То, как он сказал это, заставило Флой поверить в его искренность. Вокруг не было ни души. Они одни, видимо, не испугались холода. И этот мужчина – сильный, красивый, надежный, был здесь только для нее и ради нее. От этой мысли у Флой перехватывало дыхание.

– Недавно дедушка умер, – сказала она в темноту. – Завещание оказалось очень… интересным.

– Что это значит?

– С одной стороны, он оставил мне в наследство дом, который ты ремонтируешь.

– Очень красивый дом.

– Да, – согласилась она. – Только на него столько денег уходит.

Клод кивнул.

– Дедушка забрал деньги с моего счета и отдал их матери, зная, что она со мной не поделится. – Она прикрыла глаза, и из груди вырвалось последнее признание: – Теперь я нищая.

– А почему твоя мама не поделится?

– Она очень скупа. Самый богатый скупой человек в мире.

– А твой отец?

– Они развелись. Сейчас он живет в Америке с другой женщиной.

– Они так говорили о твоей маме, как будто она была сегодня в клубе.

– Она была. Моя мама – Элла Рэйнальдс.

– Мэр? – Клод вытаращил глаза.

– Именно.

– Так ты одна из тех самых Кларков?

Флой кивнула.

Дальше обычно следовало либо восхищение, либо презрение. Восхищение, потому что ее мать сделала очень много для процветания Ньюри, как ни один другой мэр до нее. Презрение – потому что ее мать сделала карьеру благодаря связям.

Флой несмело взглянула на Клода. На его лице не было ни восхищения, ни отвращения.

– Ты действительно не можешь пойти к ней, если тебе нужна помощь?

– Могу, но…

– Не пойдешь, – закончил он за нее. В его глазах сейчас было что-то, чего она раньше не видела. Уважение?

– А как насчет твоих сестер?

– Я сказала, мы не близки.

– Твой дом стоит целое состояние.

– Если бы я продала его. – Она открыла глаза и с какой-то яростью произнесла. – Но я этого не сделаю. Я не пойду по легкому пути. Я не такая, как они, Клод, как эти женщины. Ни за что на свете я не буду такой, как они.

– Ты совсем другая, – подтвердил он.

Сегодня, как никогда, ей нужна была поддержка, и она нашла ее в мужчине, который еще вчера казался ей таким чужим, таким сухим и грубым.

Единственным, кто поддерживал ее раньше, был Алекс. Сама мысль о нем сейчас, когда Клод сидел так близко и обнимал ее, казалась ей кощунственной, как будто она оскверняет его память. Но Клод просто сочувствовал ей, утешал точно так же, как это делала Мэгги. Как подружка.

Не мужчина.

Но Клод не был подружкой. Флой закрыла глаза. Она привыкла всегда рассчитывать только на себя. Она была самодостаточна. Слезы покатились из ее глаз.

Клод продолжал сидеть рядом, молча, терпеливо, не пытаясь давать советы и учить жить. Он просто открыл ей свои объятия. И она приняла их, наслаждаясь теплом его кожи и силой его рук. Она уткнулась лицом ему в грудь, вдыхая запах древесины, мыла и стопроцентного мужчины.

Клод взял Флой за подбородок и посмотрел ей в глаза. Она не отвела взгляда и долго любовалась его мужественным лицом; скулами, губами, полными небесной синевы глазами, которые внимательно вглядывались в нее.

Его взгляд скользил по всему ее телу, и Флой казалось, что вместе с холодом уходят все проблемы и печали. Так хорошо, так тепло было лежать у него на груди! Она еще крепче прижалась к нему, обхватив его шею руками. От него веяло такой силой, надежностью и заботой, что Флой в первый раз в жизни позволила себе ощутить свою беспомощность.

Беспомощность! Если бы женщины знали, как она действует на мужчин! Этим оружием можно сразить самого стойкого представителя сильного пола.

Флой вздохнула и невольно издала тихий стон. Сердце Клода дрогнуло. Он смотрел на ее маленькую головку, и душа его наполнялась нежностью. Он еще крепче прижал ее к себе и провел рукой по спине. Его рука скользила вверх и вниз снова и снова, доводя Флой до исступления, пока она не почувствовала, что уже не может противостоять охватившему ее желанию. Она с трудом заставила себя успокоиться.

