? — вопросом на вопрос ответил оруженосец.

— Это была твоя добыча! — взорвался Огнегрив. Белыш неторопливо сел, обвив хвостом лапки.

— Я так понял, мне нужно было подобрать ее? — спросил он.

— Совершенно верно! — прошипел Огнегрив, выведенный из себя невозмутимой наглостью оруженосца. — До тех пор, пока ты не принесешь в лагерь свою добычу, будешь ходить голодным. А теперь иди и отнеси это, — он брезгливо повел носом в сторону полевки, — в общую кучу.

Белыш снова пожал плечами, молча подобрав полевку, и отошел.

Весь дрожа от злости, Огнегрив обернулся, чтобы посмотреть ему вслед, и увидел Бурана.

— Он поймет, когда будет готов понять, — мягко сказал мудрый воин.

— Очень на это надеюсь! — пробормотал Огнегрив.

— Ты уже решил, кто возглавит рассветный патруль? — спросил Буран, тактично меняя тему.

Огнегрив замялся. Честно признаться, он еще не думал ни об утреннем, ни об остальных патрулях и охотничьих отрядах на завтра. Весь вечер его мысли были заняты исчезновением Белыша!

— Подумай хорошенько! — посоветовал Буран, отходя. — Времени вполне достаточно.

— Я сам поведу патруль! — решил Огнегрив. — Возьму с собой Долгохвоста и Кисточку!

— Отлично! — одобрил Буран. — Не возражаешь, если я прямо сейчас предупрежу их? — Он повернулся и посмотрел на кучу еды, возле которой уже начали собираться коты.

— Да! — ответил Огнегрив. — Спасибо! Он посмотрел вслед белоснежному воину и вдруг почувствовал, как в животе у него урчит от голода. Он поднялся, собираясь подойти за лакомым кусочком, как вдруг заметил возле кучи белую спину. Белыш! Наплевав на приказ наставника, маленький наглец полез ужинать вместе со всем племенем! Вне себя от ярости, Огнегрив огромным усилием воли подавил желание броситься к Белышу. Не хватало только устраивать перепалку с оруженосцем на глазах всего племени!

Белыш тем временем преспокойно вытащил из кучи жирную мышь, развернулся — и столкнулся с Бураном. Огнегрив увидел, как белоснежный воин сурово посмотрел на оруженосца и что-то негромко сказал ему. Огнегрив не расслышал слов, зато увидел, как Белыш поспешно бросил мышь и, опустив хвост, понуро поплелся в свою пещеру.

Огнегрив быстро отвернулся, пристыженный тем, что не успел отчитать оруженосца до того, как в дело вмешался старший воин. Внезапно он понял, что совсем не хочет есть. Оглядевшись, он заметил под папоротниками Синюю Звезду и почувствовал желание немедленно обсудить с бывшей наставницей поведение непослушного оруженосца. Однако, приглядевшись, он заметил в глазах Синей Звезды прежнее безмерное отчаяние. Тоска сжала его сердце, когда он увидел, как предводительница отрешенно сидела над своим зябликом, а затем, с трудом поднявшись, устало побрела в пещеру, оставив на земле нетронутую птичку.

Этой ночью Огнегрив услышал во сне чьи-то тихие шаги. В следующее мгновение из леса вышла пестрая кошка, ее добрые золотистые глаза сверкали в темноте. Как всегда, при виде Пестролистой у Огнегрива тоскливо сжалось сердце. Он до сих пор не мог смириться со смертью старой целительницы. Он с нетерпением потянулся к Пестролистой, чтобы поздороваться, но впервые она не подошла к нему, как обычно, и не потерлась носом о его щеку. Вместо этого она молча повернулась и побрела прочь. Ничего не понимающий Огнегрив сначала пошел за ней, потом побежал. Он несся по лесу, громко окликая старую кошку, но расстояние между ними никак не сокращалось, хотя Пестролистая не делала попыток ускорить шаг. Она просто шествовала впереди, глухая к его крикам и мольбам.

Вдруг из-за дерева выскочила еще одна кошка. Огнегрив узнал Синюю Звезду, увидел ужас в ее глазах. Он попытался обежать предводительницу, боясь упустить из виду Пестролистую, но из зарослей папоротника наперерез ему вылетел Белыш и сшиб с ног. Распростершись на земле, Огнегрив увидел горящие глаза Бурана, глядящего на него из-за веток.

Вскочив на ноги, Огнегрив снова пустился в погоню за Пестролистой. Их по-прежнему разделяло всего несколько лисьих прыжков, однако Пестролистая продолжала уверенно идти вперед, не оборачиваясь на его крики, словно даже не хотела знать, кто зовет ее. Тем временем на пути Огнегрива стали появляться другие воины Грозового племени. Он отпрыгивал в сторону, уворачивался, бежал мимо все новых и новых котов, а они кричали и звали его. Огнегрив не мог разобрать ни слова, но голоса соплеменников сливались в единый невнятный хор — плачущий, сердитый, упрекающий, молящий о помощи. Голоса становились все громче и громче, и вскоре его отчаянные крики утонули в общем гуле — впрочем, Пестролистая все равно не обращала внимания на его призывы.

— Огнегрив! — вырвался из хора громкий голос Бурана. — Кисточка и Долгохвост готовы выступать. Проснись, Огнегрив, они ждут тебя! Полусонный, одурманенный кошмаром, он с трудом потянулся и поднялся на ноги.

— Ч-то ты сказал? — вяло переспросил он. Слабый предрассветный сумрак сочился сквозь ветви пещеры воинов. Рядом с пустой подстилкой, на которой когда-то спал Крутобок, стоял Буран.

— Патруль уже ждет, — пояснил он. — Кроме того, Синяя Звезда хотела поговорить с тобой прежде, чем ты уйдешь.

Огнегрив яростно потряс головой, прогоняя остатки сна. Он был напуган обычно, являясь во сне, Пестролистая была с ним даже еще ласковее, чем при жизни. Она всегда подбадривала и успокаивала его, поэтому ее поведение в сегодняшнем кошмаре было похоже на неожиданный укус гадюки. Неужели бывшая целительница отвернулась от него? Но за что?

Огнегрив прогнул спину, потянулся и почувствовал, как дрожат его лапы.

— Передай Кисточке и Долгохвосту, что я приду, как только управлюсь!

Он начал пробираться к выходу мимо спящих товарищей. У стены сладко сопели Чернобурка и Белоснежка — после того, как их котята покинули детскую, королевы вновь вернулись к воинской жизни.

Огнегрив вылез на поляну. Несмотря на то что солнце еще не успело подняться до верхушек деревьев, день обещал быть очень жарким. Зеленая роща, раскинувшаяся на вершине холма, выглядела по-утреннему приветливо и нарядно. Знакомые лесные запахи успокоили Огнегрива, тревожные картины недавнего сновидения стали бледнеть и таять в его памяти, и вскоре он почувствовал, как опускается вздыбленная шерсть на загривке. Но стоило ему случайно взглянуть в сторону папоротников, в которых когда-то жила Пестролистая, как на сердце снова потяжелело.