В отличие от провинциальной полиции графств, полиция Лондона или столичная полиция, которую называют «Мет», возглавляется не старшим констеблем, а комиссаром и представляет собой самую большую полицейскую организацию в стране. Комиссару, в данном случае сэру Питеру Имберту, помогают в его работе четыре заместителя комиссара, каждый из которых возглавляет один из четырех департаментов. Второй из них называется департамент Специальных Операций или СО.

В нем имеются тринадцать отделов, с первого по четырнадцатый. Пятого отдела по неизвестной причине не существует. Среди тринадцати есть Отдел секретных операций, Отдел серьезных преступлений, Отдел быстрого реагирования, Отдел по борьбе с мошенничеством и Отдел региональных преступлений. Имеются также Особый отдел (контрразведка), Отдел уголовного розыска и Отдел по борьбе с терроризмом.

Человек, которого сэр Питер Имберт назначил представлять «Мет» в комитете «КОБРА», был заместитель помощника комиссара из Отдела специальных операций, Найджел Крэмер. Он будет посылать свои отчеты по двум направлениям: наверх, своему помощнику комиссара и самому комиссару и в сторону – комитету КОБРА. К нему будет стекаться информация от официального следователя, который, в свою очередь, будет привлекать все отделы, когда и как найдет нужным.

Для того, чтобы «Мет» стала главенствовать над провинциальной полицией, требуется политическое решение, и премьер-министр уже приняла такое решение, основываясь на подозрении, что Саймон Кормэк может в данное время находится вне пределов Тэймз-Вэлли, и сэр Гарри Марриот уже сообщил Старшему констеблю об этом. Люди Крэмера уже были на окраинах Оксфорда.

Среди участников совещания «КОБРА» было двое небританцев. Один был Патрик Сеймур, представитель ФБР в американском посольстве, а второй – Лу Коллинз, лондонский офицер по связи с ЦРУ. Их пригласили сюда не просто из вежливости, а для того, чтобы они сообщили своим организациям о том, какие попытки предпринимаются в Лондоне, чтобы раскрыть это ужасное преступление и, может быть, добавить крупицы информации, собранной их людьми.

Сэр Гарри открыл совещание кратким сообщением о том, что было известно на данный момент. Похищение было совершено всего три часа назад. Здесь он счел нужным сделать два предположения. Первое – Саймон Кормэк уже увезен с Шотовер-плейн и содержится в секретном месте, и второе – похитителями были какие-то террористы, которые еще не вошли в контакт с властями.

Человек из секретной разведки сказал, что его работники пытаются связаться с агентами, внедрившимися в известные террористические группы в Европе, чтобы определить группу, стоящую за похищением.

– Жизнь этих внедрившихся агентов полна опасности, – добавил он, – и мы не можем просто позвонить и попросить Джимми. На следующей неделе будет серия тайных встреч в разных местах с целью получить какую-нибудь информацию.

Человек из секретной службы добавил, что его работники делают то же самое среди местных групп, которые могут быть вовлечены в это или знают что-нибудь о похищении. Он сомневается в том, что преступники были из местных. Кроме Ирландской республиканской армии и Ирландской национально-освободительной армии на Британских островах имеется значительное количество психопатов, но уровень безжалостного профессионализма, проявленный в Шотовер-плейн, исключает обычных шумных протестующих. Тем не менее, его внедрившиеся агенты будут также задействованы.

Найджел Кремер сказал, что, вероятно, первые нити появятся в результате лабораторных анализов или от какого-нибудь случайного свидетеля, не обнаруженного до сих пор.

– Мы знаем о фургоне, который был использован в этом похищении, – сказал он, – это далеко не новый зеленый «форд-транзит», на обоих бортах которого знакомая надпись, знакомая в Оксфордшире – фруктовой компании «Барлоу». Его видели, когда он ехал на восток через Уитли от места преступления приблизительно через двадцать минут после нападения. Но это не был фургон «Барлоу», это подтверждено. Свидетель не заметил номера машины. Идут поиски тех, кто видел этот фургон. В нем явно было видно двух человек, неясные тени за стеклом, но молочник считает, что один был с бородой.

