Нора улыбнулась и окончательно убедилась, что приняла правильное решение.

— У меня тоже есть подарок для тебя… он поможет тебе поправиться и выйти отсюда, — сказала Нора и открыла жалюзи, чтобы в палату проник дневной свет. — То есть его пока нет, но скоро будет…

Мэгги удивленно вскинула брови и улыбнулась той особенной улыбкой, которую Нора бессознательно переняла и использовала во время многочисленных фотосъемок.

— Как тебя понимать?

— Мне удалось заключить сделку, и премией будет огромный пакет акций нашей компании. Я заполучу их по очень выгодной цене. Вместе с остальными акциями, которыми владеют Брэты, компания сможет противостоять любым посягательствам со стороны.

— Дорогуша! Ты это серьезно?

Впервые с тех пор, как Сейджи сделал ей предложение, Нора от души рассмеялась.

— Теперь можешь не тревожиться и спокойно поправляться. Компания будет ждать твоего возвращения.

Мэгги протянула к ней руки и заключила ее в крепкие объятия.

— Сладкая моя, — прошептала она, качая головой. — Твой отец недостоин тебя. Да что там, я тоже недостойна.

В следующий миг ей уже не терпелось услышать от Норы подробности.

— Тут не обошлось без мужчины, — призналась Нора.

Глаза Мэгги засветились радостью.

Нора сознавала, что как ни крути, а ей придется рассказать тете хотя бы часть правды. И она сразу же выложила «подробности».

— Сначала новость, — сказала она. — Какое-то время я буду работать в Японии.

Лицо Мэгги затуманилось печалью, но вскоре снова прояснилось. Она подвинулась, освобождая место, чтобы Нора села рядом.

— Выкладывай, — потребовала она.

Норе пришлось рассекретить своего нового знакомого, отчасти из-за того, что тетя все равно разузнала бы о нем. Но девушка даже не заикнулась об условиях их с Сейджи соглашения. Она представила все так, будто бы они по уши влюбились друг в друга, когда она встретилась с ним обсудить дела компании.

Мэгги не отказала себе в удовольствии пройтись насчет слишком предсказуемой реакции своего братца.

— На твоем месте я бы не раскрывала ему своих планов до самого отъезда, — посоветовала она Норе.

— Да я и не собираюсь.

Как ни странно, Мэгги не выразила никакого недовольства по поводу ее связи с Сейджи. Наоборот — заметила, что давно уже пора разбежавшимся ветвям одного рода воссоединиться.

— Время летит, и подобные мысли порой приходят в голову, но ничего не можешь сделать, — посетовала Мэгги. — Это одно из невыполненных дел, что висят камнем на душе и не дают покоя.

В тот вечер Нора еще раз приходила к тете и дважды на следующий день. В четверг вечером они прощались друг с другом; обнимаясь, обе улыбались, но им стоило огромных усилий сдерживать слезы.

Мэгги ни словом не напомнила о своей болезни, но попросила Нору не уезжать надолго.

— Постарайся вернуться к Рождеству, — упрашивала она Нору. — И привози господина Амундсена. Это придаст пикантности дежурному семейному празднику!

Нора успела встретиться с Дэриен и сходить в их любимый тайский ресторанчик. Она также позвонила Стэфани в ее домик неподалеку от Сноквалми. Взяв с младшей сестры клятву держать язык за зубами, Нора раскрыла всю правду.

Стэфани была настолько шокирована, что и не подумала отпустить какую-нибудь остроту по поводу чересчур серьезного отношения Норы к ее предложению.

— Надеюсь, ты сохранишь все в строжайшей тайне, — еще раз напомнила ей Нора. — Я рассказала тете ровно столько, сколько было можно в ее состоянии. Я не хочу, чтобы она знала все.

Наступила суббота. Нора все откладывала и откладывала встречу с Сейджи. Она не полетела в Ванкувер напрямую, а переехала на пароме из Сиэтла в Викторию. Когда дольше тянуть было уже нельзя, она на другом пароме переправилась из Шварц-Бей в Ванкувер.

Остаток пути она стояла у борта, держась за поручни. Тарахтевший паром проплывал мимо берегов, густо покрытых лесами; вода за бортом искрилась и бурлила. Нора пыталась успокоиться, но тревожные мысли никак не покидали ее.