– Мм… сейчас самый подходящий момент сказать мне, что ты женат, – сказала она. – Или что-нибудь в этом роде.

– Я не женат, – тихо откликнулся он. – И у меня никого нет.

Ее грудь была прижата к его груди, щека – к щеке. Флой отвела голову и посмотрела на него. Сейчас для нее в мире не было никого. Только он. Он один стал целым миром. Вернее, он приоткрыл ей завесу в другой мир. Мир, где ее будут любить, где она будет счастлива.

Вокруг не было ни звука, как будто на самом деле все исчезло и они были одни на всей земле. Флой вздрогнула.

– Клод…

– Да?

Она тяжело вздохнула.

– Флой? Что с тобой?

– Я хочу…

Тебя, мысленно продолжила она. Я хочу тебя.

Она не сказала это вслух, но Клод услышал. Он медленно наклонил голову и тихонько поцеловал ее и полураскрытые губы. Потом вдруг прижал ее к себе изо всех сил и стал крепко, страстно целовать. Она обхватила его голову двумя руками, и они слились в долгом, безумном поцелуе. Оба так давно не делали этого, что не в силах были остановиться, наслаждаясь вкусом страсти.

– Этого ты хотела? – спросил он, когда они, обессилев, отстранились друг от друга, тяжело, порывисто дыша.

– Да, – выдохнула Флой и слегка откинулась на спинку скамейки, чтобы прийти в себя.

Над ними простиралось ночное звездное небо. Флой отыскала глазами Большую Медведицу – ее любимое созвездие. Такая же одинокая, как и я, думала Флой, когда смотрела на нее. Ей показалось, что сегодня ее ночная подруга смотрит сверху как-то укоризненно. И хотя Флой не хотела себе в этом признаваться, она знала, в чем дело. Алекс. После его смерти у нее были мужчины и были поцелуи, но только в этот раз она чувствовала себя предательницей. Потому что пусть на минуту, но Клоду удалось занять место Алекса в ее сердце.

Нет. Она не хотела этого. Клод грозил разрушить самое святое, что у нее было, – любовь к Алексу. Надо спасаться. Надо бежать, в панике думала она. Но его сильные руки крепко держали ее, а ее руки все еще обнимали его за шею.

Она несмело посмотрела на него. Его глаза горели, тело было напряжено, а губы будто говорили: «Еще, еще». Чего еще она могла ждать от такого страстного мужчины, как Клод?

Они могли бы пойти к ней и провести сумасшедшую, испепеляющую ночь любви, доводя друг друга до изнеможения. Жарко, Быстро. Хорошо. Но… этого было бы мало. В первый раз за шесть лет простого секса было бы мало. С Клодом.

– Я пойду домой, – тихо сказала она и провела ладонью по его щеке, – Одна.

– Да. – Он отвел ее руку от своей щеки и прикоснулся к ней губами. – Я понимаю.

Такая реакция смутила Флой. Неужели он даже не попытается уговорить ее лечь с ним в постель? Она высвободилась.

И что дальше? Сказать ему спасибо? Смешно. Она даже прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться.

– Я думаю, нам не надо было целоваться. – Она сглотнула, почувствовав, что во рту у нее пересохло.

– Да.

На этот раз она не выдержала и нервно засмеялась.

– Ты мог хотя бы возразить.

– Флой… Для тебя такой поцелуй… обычен?

Она отрицательно покачала головой, остро ощутив жжение на губах и боль в сердце.

– Нет, – подтвердил он. – Для меня тоже.

– Тебе тоже сейчас больно? – Она даже не подумала о том, что он должен был чувствовать. Эгоистка. Она так мало знала о нем. О его страданиях и горестях. Может быть, этот поцелуй вызвал у него в душе такую же бурю чувств, как и у нее. А она обиделась, что он не попытался затащить ее в постель!

Ей показалось, что он хочет что-то сказать, но он сомкнул губы и опустил глаза, Флой ждала.

– Я был женат, – наконец произнес он. – Два года назад.

– У тебя есть дети?

На долю секунды боль исказила его лицо.

– Нет. Брак оказался неудачным. Настолько неудачным, что я поклялся никогда больше не повторять этой ошибки.

– Никогда?

– Никогда. Понимаешь?

– Понимаю.

Она встала, и, хотя ее тело все еще ныло и стонало от желания, которому не дали выхода, она улыбнулась и сказала: