К концу первой недели лейтенант Комис Филипос, командир подразделения, докладывал своей госпоже леди Море:

— Моя леди, лорд Александрос, быстро заводит друзей. Кроме этого, мне самому он очень симпатичен, но мои личные чувства к нему ни в коей мере не влияют на мою верность Вашему Высочеству, конечно, — добавил он.

— Конечно, — кивнула она. — Он хорошо сошелся со двором?

В уголках глаз молодого человека мелькнула улыбка.

— О да, миледи. Он получил приглашение почти в каждый знатный дом города. Некоторые он принял, и пять уже посетил.

— Чьи? — спросила Мора. — И что там было?

— Это был обед с лордом Петросом и некоторыми его офицерами. Они провели там большую часть вечера, обсуждая море, различные берега, корабли, флотоводческую тактику, навигацию и другие вещи. По моему мнению, лорд Петрос все еще не доверяет лорду Александросу, но сейчас он проникся к нему уважением за его мастерство и опыт… может, даже, будет симпатизировать ему.

Также был обед в доме лорда Вахроноса Паулоса из Номополиса… Один из многих вечеров Вахроноса.

Мора поджала губы. Она всегда с трудом оставалась сдержанной в компании педерастов Верховного Владыки Деметриуса, но старалась как могла в интересах Конфедерации, так как многие из этой компании были весьма могущественными дворянами и опытными высшими офицерами.

Она пережила много разочарований в своей жизни — долгой-предолгой, но, учитывая, как много для нее значило все связанное с именем Алсксандроса, он боялась задать этот вопрос, который должна была. Стараясь не выказывать своего волнения, она спросила:

— И как лорду Александросу понравился вечер? Лейтенант хмыкнул:

— Ваше Величество, Морской Лорд не вчера родился. Он явно знал репутацию своего хозяина и его друзей. Когда ему предложили так называемое «место чести» — разделить с Паулосом обеденную кушетку, он вежливо попросил кресло, говоря, что страдает несварением, если ест не сидя. Он ел, пил и очень дружелюбно общался с каждым сидящим за столом. Он с восторгом отзывался о доме хозяина, украшениях, пище, вине, музыке, но казалось, что со вершенно не понимал тех намеков, которые делал ему восхищенный им хозяин. Когда пир закончился и Паулос объявил, что прием гостей начался, лорд Александрос встал, сослался на усталость, поблагодарил, и мы ушли.

Мне потом сообщили, что сразу же после нашего ухода лорд Паулос ударил кого-то из гостей ножом, кто позволил какое-то замечание по этому поводу, затем вышиб передние зубы второму. Послe этого он залился слезами и разгромил обеденный стол.

Мора почувствовала себя так, словно у нее с плеч свалиласьтяжесть. Она широко улыбнулась, затем ей в голову пришла другая мысль и она вздрогнула.

— Будьте осторожны с Вахроносом и его кликой, Фил, и предупредите лорда Александроса. Этот тип людей может быть мелочным и злобным, как неоплаченная проститутка, когда на нее не обращают внимания. Более того, Вахронос старый опытный боец и дуэлянт, ему может взбрести в голову, что им публично пренебрегли, и решит вызвать Александроса на смертный бой, и если с лордом что-нибудь произойдет, нам будет трудно с его людьми.

Филипос спокойно улыбнулся:

— Ваше Высочество, Вам нечего бояться в этом отношении. — О, я знаю, — сказала Мора. — Вы и Ваши люди защитят его от наемных убийц, но если Паулос вызовет его на открытый бой, один на один…

— В этом невероятном случае, миледи, — сказал он, — я поставлю свои деньги на лорда Александроса. Если произойдет смертельный бой между лордом Александросом и лордом Паулосом, то им придется укладывать хорошо нарубленного педика в фамильный склеп на следующий день. Поверьте мне, миледи, я профессионал. Я видел, как бьется Вахронос, и видел, как бьется лорд Александрос…

— Когда, — вскричала Мора, блестя глазами, — Вы видели, как лорд Александрос сражается?