Для экспертизы у нас есть домкрат, прекрасные отпечатки покрышек, полиция Тэймз-Вэлли точно определила, где он стоял, и коллекция стреляных гильз, явно от автомата. Они переданы армейским экспертам в Форт-Холстед. Туда же переданы пули, извлеченные из тел двух агентов секретной службы. Форт-Холстед сообщит нам точно, но на первый взгляд они похожи на амуницию Варшавского пакта. Почти все группы европейских террористов, кроме Ирландской республиканской армии, используют оружие Восточного блока.

Эксперты в Оксфорде имеют высокую квалификацию, тем не менее, я отвезу все вещественные доказательства в нашу собственную лабораторию в Фулеме.

Полиция в Тэймз-Вэлли будет продолжать поиски свидетелей.

Таким образом, джентльмены, у нас есть четыре направления поисков.

Машина, на которой преступники скрылись, свидетели, бывшие на месте преступления или около него, вещественные доказательства, оставленные преступниками, и – это задача для полиции Тэймз-Вэлли – поиски человека, которого видели, как он разглядывал дом у Вудсток-роуд. Явно, – он посмотрел на двух американцев, – Саймок Кормэк совершал пробежку по одному и тому же маршруту и в одно и то же время в течение нескольких дней.

В этот момент зазвонил телефон. Звонок был адресован Крэмеру. Он взял трубку, задал несколько вопросов, послушал несколько минут и возвратился к столу.

– Я назначил Питера Вильямса, главу Отдела по борьбе с терроризмом, официальным следователем. Это звонил он. Мы думаем, что мы нашли фургон.

Владелец фермы Уайтхил, расположенной вблизи Фокс-Коверт на дороге в Айлип, вызвал пожарную команду в 8 часов 10 минут утра, когда увидел, что из его полуразрушенного деревянного сарая идет дым и видны языки пламени. Сарай стоял на лугу недалеко от дороги, в пятистах ярдах от его дома, и он редко заходил в него. Оксфордская пожарная команда откликнулась на вызов, но слишком поздно, чтобы спасти сарай. Фермер стоял рядом и смотрел, как пламя пожирало деревянное строение, как сначала рухнула крыша, а затем и стены.

Когда пожарные поливали тлеющие остатки, они обнаружили под бревнами то, что казалось сгоревшим фургоном. Это было в 8 часов 41 минуту.

Фермер настаивал на том, что никакого фургона в сарае быть не должно.

Опасаясь, что в фургоне могли быть люди – цыгане, бродячие ремесленники или просто отдыхающие, пожарные растащили тлеющие бревна. Когда они смогли подойти ближе к фургону, они заглянули в него, но никаких человеческих останков не обнаружили. Но это определенно был остов фургона «форд-транзит».

Возвратясь в расположение части, командир услышал по радио, что полиция Тэймз-Вэлли разыскивает «форд-транзит», который, как предполагается, участвовал в «правонарушении с применением огнестрельного оружия», совершенном этим утром. И он позвонил в Кидлингтон.

– Я боюсь, что фургон сожжен, – сказал Крэмер, – покрышки наверняка сгорели и отпечатки пальцев уничтожены. Но номера блока мотора и шасси обязательно сохранились. Туда уже едут мои работники из секции транспортных средств. Если там хоть что-нибудь осталось, то мы это получим.

Совещание «КОБРА» продолжалось, но часть ведущих руководителей уехала заниматься текущими делами, поручив участие в совещании своим подчиненным, которые должны были сообщить им, если появятся какие-либо новые данные. Место председателя занял младший министр министерства внутренних дел.

В идеале, который никогда не достижим, Найджел Крэмер предпочел бы не сообщать о происшедшем прессе, по крайней мере, некоторое время. К 11 часам Клайв Эмпсон из «Оксфорд Мэйл» был в Кидлингтоне и поинтересовался сообщениями о стрельбе и убийстве в Шотовер-плейн на рассвете. Там его удивили три вещи: во-первых, его привели к старшему детективу, который спросил, откуда у него эти сведения. Он отказался отвечать на этот вопрос. Во-вторых, он почувствовал атмосферу подлинного страха среди младших офицеров штаба полиции Тэймз-Вэлли. А третье – то, что ему ни в чем не помогли. Обычно по вопросу двойного убийства – жена печатника видела только два трупа – полиция попросила бы прессу о содействии, сделала бы заявление, не говоря уже о пресс-конференции.