— Его назови, — шепнула она коротко.

— Кого? — спросила Илеиль, замирая от стыда.

— Его, — повторила Яррия, — воина, мужа, Анака…

Шепот ее стал тише и мягче, но она не нашла более определенного имени и вдруг сказала сердито и почти вслух:

— Отстань!

Другие женщины смотрели на них и смеялись. Они догадывались, о чем шепчутся девушки.

Илеиль пришла в отчаяние, и глаза ее затуманились, и вместо заклинания в чашу с Хумом упала слеза.

Первую наполненную чашу вылили в большой мех, тонкий, выскобленный и сухой, и снова взялись за работу. В эту ночь женщины назвали перед сном имена своих избранников и, ложась, простирали руки к северу, откуда мужчины должны были придти. Они хотели увидеть их во сне.

Три дня жевали женщины Хум и наполнили мех. Потом они положили его у огня и покрыли шкурами. Под этим темным и теплым покровом сонный Хум бродил, бурлил и отцеживался, готовясь к празднику.

После этого женщины стали готовить солнечное колесо и брачное огниво. Солнечное колесо было свито ими из сухой травы. Оно было большое, круглое, со спицами, которые выходили наружу за жгут обода и представляли лучи солнца. Брачное огниво было установлено на столбе из липового дерева. Его выбрали из стоялого сухого леса и укрепили на поляне, поближе к правой стороне. В верхушке этого столба, на вышине человеческого роста, выжгли огнем глубокую круглую дыру. И в эту дыру крепко забили чурбан из красной сосны, сухой и звонкой, как железо. В голове чурбана проходили две длинные жерди, крест-накрест, по выжженным ходам. Эти жерди должны были служить ручками огнива. При помощи их чурбан ходил в своем гнезде туго и со скрипом. Солнечное колесо было укреплено на палке, вставленной в центр чурбана. Оно было прилажено вертикально, на горизонтальной оси.

С этого дня совершилось разделение лагеря на брачных и небрачных, ибо небрачные не имели права не только участвовать, но даже присутствовать при обряде. Небрачными были подростки и дети, а также беременные женщины. Они считались нечистыми и не допускались к обряду. Старухи могли, по желанию, быть вместе с брачными или небрачными.

Небрачная часть лагеря накануне обряда уходила из лагеря и жила отдельно. Они могли вернуться только с новым ущербом луны. Небрачным и непосвященным присутствовать при брачном обряде было опасно. Брачные мужчины и особенно женщины были свирепы к чужим и могли растерзать постороннего на месте.

Мужская любовь начиналась иначе, чем женская. Молодые люди уже после полнолуния стали смотреть друг на друга косо. Они тоже пели песни и восхваляли подруг, но еще чаще в песнях своих они осмеивали друг друга. Завязывались ссоры и брачные поединки. Молодые люди внезапно бросали оружие в сторону и убегали в лес. Там они сражались наедине руками и зубами. Ибо, по закону Анаков, древнему и мудрому, брачные поединки происходили без копий и даже без палок. Впрочем, эти поединки были все-таки ожесточенными. Соперники возвращались из лесу в шрамах и ранах, с надорванными ушами и вывихнутыми руками. Но на эти раны никто не обращал внимания. К тому же они заживали с необыкновенной быстротой, как будто жажда любви была целительным эликсиром.

Ожесточеннее всех сражались Мар и Несс, друзья-соперники. Уже третий праздник они сражались с каким-то слепым ожесточением. И замечательно, что в обычное время они относились друг к другу весьма дружелюбно, и на летних птичьих охотах их челноки постоянно плавали рядом. Но к полнолунию, перед праздником, оба сходили с ума. Ссору начинал Мар, но Несс был сильнее. И на голове Мара была белая плешинка, след прошлогоднего ушиба. Другие юноши сражались за разных женщин, за молодых и даже старых. Мар и Несс сражались только за Охотницу Дину. Оба они преследовали ее уже два праздника и оба были рады, что она никому не досталась.

В средний день междулунного промежутка женщины встали с рассветом. Они достали из мешка свои костяные гребни и ушли к ручью; рассыпались порознь и стали разливать и заплетать свои лохматые косы. Это нужно было производить наедине, ибо чесаться на чужих глазах считалось неприличным.

Они вплели в свои косы мелкие раковины и надели на шею ожерелья из косточек вишни, из рыбьих позвонков и маленьких твердых жуков, блестящих и черно-синих. Они натерли свои груди жиром и намазали губы ярким соком жучка-листоеда и провели черным камнем две черты от углов глаз направо и налево.

Приведя себя в порядок, они стали ждать. Суетливая Элла то и дело убегала на разведку, сперва прямо по лугу, потом направо в лес. В третий раз она воротилась с криком: "Мужчины!" Было это около полудня.

Мужчины были в полном воинском уборе, который одновременно был брачным убором. Волосы у них были тоже расчесаны и скручены вместе на темени и связаны туго в трубку. Поверх трубки они вставали султаном. Они были украшены орлиными перьями и пучками козьей шерсти, окрашенной в алый цвет.

Грудь мужчин была разрисована черными знаками боя, но живот и бедра имели красные знаки приязни. Они надели на шею крупные бусы из разноцветных камешков неправильной формы. Просверливать такие камни было искусством трудным и медленным. Но каменное ожерелье считалось лучшим украшением брачного мужского наряда.

Мужчины были с копьями и палицами и на плече несли звериные шкуры. Эти шкуры предназначались для брачного подарка женщинам. Каждый мужчина подстилал свою шкуру под ноги избраннице. Потом она уносила ее с собою и делала из нее себе плащ. Шкуры были самые отборные — волчьи, рысьи, медвежьи. Приносить оленьи или козлиные шкуры считалось постыдным. Не один охотник носил на своей груди глубокие следы когтей того зверя, шкуру которого он завоевал для брачного подарка. Илл Красный Бык с гордым видом принес на плече пеструю шкуру огромного барса. Илл задушил его руками в страшном единоборстве, без всякого оружия. Это, конечно, больше всего подобало для брачного дара, и дар Илла был вдвойне ценен и желанен для каждой женщины.

Женская группа теснилась на площадке. Мужчины с важным видом обошли кругом, шагая, как журавли, потом развернулись в линию, подняли копья и с воинским кличем опустили их на землю:

— Игой!..

— Игой! — подхватили женщины своими тонкими голосами. Это был первый брачный хор.

Мужчины тотчас же отошли в сторону и сложили свое оружие, мешки и перевязи. Они покрыли это оружие зелеными ветвями, чтобы оно не видело их брачной пляски.

Два полухора развернулись и встали друг против друга по сторонам площадки.

запел женский полухор.

ответил мужской полухор.

пел женский полухор.

ответил мужской полухор с новым увлечением.

— Солнце, жги! — подхватили оба хора вместе. Началась брачная пляска, стена против стены. Стена мужчин наступала стремительно, как будто в атаку шла, подходила так близко, что их горячее дыхание обдавало женщин, потом отступала обратно. Женщины плясали на месте, чуть перебирая ногами, и с вызывающей улыбкой посматривали на мужчин.

Первым вышел вперед для брачного бега Альф Быстроногий. Первый начинающий должен был отличаться особенным проворством.

Женщины тоже выставляли самую быструю, и делом мужской чести было догнать и схватить ее как можно быстрее.

Альф сбросил пушистую шкуру на землю и запел, вызывая себе брачную пару:

Он поднял вверх оба указательные пальца, изображая ими рога: