— Да, конечно. Я знаю, что вы детектив. Но не знаю, чьи интересы вы представляете… — тут же откликнулся Измайлов.

— Сейчас, полагаю, что ваши. Поскольку я уже занялась этим делом, то главным для меня является узнать, кто стоит за этим покушением.

Измайлов думал недолго. Он спешил, поэтому сунул Ларисе визитку и предложил ей встретиться поздним утром, которое начиналось у Эльдара, как и у всех творческих людей, после одиннадцати.

— Мы опять ничего не узнали, — задумчиво протянула Лариса, следя, как медленно выруливает на проезжую часть Михаил Коротин. — Впрочем, что мы можем сейчас узнать? Надо думать! Мне пока что кажется, что два преступления между собой вряд. ли связаны. Скорее, это цепная реакция. Вот только кто стоит за всем этим?

— Вы думаете, Шатров не виноват? — спросил Артемов.

— А что, он сам, что ли, устроил на себя покушение?

— Вполне мог, — прозвучал неожиданно за спиной у Ларисы знакомый голос.

Обернувшись она увидела майора Карташова.

— Убитый водитель Григорий — тот самый охранник, у которого не было алиби на момент убийства проститутки, — мрачно объяснил он.

Наутро Лариса проснулась довольно рано и была готова приступить к работе немедленно. Она чувствовала, что именно сейчас нужно было предпринимать что-то решительное с целью обнаружения истины. Беда состояла в том, что она не совсем представляла себе, в каком направлении действовать. К сожалению, спектр этих действий ограничивался лишь беседами с задействованными в деле персонажами. А они не очень-то были расположены к откровениям с сыщиком. Например, с Шатровым так и не удалось до сих пор встретиться. И Лариса решила попробовать добиться аудиенции у Илоны.

Увы, на этом поприще ее тоже ждала неудача. Девушка вялым голосом объявила, что она очень устала и категорически против любых встреч, выясняющих ее отношения с Геннадием Шатровым и вообще на тему криминала. Поскольку считает себя абсолютно ни к чему не причастной. Лариса поняла, что настаивать на разговоре нет смысла, и прервала связь. Приходилось рассчитывать только на обаятельного Измайлова, чтобы выведать кухню взаимоотношений главных действующих лиц.

Эльдар опоздал на встречу в кафе на двадцать минут, сославшись на то, что заснул лишь в четыре утра.

— Как себя чувствует Геннадий? — спросила Лариса.

— Уже лучше. У него сотрясение мозга, но врачи говорят, что опасности для жизни нет. Мне сегодня придется говорить эти слова журналистам, и я сейчас репетирую, — объяснил он свой официальный стиль. — Пресс-конференция назначена на два часа, так что у нас не так много времени, — Измайлов улыбнулся и показал на часы.

Лариса поняла, что нужно поскорее приступать к делу.

— Прежде всего, скажите, пожалуйста, вы не были свидетелем разговора между Шатровым и Яной Ковалевой накануне ее гибели? — спросила она.

— Был, — ответил Эльдар и открыто посмотрел в глаза Ларисе.

— Вы не могли бы мне рассказать, как он происходил?

— А тут и рассказывать особенно нечего. Все было, как всегда: эта женщина, как мне кажется, потеряла рассудок и… вела себя… слишком эмоционально.

— Она требовала денег?

— Да, она требовала денег, но… — Эльдар снова улыбнулся и слегка наклонился к Ларисе, которая пила кофе за столиком напротив него. — Я вам могу совершенно искренне признаться, что ни Геннадий, ни кто-либо из нашей команды не убивал ее. И тем более ребенка. На это никто из нас никогда бы не пошел.

— Шатров выгнал ее?

— А как, вы думаете, он еще мог поступить? — ответил риторическим вопросом Измайлов и оценивающе посмотрел на Ларису.

Сделав паузу, он тихо, но внятно произнес:

— Понимаете, я не знаю, что вами движет, но я могу вам сказать честно все, что не стал бы говорить в милиции.

— Почему? — тут же спросила Лариса.

— Вы мне симпатичны, — очень просто объяснил Эльдар.

— Ив чем же заключается эта честность?

