Отчего он так конфузился, он сам не знал, но чувства были неприятные. Статуэтку поставили в зал рядом с телевизором и Славик старался не смотреть туда, а если надо было идти, например на балкон, то он подальше обходил это место. Как-то вечером после ужина мама зашла в зал, уселась в мягкое глубокое кресло и включила телевизор, но тут же вскочила и подбежала к статуэтке. Теперь на худом голом мальчике была одета пышная белоснежная шуба и такая же пышная шапка, издалека похожая на берет. Мама долго ничего не могла понять, пока не коснулась этой мальчиковой шубы. Тут же за телевизором она нашла основательно израсходованный флакон пены для бритья.

Славику тогда почти не влетело, мама просто гневно кричала, что пена для бритья была французской и стоила очень дорого; отец же в это время хохотал до слёз на кухне. А на фигурке мальчика после пены местами облезла вся чёрная краска и теперь он был пятнистым как леопард.

Славик вздохнул и почувствовал, что всё-таки успокоился.

Он боялся приступать к написанию сочинения, но всё же что-то тянуло его скорее открыть тетрадь, положить ручку и начать работу над домашним заданием.

Все ненужные мысли, страх перед приходом отца, остатки нервной дрожи из-за испорченной картины исчезли, когда он выкладывал учебники на книжную полку, когда он доставал тетрадь и открывал её на первой странице. Славик взял ручку теперь уже привычным "нормальным" способом, на котором настаивала учительница. Буквы в слове "домашняя работа" получились ровными, от этого прибавилось сил и некоторой уверенности.

"Как я провожу выходные".

Славик задумался, зачарованно глядя на название сочинения, а потом вдруг, без всяких предрассудков и сомнений начал писать.

"Я провожу свои выходные хорошо. Я люблю выходные..."

Славик писал, высунув язык. Он выводил слово за словом, смешно выгнув шею и скосив глаза. И в первых предложениях он начал рассказ с того, что у бабушки, но только у той, которая живёт за городом, есть собака для охраны. Потом Славик писал про то, что в одни выходные он ездил в лес, а в другие ходил с папой в цирк. Шкура у медведя блестела от света ярких ламп, клоуны были совсем не смешные, а в шаре из железных прутьев ездили мотоциклисты.

Славик исписал целую страницу, а потом сразу перешёл на следующую. Вокруг всё кружилось и пело, за окном желтела торжественная осень, а в тетради появлялось то самое сочинение, которого сначала так боялся Славик.

Когда он писал про свою домашнюю собаку скотч-терьера Сальвадора, то сбегал на кухню, где тот спал и тайком от мамы состриг маленькую прядь собачьей шерсти. В комнате он прозрачной клейкой лентой прилепил шерсть на тетрадный лист, чтобы складывалось представление, что за собака этот Сальвадор. Потом Славик писал про мультипликационный сериал, серии которого показывали по воскресеньям и вытащил из ящика наклейки с героями мультфильма. Так сочинение обогатилось ещё одной иллюстрацией, подтверждающей правдивое повествование. Через несколько строк Славик уже рассказывал про друга Мишку, который залез на дерево, чтобы согнать с высоких веток двух бродячих кошек. Слава нарисовал раскидистый клён, который почему-то получился похожим на ёлку, на нём двух кошек, которые, если смотреть ничего не зная, кажутся висящими в воздухе; потом он нарисовал Мишку, но получилось так, будто тот косо сидит на острие дерева-"ёлки". Для большей достоверности Славик пририсовал к сидящему на дереве Мишке застывшую в приветливом движении руку, а потом как в комиксах нарисовал облачко, вылетающее изо-рта Мишки и написал в облачке "Ау!". Запоздало поняв, что рисунки про цирк он в начале сочинения не нарисовал, Славик выполнил их в конце, сразу после Мишки на дереве.

Hе зная больше, что ещё можно добавить, Славик сидел и улыбаясь смотрел на сочинение. Hемного подумав, он написал толстыми буквами завершающее слово "Конец".

Через пару минут в голову Славику пришла ещё одна идея. Он выбрал в ванной комнате маленький флакончик французских маминых духов и вернулся в комнату, отворачивая пробку.

Сначала из маленького отверстия пузырька не выходило ни капли, но потом Славик наловчился вытряхивать каплю за каплей и обработал всё сочинение, поставив неаккуратно в нескольких местах жирные пятна. Теперь сочинение приобрело ещё одно свойство - оно пахнет ароматом цветов, как будто цветущий луг в начале лета.

Славик убрал флакончик обратно в ванную и заслонил его на полке баночкой какого-то крема, чтобы не было видно, что духов осталось всего-ничего, лишь на дне.

Он вернулся к себе в комнату, ещё раз перечитал свои труды. Довольный проделанной работой, Славик сложил тетрадь в школьную сумку, убрал со стола обрезки клейкой ленты, остатки наклеек и лёг на диван. Там его и сморил сон.

"Желтов, ты всех уморил, - говорила учительница откуда-то издалека. Вот это сочинение, Желтов, дай пожму тебе руку!"

Уставший после школы Славик спал. Он уже не слышал, как пришёл отец и мама показывала ему испорченную картину про лес.

Август 2002