Ведь она любила Коула, а иногда ловила такие его взгляды, что ей начинало казаться, что он тоже к ней неравнодушен. Но слов любви так и не дождалась.

Может быть, печальный опыт прошлой жизни заставляет его скрывать свои чувства? — пыталась найти объяснение такому поведению Глэдис. Но потом она говорила себе, что все это самообман и Коул просто выбрал женщину, которая устраивает его в постели, вкусно готовит и достаточно молода, чтобы родить ему детей. Как разобраться, где тут правда? — гадала она, присматриваясь к нему.

Однако, как правило, после ужина они забывали о своих проблемах, дружно купали Шона и укладывали его спать. В такие минуты Глэдис порой забывала об осторожности и готова была принять предложение Коула только потому, что он чудесно ладил с ее сыном.

Ей было мучительно и в то же время радостно видеть их вместе. Коул был именно тем мужчиной, которого она выбрала бы в качестве мужа и отца своих детей.

Но, увы, именно его она вынуждена отвергнуть, если у нее есть хоть капля здравого смысла.

Вот и этим вечером, в сотый раз повторяя себе, чем рискует, выйди она замуж за Коула, Глэдис невидящим взглядом смотрела в тарелку, так и не притронувшись к еде.

Из него получился бы отличный отец… Шон привязался к нему и сиял, когда тот оказывался рядом. Собственно, боялась Глэдис только одного: что когда-нибудь Коул встретит женщину, которую полюбит… Тогда она, Шон и ребенок, который родится в этом браке, снова останутся одни.

— Что-то ты сегодня притихла, — сказал Коул, врываясь в ее мысли.

Она даже не взглянула на него.

— Мне есть о чем подумать.

— Понимаю, — кивнул он. — Кстати, у меня возникла отличная идея. Почему бы нам не переселить Шона в спальню на хозяйской половине? Из нее может получиться отличная детская. Ты можешь выбрать обои на свой вкусу, а я поручу рабочим сделать там полки, шкаф для игрушек и все остальное. Малышу необходима просторная светлая комната.

Эти слова звучали для Глэдис как волшебная музыка. Но она тут же напомнила себе, что, возможно, уже в середине недели ей придется уехать, и сдержанно произнесла:

— Ему и здесь хорошо.

— Глупости! — горячо возразил Коул. — Ты ведь помнишь ту комнату? Представь себе, как там будет здорово, если наклеить обои с изображениями животных и героев мультиков? Кроме того, там хватит места и для игрушечной железной дороги…

Глэдис невесело усмехнулась. Ей было ясно, к чему он клонит. Она поджала губы и довольно холодно сказала:

— На самом деле тобою движет вовсе не забота о Шоне. Ты рассчитываешь, что если он переедет, то и мне придется последовать за ним. — Она посмотрела ему в глаза. — Поближе к тебе.

— Послушай, как вдова Джерри ты заслуживаешь лучшего, а Шон — его сын. Я считаю своим долгом позаботиться о том, чтобы у вас было все, что нужно.

Коул встал со своего места, опустился на корточки рядом с Глэдис и положил руку ей на бедро. Она на миг закрыла глаза, чувствуя, как при этом прикосновении ее сердце заколотилось как бешеное.

— Разумеется, я хочу, чтобы ты была поближе ко мне, — продолжал он, — чтобы ты провела в моей постели всю ночь. Я хочу держать тебя спящую в своих объятиях, просыпаться рядом с тобой, знать, что ты лежишь рядом…

— Чтобы родить тебе наследника, — язвительно вставила она. — Ты избрал себе роль производителя, а для меня уготовил…

— Все! Хватит! — Коул встал, сверкнув глазами. — Ты сама не соображаешь, что говоришь. Думаю, сегодня я лягу спать пораньше.

— Нет! Подожди! — Глэдис вскочила, поняв, что оскорбила его. — Прости меня, — пролепетала она со слезами на глазах. — Я очень устала. Положение ужасное. Надо что-то решать. Я знаю, мне придется уехать, и, чем скорее, тем лучше…

— Пошли наверх, — мягко предложил Коул. — В конце концов, когда-то там была твоя спальня…

— Нет, никогда. Это… — Она закрыла ладонью рот, но было уже поздно.

Коул замер.

— Ты хочешь сказать, что никогда не спала там? — с угрожающим спокойствием спросил он.