— В том, что действительно их разговор тогда окончился скандалом. Но… в этом не было ничего нового. Все предыдущие их встречи оканчивались тем же самым. Кстати, девочка, дочка Яны, абсолютно не похожа на Гену.

— Ладно, оставим это, давайте теперь поговорим о покушении на самого Геннадия. Я совсем не знаю, чем живет Шатров. Я далека от музыкальной тусовки. Скажите мне прямо, с вашей точки зрения, кому было выгодно устроить это покушение?

Эльдар опять выдержал паузу и усмехнулся.

— У вас случайно нет в сумочке диктофона? — спросил он.

— Нет, можете проверить, — с готовностью ответила Лариса.

— Хорошо, я скажу. Первая кандидатура — отец его невесты, Болдырев Дмитрий Александрович.

Ему не нравится вся эта затея со свадьбой. Он уверен, что это не пойдет на пользу дочери, он уже подобрал для нее хорошую кандидатуру — сына не то вице-мэра, не то помощника губернатора. У них там свои чиновничьи заморочки.

— А сама Илона?

— Илона — девушка, — развел руками Измайлов, — довольно милая, и… пока она любит Гену, никакие чиновничьи сыновья не могут всему этому препятствовать.

— Она его действительно любит?

— По крайней мере, так это выглядит, — более серьезно, чем обычно, сказал Эльдар.

— Не будет большой тайной, если вы расскажете историю их романа?

— Об этом уже написала «желтая» пресса, но, если хотите, то… Они познакомились на показе моделей, куда я затащил не хотевшего идти туда Гену.

Можно сказать, что Илона сама обратила на себя внимание. Геннадий вообще-то не любит напыщенных девиц, а Илона показалась ему сначала именно такой. И Илоне пришлось даже чуть-чуть, что называется, побегать за ним.

Лариса выразила удивление и усмехнулась.

— Кто бы мог подумать?

— Геннадий вообще за полгода их отношений провел с Илоной большую воспитательную работу.

— То есть?

— Ну, Илона слушала всякую низкопробную попсу, мало читала, была какой-то совсем, я бы даже сказал, — Измайлов слегка хохотнул, — глупенькой.

В хорошем смысле этого слова, но… Сейчас она стала лучше. Потом у нее были такие любовники…

Извините, я уже скатываюсь на сплетни, так вы мне симпатичны.

В словах Измайлова промелькнула с одной стороны восточная лесть, с другой — некая артистическая манерность.

— Что вы, что вы, — подыграла ему Лариса. — Из сплетен иногда рождается истина. Так какие же любовники были у Илоны?

— В основном бывшие рэкетиры, какие-то полукриминальные мафиозные элементы.

— И потом вдруг Шатров, человек совсем из другого круга? — еще больше удивилась Лариса.

— Но вы же со мной не можете не согласиться, что это лучше, что это просто прогресс!

— Ну допустим…

— Так вот, с последним своим кавалером Илона рассталась из-за Геннадия, причем рассталась очень плохо. Он даже чуть не набил мне физиономию.

— А почему вам?

— Потому что кто-то наплел ему, что это я познакомил Геннадия с Илоной и что я всячески сводил их вместе. Короче, сделал из меня своего рода сваху.

— А кто этот человек?

— Некто Потапов Владимир Игоревич, один из авторитетов Заводского района. Впрочем, авторитет — это все в прошлом. Сейчас он обмельчал и является владельцем нескольких автостоянок. Сами понимаете, масштаб по сравнению с Шатровым мелковат.

Лариса кивнула в знак того, что ей все это очень интересно и она согласна продолжать слушать откровения Эльдара.

— К тому же, — Эльдар нагнулся к Ларисе еще ближе и взял ее за руку, — сыграла свою роль опытность Геннадия как мужчины. Мы как-то с ним выпили и завели разговор, как это часто бывает, о женщинах.

Лариса понимающе улыбнулась.

— И он сказал мне, что, по словам Илоны, этот самый Вован Потапов, которого едва оттащили от меня охранники, был совершенно непродвинут в сексе. Я извиняюсь, он даже не знал, что такое куннилингус. О чем можно говорить? Да и остальные ее мужчины были примерно того же уровня. Все разговоры — «бля буду» и о деньгах. Вот и все.