Вынесет ли она предстоящий год, который расписала тетке как нечто полное восхитительных сюрпризов в работе и романтических отношениях? А если нет? Нору беспокоило физическое и эмоциональное влечение к Сейджи. Стоит ей дать себе волю, и она испытает всю боль разбитого сердца.

На причале Нору уже ждали. В руках у человека в униформе была табличка с ее именем, написанным от руки большими печатными буквами. Когда Нора подошла к нему, тот низко поклонился и спросил с японским акцентом:

— Мисс Брэт?

Нора едва удержалась, чтобы не поклониться в ответ.

— Она самая, — ответила девушка с непосредственностью, свойственной американцам.

— Я брать ваш багаж, пожалуйста.

Владения Амундсенов находились недалеко от деловой части города, фасад дома выходил на залив и Королевский гребной клуб. Шофер поставил машину в подземный гараж. Затем взял Норины вещи, и они вошли в лифт, отделанный красным деревом.

Не успела она и глазом моргнуть, как шофер уже вставил магнитную карточку в специальную щель и открыл дверь. Нора отметила простую и в то же время шикарную обстановку — современного дизайна кушетки, обтянутые светлым плюшем, блестящие шкафчики тан-су, коллекцию затейливо расшитых старинных кимоно, висевших на стене. Но ее внимание сразу же приковал Сейджи — так магнит притягивает к себе металлические предметы.

Он стоял к ним спиной, глядя на водную гладь через раздвижные стеклянные двери балкона, и казался странно беззащитным — босой, в легких брюках и свитере. Они вошли бесшумно, шаги заглушал толстый пушистый ковер. Но он сразу же почувствовал их присутствие и обернулся. На Нору смотрели знакомые глаза — цвета штормящего моря, но их выражение трудно было прочесть.

И вот он уже перед ней, встречает властным поцелуем собственника, заключает в объятия. Шофер поклонился и удалился, оставив ее сумки в прихожей.

Сейджи притянул Нору к себе. Как приятно обнимать ее, такую теплую, с прохладой на щеках, подумал он, крепче сжимая девушку. В ней столько живости и красоты. Я с ума схожу от желания. Я не могу впустить ее в свое сердце, но все во мне стремится к одному — слиться с ней и стать единым целым.

Чего он захочет от нее? Любви? — думала Нора. Чтобы она забыла о том условии и молила его о близости? Нора поклялась себе избегать любых поползновений с его стороны. Но желание пронзило ее, едва она почувствовала его губы на своих губах.

Сумерки сгущались, опускаясь складками бархатного плаща. Внезапно Сейджи выпустил Нору. Она пошатнулась от неожиданности. Он удержал ее, улыбнувшись своей загадочной улыбкой.

— Ты, наверное, устала с дороги. — В его с хрипотцой баритоне послышалось участие. — Пойдем на балкон, выпьем чего-нибудь. Хочешь, сегодня поедим здесь. Ты знаешь, что сегодня полнолуние? Будет фейерверк в честь приезда членов британской короны.

Нора скинула туфли и осталась босиком, отдавая дань обычаям этого дома. Она последовала за ним через раздвижные стеклянные двери. Вид, открывшийся на залив, был чудесным — восходящая луна и множество парусных лодок, которые готовились к празднику. Небоскребы мерцали разноцветными огнями, отблески которых отражались на воде сиянием драгоценностей.

Беседа не клеилась. Они то и дело погружались в молчание.

Луна над головой становилась все ярче, все больше напоминала огромный шар. Слуга унес тарелки и подал сладости. Каждый размышлял о том, что выйдет из заключенной сделки. По крайней мере так Норе казалось. Когда Сейджи вдруг нарушил тишину, она едва не подскочила от неожиданности.

— Любование луной — популярное в Японии занятие.

— Ты говорил, я помню.

— Да, точно. — Сейджи виновато улыбнулся. — Как-нибудь я покажу тебе мой загородный дом… там я держу своих птиц, — пообещал он. — Можно даже пригласить друзей. Вид оттуда просто изумительный.

Через несколько минут начался фейерверк, вызвав радостные возгласы и хлопки с лодок и с берега. Казалось, время замедлило свой бег, пока небо расцвечивалось звездными россыпями огней, вертушками, распадающимися фонтанами красного и зеленого цветов, хризантемами, в один миг распускавшимися на небе.