Постепенно она начала замечать разницу между братьями. Оба были высокими и смуглыми, но Люсьен был выше и смуглее, а его сексуальный магнетизм действовал на Алисию все сильнее. То, что казалось ей привлекательным в Жюле, в Люсьене было подчеркнуто. Так бывает, когда после копии картины видишь оригинал. Да, копия была неплохая, теперь думала Алисия, но это не мешало ей оставаться копией.

За пару дней до свадьбы они с Жюлем решили съездить в пригород, где жили ее родные. Конечно, отец и сестры приехали бы на церемонию, но Алисии хотелось увидеть их и обговорить кое-какие детали предстоящего уик-энда. Теперь она понимала, что интуитивно искала моральной поддержки. Сестры были в восторге от Жюля и могли убедить Алисию, что она поступает правильно.

Но в последнюю минуту Жюль отказался. На тот вечер была назначена встреча студентов-иностранцев, и он сказал, что Люсьен с удовольствием проводит ее.

Вот именно, с горечью подумала Алисия. Она категорически отказалась от сопровождения и поехала одна, но по возвращении ее встретил Люсьен.

– Вокзал – неподходящее место для одинокой женщины, – заявил он.

Алисия возмутилась и все же была тронута его вниманием.

Они доехали до ее квартиры на такси. Вежливость требовала пригласить его на чашку кофе. До сих пор в ее квартиру не входил ни один мужчина, кроме Жюля, и Алисия сразу же осознала свою ошибку. Люсьен со своей дерзкой мужественностью целиком заполнил собою комнату. Присутствие Жюля никогда не пугало ее, но тут было совсем другое дело.

Пока она варила кофе, Люсьен бродил по комнате и рассматривал фотографии. Алисия предпочла бы, чтобы он сел, но в комнате было всего два стула, стоявших у обеденного стола, и диван, на котором она спала. Хотя днем она накрывала диван цветным покрывалом, этого было недостаточно, чтобы сохранить душевный покой.

В конце концов он сел на диван, широко расставил ноги, положил руки на колени и опустил голову. Алисию неудержимо потянуло к нему. Ей захотелось прикоснуться к его шее, вплести пальцы в его густые волосы. Но, конечно, ничего подобного она не сделала. Она понимала, что Люсьен тоже нервничает. И это делало случившееся еще более непростительным.

Однако пока что все шло своим чередом. Когда кофе сварился, она взяла чашки и села рядом с Люсьеном на диван. На нем была кожаная куртка, такая же черная, как и джинсы в обтяжку.

Единственным цветным пятном в его наряде была темно-вишневая рубашка. Братья умели носить одежду. Но если Жюль выглядел в ней всего лишь неплохо, то на мускулистой фигуре Люсьена все смотрелось элегантно.

– Хороший кофе, – сказал он.

Алисия зарделась от похвалы. Она предложила ему еще чашечку и уже хотела встать, как Люсьен схватил ее за запястье и заставил сесть.

Алисия посмотрела ему в глаза и все поняла.

Нужно было остановить его. Прикрыть рот рукой и не дать его губам достичь своей цели. Но она этого не сделала. Да, она подняла руки, но только для того, чтобы обнять его за шею и сделать то, чего желали они оба.

По крайней мере, тогда ей так казалось. Она была слишком ослеплена своими чувствами, чтобы следить за его реакцией. С Алисии было вполне достаточно того, что Люсьен наконец поцеловал ее и прижал к диванным подушкам. Что его мускулистое тело было возбуждено и напряжено, что его поцелуй был полон чувства.

Но ей не приходило в голову, что это чувство можно подделать. Да и с какой стати? Алисия была уверена, что Люсьен ощущает то же самое, что и она сама, и, хотя ее угнетало чувство вины перед Жюлем, она наивно уверяла себя, что жених все поймет. Как только узнает, что они с Люсьеном любят друг друга…

О Боже, какой сентиментальной идиоткой она была!

Даже сейчас она испытывает страх перед собственной доверчивостью. Тогда Алисия всерьез считала, что Люсьен так же беспомощен перед силой страсти, как и она сама.

Дура набитая!