— Миледи, лорд Александрос провел первые два дня, осматривая город, но на утро, после вечера у Вахроноса, он сказал, что ему нужно потренироваться. Я привел его к главным казармам охраны, думая, что он хочет плавать или бегать, прыгать или метать копье, но он настоял, чтобы мы остановились на тренировочном дворе, где он сначала попросил, а потом потребовал подбитый войлоком панцирь, оружие и щит. Что я мог сделать, Ваше Высочество? Я снабдил его нашим тренировочным оружием и двойным шлемом с забралом. Затем я предупредил оружейного мастера, что, если у лорда Александроса будет хоть одна рана, я отрежу ему уши и нос.

Они сражались, оружейный мастер Дан получил больше ударов, чем нанес. Затем лорд Александрос развернулся и подошел к ограде, у которой я стоял. Он сказал, что пришел сюда для тренировочного боя, а не для танца с мечом, и ему лучше сразиться со мной, чем со старым Даном, и чтобы я сразился с ним по-настоящему или я пожалею.

Мора как будто услышала знакомые слова от другого Александроса, так давно умершего.

— И ты сразился с ним?

Филипос кивнул.

— Да, Ваше Высочество, я действительно сразился с ним, и благодарю бога, что никогда не встречался с ним лицом к лицу в настоящем бою. Миледи, как Вы видели, у него тонкокостное телосложение. Он был обременен тяжелым панцирем, доходившим ему до колен, весившим больше, чем кольчуга, десятифунтовым шлемом, пехотным щитом, и мечом, однако он танцевал вокруг меня так же легко, как кот вокруг мыши, делая выпады во все стороны, рубя мечом по ногам, а через секунду нанося удары по голове. Напрягая каждый мускул, я мог уловить или отбить каждый его удар или щитом или мечом, но когда он издал свой боевой клич и подскочил ко мне, Ваше Высочество я не смог остановить его. Затем он отсалютовал и поблагодарил меня.

Конечно, толпа отдыхающих от дежурства офицеров и солдат собралась вокруг, глядя на нас. Мы не запрещали смотреть, ибо это одна из форм тренировки. Во всяком случае, лорд Александрос снял шлем и спросил, не хочет ли кто-нибудь из зрителей составить ему пару в бою. Когда никто не отозвался он предложил смазать мечи смолой и дать слиток серебра за каждую смоляную метку, которую ему нанесет противник.

С моего разрешения оружейный мастер сразился с ним… и проиграл. Затем он сразился с двумя офицерами и сержантом-драгуном из свиты Харцбургского посла. Когда он устал и снял панцирь и шлем, на нем не было ни одной смоляной метки.

Мора покачала головой, удивляясь.

— Что после этого делал наш чемпион?

— Он метал копье, а затем мы плавали. И он плавает как рыба. Я никогда не мог предполагать, что человек может так много проплыть под водой.

— Как он провел ту ночь, Фил? — дружелюбно спросила Мора. — Еще один званый ужин?

— Нет Ваше Высочество, он сказал, что хочет провести спокойный вечер. Мы пообедали в его комнатах, сыграли в шахматы, он быстро поставил мне мат — два раза из трех. И мне кажется, что в третий раз он просто позволил мне выиграть, а затем мы опять пили вино и разговаривали.

— О чем вы говорили?

— Об очень многих вещах, я просто затрудняюсь, с чего начать. Он спрашивал много о дворе — кто лидеры и основные члены различных групп, какие группировки в фаворе у Верховных Владык, имена наиболее могущественных людей, в чем их сила и слабость. Он задал много вопросов о наших привычках, не только дворца и Двора, но города и деревни. Он попросил, чтобы я рассказал ему все, что знаю о конных кланах, о моем наследственном городе и землях, моем детстве, моих походах, различных племенах, с ко торыми я сражался, о моей службе и обязанностях, различных назначениях с той поры, как я был принят в охрану Вашего Высочества, о моих планах на будущее, надеждах, стремлениях. Он отпустил меня около полуночи.

— Что он делал на следующий день?

Он встал рано и провел весь день, до захода Солнца, в дворцовой библиотеке. Я могу спросить, какие он читал книги, так как я с группой охранников был занят другими делами.

— Не думаю, что очень важно, какие книги он читал. Что он делал этой ночью?

— Обед и прием во дворце лорда Аратедоса Габоса, — офицер широко улыбнулся.