Она прикусила губу и кивнула. Дыхание его стало неровным.

— Но ты и Джерри…

— Я спала здесь, внизу, — ответила она, еще не потеряв надежды, что он оставит эту тему. — Тут было безопаснее. Понимаешь, Джерри так часто напивался…

Словно темное облако набежало на лицо Коула.

— Конечно, — тихо сказал он, опустив голову. — Я пойду к себе. Спокойной ночи.

— Подожди, — остановила его Глэдис. — Не сердись на меня, Коул. Я хочу, чтобы между нами сохранились добрые отношения. Пожалуйста, помоги мне… Я не вынесу, если так будет продолжаться и дальше. Я… я вынуждена уехать отсюда, но хочу, чтобы мы расстались друзьями, потому что… — Слезы не давали ей говорить.

Коул, не оборачиваясь, задержался у двери.

— Я не хочу слышать об этом и не хочу, чтобы ты уезжала. Но я не могу находиться рядом с тобой и не желать тебя, — сквозь зубы ответил он. — А поскольку тебя не привлекают семейные узы…

— Это не так, — прикрыв рукой рот, прошептала Глэдис.

И все-таки Коул это услышал. Он поднял голову и медленно повернулся к ней.

— Что ты сказала?

— Ничего…

— Неправда. Повтори, что ты сказала!

Она обреченно пожала плечами.

— Я хочу иметь семью.

— Ничего не понимаю, — озадаченно наморщив лоб, пробормотал Коул. — Тогда почему ты отказываешься выйти за меня замуж?

— Боюсь.

— Разве я способен тебя обидеть?

— Конечно нет. Я боюсь не этого. Понимаешь, меня не привлекают только материальная выгода и секс.

— Так в чем же проблема? — осторожно спросил он.

На ее лице появилось скорбное выражение.

— Проблема в том, что я люблю тебя, Коул, — обреченно призналась она, — и хочу быть любимой женщиной, а не просто партнершей в сексе и матерью твоих детей! — Ее несчастные глаза встретились с его глазами. — Неужели ты не понимаешь, что со мной творится?! — закричала она, борясь с подступившими рыданиями.

— Ты… любишь меня?

Целая гамма чувств отразилась на лице Коула, но Глэдис не могла понять, что он испытывает. Радость? Недоумение? Ужас?

— Глэдис! — гортанно выкрикнул он и прижал ее к груди с такой силой, что она чуть не задохнулась.

Она отчаянно сопротивлялась. Он ослабил хватку, взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал.

— Так вот знай, что этой проблемы больше не существует. Выходи за меня замуж! — с чувством произнес он. — Завтра. Послезавтра. Как можно скорее! Я сделаю тебя счастливой, Глэдис. Я с ума схожу по тебе. Выходи за меня. Скажи «да». — Он поцеловал ее. — Да! — И снова поцеловал. — Да! Да! Да! — шептал он после каждого поцелуя.

— Нет, — лепетала она.

— Ты, я и Шон будем вместе. Я буду заботиться о нем, стану ему хорошим отцом. У нас уже есть опыт семейной жизни, и нам хорошо вместе, разве не так?

Она растерянно смотрела на него.

— Да, но…

— Клянусь, так и будет. Я никогда не оставлю тебя и даже не посмотрю ни на одну другую женщину!

— Обещать легко, — возразила Глэдис. — А что будет через десять лет, когда я растолстею и покроюсь морщинами, а дети будут не только радовать, но и огорчать…

— Я не привык давать пустых обещаний, — твердо сказал Коул. — Если нас ждут трудности, мы справимся с ними. А изменять тебе я не собираюсь, потому что слишком хорошо знаю, чем это кончается. Я серьезно отношусь к браку, Глэдис, и никогда не обижу тебя. Клянусь памятью отца!

И он одарил ее таким нежным и страстным поцелуем, что она наконец поверила ему.

— Я согласна, — окончательно покоренная, только и смогла прошептать Глэдис.

Ремонт дома близился к завершению. О дне свадьбы было объявлено.

Глэдис то забывала о своих сомнениях, закрутившись с делами, то, в редкие минуты отдыха, снова возвращалась к ним. Коул ведь и не сказал, что любит ее. В его страсти она не сомневалась, он доказывал это каждой ночью, а иногда и днем. Однако это не доказывало, что им движет любовь.