И все же она считала, что сила вспыхнувшей между ними страсти явилась для Люсьена неожиданностью. Как бы последовательно он ни выполнял свой циничный план, но случившееся заставило его забыть о мести. Во всяком случае, на время. Он желал ее так же, как она его. Возможно, понимание этого делало случившееся еще более ужасным.

Честно говоря, сначала ей казалось, что все ограничится одним поцелуем. Она была невинна, доверчива, привыкла к Жюлю, который с уважением отнесся к ее желанию остаться девушкой до первой брачной ночи, и мысль о том, что Люсьен может злоупотребить ее доверием, просто не приходила ей в голову.

Ей следовало быть умнее. Следовало с первого взгляда понять, что Люсьен ничем не напоминает Жюля. То, как он целовал ее, как чувственно проникал языком в ее рот, должно было заставить Алисию понять, что она играет с огнем.

Возможно, с огнем играли оба брата. Но если не кривить душой, Алисия никогда не сомневалась в том, с кем из них ей хочется лечь в постель. Люсьен был намного более пылким, требовательным и опытным. Он прекрасно знал, чего хочет, и ничто не могло отвлечь его от намеченной цели.

Естественно, глупой девчонке его искусные ласки казались прелюдией к страстному роману. Алисия убедила себя, что Люсьен влюблен в нее. Конечно, это не оправдывало случившегося, но до поры до времени избавляло от мук совести.

Когда Алисия ощутила на себе тяжесть его тела, ее покинули остатки сомнений. Дыхание Люсьена было таким же прерывистым, как у нее самой, его жгучие поцелуи заглушали слабые протесты Алисии и возбуждали ее. А когда к ее животу прикоснулся горячий, пульсирующий мужской член, желание стало нестерпимым.

Ни до, ни после этого она не испытывала более сильного чувства. Алисия потеряла остатки здравого смысла и забыла стыд. Все казалось таким правильным, таким естественным… Она не могла предотвратить случившееся, хотя воспоминание об этом было самым унизительным в ее жизни.

Алисия вспомнила, что сняла с Люсьена куртку, сунула руки в воротник рубашки и прикоснулась к шее, вид которой и навел ее на грешные мысли. Потом она погрузила пальцы во влажные волосы и притянула к себе его.

Руки Люсьена нащупали пуговицы ее блузки. При одном вспоминании об этом у Алисии участилось дыхание. Ее груди под кружевным лифчиком стали горячими и тяжелыми. Она хотела – нет, изнывала от желания, – чтобы Люсьен прикоснулся к ним. О Боже, она была такой доступной… Так старалась, чтобы ему ничто не помешало, что разделась бы сама, стоило только попросить. Но Люсьен раздел ее сам. И все же он наверняка думал, что у Алисии есть опыт. Честно говоря, она вела себя не так, как ведут себя девушки в первый раз.

Спустя несколько секунд он снял с себя рубашку. Алисия вздрогнула, вспомнив его волосатую бронзовую грудь.

Затем очередь дошла до юбки. Когда Люсьен наклонился, Алисия ощутила прикосновение клина курчавых темных волос к своему обнаженному животу. Чувствительный сосок оказался зажатым между искусными губами, и она затаила дыхание.

Она помнила, как расстегивала ремень Люсьена, спускала молнию и трогала его жадными пальцами. Ее неумелые ласки заставляли Люсьена вздрагивать, но он не возражал. Только перекатился на бок и снял с себя джинсы вместе с трусами.

Рассудок вернулся к Алисии лишь тогда, когда руки Люсьена обхватили ее ягодицы. Когда пульсирующая головка прижалась к ее влажному лобку, Алисия почувствовала страх.

Нужно сказать ему, с тревогой подумала она. Предупредить, что я девушка. Но она испугалась, что это может заставить Люсьена отстраниться.

Это была ее последняя связная мысль. Пальцы Люсьена нащупали ее чувствительную промежность. Та была мокрой. Ее непривычные чувства рвались наружу.

Она была так возбуждена, что Люсьен ничего не мог заподозрить. Он не догадывался о невинности Алисии, пока не проник в ее тело, а тогда было уже слишком поздно. Его толстое древко заполняло Алисию и растягивало ее тугие мышцы. Возможно, в глубине души Люсьен проклинал ее, но их страсть могло удовлетворить только одно: обоюдная капитуляция без всяких условий.