Только в XV веке славянское население становится преобладающим в междуречье Оки и Волги, и только в XIV веке славянское расселение достигает Заволжья.

Получается, что целое тысячелетие, с IV по XV века, славянский мир становится все больше по территории, и в основном за счет восточных, в меньшей степени южных земель. Но есть в этом еще одна сторона, и ее необходимо обсудить.

На всей восточной территории расселения славян одновременно обитают и другие, неславянские племена: балтские, финно-угорские. Вся территория Волго-Окского междуречья, Северо-Восточной Руси – это земля финского племени меря. Финские племена водь, весь, чудь заселяют весь «русский север» и северо-запад.

Впрочем, и это все в истории достаточно обыденно.

Расселяясь как можно шире, новый народ занимает, завоевывает, захватывает земли с разноязычным, разнокультурным населением. Это население совсем не обязательно так уж радо пришельцам, и очень часто приходится покорять их силой оружия. Другое дело, что при благоприятном стечении обстоятельств завоеванные постепенно перенимают культуру завоевателей, их язык, образ жизни и даже самоназвание. Завоеванные сливаются с завоевателями, перестают отделять себя от них, и возникает новый народ, состоящий из потомков и завоевателей, и завоеванных.

Прекрасный пример этому народ, называющий себя до сих пор римлянами: румыны. В 106 году по Рождеству Христову император Римской империи Траян совершил последние крупные завоевания в римской истории. Армия Траяна сокрушила племенное ополчение даков, взяла штурмом их столицу Сермицегетузу. Сопротивление даков было отчаянным, война затяжной и жестокой. Часть племени была истреблена или оттеснена на другие земли, на их территории стали возникать римские города.

Отслужившие свои 25 лет римские ветераны получали землю, заводили хозяйство. Не все успевали завести семьи за годы службы, а у успевших подрастали сыновья. Римляне смешивались с даками, рождались новые поколения, и становилось все более неважно, кто кого завоевал, когда и почему. Возникал новый народ, говорящий на романском языке и называющий себя ромеями, то есть римлянами. На местном диалекте – румынами.

Точно так же и потомки славянских поселенцев на «востоке» и местных финно-угорских племен говорили на славянском языке, называли себя славянами и русскими, и все дружно считали своей Родиной Волго-Окские ополья и Поволжье. И готовы были умирать за эту Родину, в точности как румыны, а до них даки, защищавшие Сермицегетузу от римлян императора Траяна.

Итак, славянский мир становится все больше и больше, распространяясь на юг и восток. Стоит напомнить, что еще во времена Святослава, в IX веке, разделения на восточных, западных и южных славян не существовало. Намереваясь перенести столицу в Искоростень на Дунае, Святослав скорее «возвращался домой», чем «уходил из дома». Кирилл и Мефодий в том же IX веке создавали письменный и церковный язык не для одного какого-то племени, а для всех славян.

Общеславянское единство было чем-то весьма реальным не только во времена Буса, в IV веке по рождеству Христову, но и в VIII—Х веках.

Но вот дальше судьбы разошлись. Огромность территории с неизбежным разнообразием климатов, почв, фаун, речных систем быстро привела к сложению у славян нескольких и разных систем хозяйственной деятельности. Слишком в разных условиях они жили. Соответственно, сложились разные типы славянских культур.

Славяне расселились на территории, где при всем желании нельзя было вести хозяйство одними и теми же методами. На разные народы, даже на разные цивилизации развела славян не история, а сама по себе география.

На юге славянского мира всегда тепло.

Южнее Дуная климат близок к субтропикам. Здесь не надо много земли, чтобы прокормиться самому и прокормить семью. Земледелие здесь важнее скотоводства, и люди готовы распахать почти всю землю, которая годится под посевы.

Там, где такой земли много, то есть на всех равнинах, где горы и море не теснят человека с плугом и мотыгой, во всех таких местах люди будут жить очень плотно. В каждой деревне будет жить много людей. Ведь главное для земледельца – доступность своей земли. Если каждому земли нужно много, приходится селиться подальше друг от друга.

Если земли каждому нужно меньше, участки невелики, можно селиться тесно, вплотную друг к другу. А ведь люди в прошлом старались далеко не расходиться без нужды: вместе и веселее, и безопаснее.

На юге часты сильные ветры, особенно опасные потому, что леса на равнинах давно нет. На юге – проблемы с водой. Тем более, что людей много. Большие, многолюдные села юга не стремятся к возвышениям, наоборот. Большие села юга жмутся в понижения, чтобы спастись от ветров и оказаться поближе к воде.

На юге выгодно разводить сады. Яблоки, груши, орехи, персики – вовсе не лакомство, а самая обычнейшая пища.

При осадах, нашествиях, войнах сушеные фрукты – очень выгодный вид запасов: легкие, долго хранятся. И вкусные.

Значит, окрестности сел юга, их неказистые домики скроет сплошной покров фруктовых деревьев. Весной нежное белорозовое кипение вызовет обострение романтических чувств у юношей и девушек. Осенью звук падения спелых плодов – интерес совсем другого рода.

На юге тепло. Не нужны бревенчатые срубы, не обязательна каменная кладка. Можно сделать не избу, а хату. По мнению многих ученых, само слово «изба» – не коренное славянское слово. Оно происходит от германского stube – штабель и занесено к славянам германским племенем готов.

Штабелем клали бревна, делая теплое, в любом климате надежное, удобное жилище.

А вот хата, по мнению тех же ученых, как раз типично славянское, искони славянское жилище, и первоначально хата не имела ничего общего с избой. Потому что стены хаты делались из переплетеного лозняка – плетня, обмазанного сверху глиной. Сделать такую хату можно быстро, и трудовых затрат на постройку нужно немного, особенно если и пол сделать земляной или обмазанный глиной.

На юге мало хороших пастбищ, трудно прокормить рабочую лошадь. К счастью, рабочая лошадь на юге и не особенно нужна. Земли у хозяина мало, лошадь можно заменить медлительным, туповатым, но более выгодным волом.