Хотя после всего пережитого Миша считал себя заправским водилой, но педали всё равно периодически путал и коробкой передач скрежетал так, что и мне было слышно. Трасса Белгород — Харьков тогда была прямой стрелой. Никаких таможенных и пограничных нагромождений. Со стороны России, как я и сказал, много всяких людей в форме. Со стороны Украины — Витя с полосатой палочкой. Поехали, разогнались до запредельной с учётом Мишкиного опыта скоростью. Километров шестьдесят, не меньше. Российский пост. Я проехал, Мише махнули палочкой, тот не среагировал. Ну и правильно. Едем дальше. Но уже тогда граница, видимо, была на замке. Не таком прочном как нынче, но по ситуации достаточным. Рации были. Обиженный постовой, жест которого Миша проигнорировал, прилип губами к рации. Я увидел, как впереди приготовились разворачивать средство остановки «Ёж» — лента такая брезентовая с шипами. Проезжая мимо, показал в окно удостоверение и крикнул, что свои мы, просто тот, который сзади, не умеет останавливаться так резко и на такой скорости. Моя тирада возымела действие, потому что российские коллеги, задумавшись, ленту не развернули, и напарник проскочил на территорию уже самостоятельной Украины.

Так мы с ним окончили операцию по освобождению заложников. Выпили водки, закусили, кому было можно об этом рассказали и разошлись по домам. С тех пор Мишка окно в кабинете не открывал и рукава на рубашке без надобности не закатывал. Намёрзся за время поездки в обледенелом «Мерсе» и вообще в пути. Зато научился ездить. По взаимному согласию я отдал Валере деньги за машину, а сама машина досталась моему другу из соседнего кабинета. Приключения Белого Мерседеса на этом не закончились, но это уже другая история, не имеющая к нам с Мишкой никакого отношения. Вот так мы и жили в наше время. К сожалению, Мишка не долго. Царство тебе Небесное, друг мой! Золотой ты был парень. Не вовремя ушёл…

Друг у меня был. Весёлый очень парень. Умер, увы. Внезапно умер. Своей смертью в своей постели. Ну в постели, это фигурально, умер он в ванной. Но своей смертью.

Почему акцентирую на этом внимание, потому что несколько раз он должен был умереть не своей смертью. Убивали его не единожды, а один раз он вовсе был «заказан» серьезному киллеру, и только случай в виде УБОПовцев предотвратил роковой выстрел.

По тому делу было много шума и писанины, потому что немногим ранее киллер этот положил двух УБОПовцев на Западной Украине. Ну и поскольку тот заказ был моему другу горящей путёвкой на «тот свет», то дату неудавшегося покушения он законно отмечал как второй день рождения.

Жил он на тот момент с супругой в трехэтажном доме на ул. Пушкинской. На третьем этаже. Окна выходили в живописный тихий дворик. А напротив окон раскинул ветки большой клён, который летом давал защиту от солнца. В самом же дворе практически круглосуточно сидели на лавочке старушки и гуляли мамаши с детьми. В силу ряда особенностей веселого характера друга старушки его не любили, а мамаши любили.

Супруга была сильно ревнивая, но поводов друг мой не давал. Соблюдение конспирации и осторожности было на уровне книжного советского разведчика.

Так вот празднуя годовщину несостоявшегося убийства, теплым октябрьским днем, когда клёны стоят голые, а опавшие листья еще не были убраны дворниками, в обеденное время привёл он в семейный очаг постороннюю девушку.

Очень аккуратно уклоняясь от бдительных бабушек, девушка была доставлена в квартиру. Уход от пули киллера возбуждал инстинкт продолжения рода. Лирическую часть в таких рассказах мужики обычно пропускают, поэтому сразу к сути.

Друг мой жене не изменял, поскольку имел твёрдое убеждение, что секс в презервативе не считается изменой. Мы с ним не спорили, потому как такая концепция устраивала мужскую часть его знакомых, а женская была не в курсе самой концепции.

Праздник предусматривал торжественную и официальную части. В первую входил процесс продолжения рода с кем-нибудь, во вторую — семейный ужин. Времени в обрез. В общем, он её трахнул.

Приоткрыв окно выкинул отработанный презерватив в сторону бабушек. Хули, три этажа, поди разбери, с какой квартиры прилетело. И бабушкам на неделю конспирологии. Короче, с добрыми намерениями кинул. Не учёл, куда такими намерениями дорога вымощена.

Презерватив по дуге пошел в заданную ловкой рукой метателя точку. И, разумеется, попал бы. Но на пути снаряда оказалась ветка клёна, проигнорированная в расчетах. Презерватив завис напротив окна, красиво покачиваясь на ветке, словно лопнувший шарик в лапке Вини-Пуха.

Досада от промаха улетучилась мгновенно. Пришло понимание катастрофы. Последний этаж — раз. Единственные соседи справа — пенсионеры-интеллигенты, коренные жители Пушкинской, которые гондонами в окна кидаться не будут даже под угрозой фашистской оккупации — два. Расчёт окончен. Жену не убедишь, что это ветром надуло. Но не такой был мой друг, чтобы в уныние впадать. Сказано же — весёлый парень! Девушку эвакуировал. Вышел на балкон, оценил обстановку. Шваброй не достать. Бабушки — во дворе, мешок картошки — на балконе. Цель — перед глазами.

Первая картошка, как и положено, была пристрелочная. Просвистев над целью, ушла в центр двора, где, гулко шлепнув, укатилась в опавшие листья. Вторая тоже ушла в «молоко». В принципе, попасть в такую цель из положения «сидя за балконным щитком» — это надо уметь. Картошки летели одна за одной, возбуждая бабушек, но не достигая результата. Мешок пустел. Друг нервничал, и промах шел за промахом. Интимный предмет колыхался на ветке. Бабушки были в истерике от картофельных метеоритов. Двор оживал. Никто не понимал, где находится сам рог изобилия, из которого высыпаются клубни.

Зазвучали призывы вызвать органы правопорядка. Метатель притаился. Время шло, выхода не было. Друг переполз в комнату, оделся и вышел во двор. Там он смешался с толпой жителей похожих на массовку из фильма «Марс атакует» и тоже задрал голову вверх.

Он один знал, куда смотреть, поэтому легко увидел искомое. Снизу тоже было не подобраться. Стало одолевать уныние. Оглянулся, увидел соседа рыбака. Удочка!!! Подкатил к соседу, быстро увёл его в сторону и заключил договор аренды удочки за бутылку. Не удивившийся сосед через пять минут вручил другу «телескоп». Тот поднявшись на балкон и убедившись, что картофельный бунт утих, распустил снасть, закинул и первым делом зацепился крючком за ветку. Уже психуя и прикидывая, что идиот с удочкой на балконе в глазах соседей лучше, чем объяснение с женой, стал дергать туда-сюда, раскачивая ветку. Гондон телепался, как сами знаете что. Короче, вываливаясь с балкона наполовину корпуса, ему удалось скинуть его с ветки. Тот как птичка, с ветки на ветку завис перед окнами второго этажа. Всё. Управился! Сложил снасти, отдышался. Результат — минус мешок картошки, радостный дворник, удивление жильцов второго этажа и спасённая семья. Оно того стоило. Женя, тебя на этой земле не хватает.

Лет в 12, катаясь с дружбанами на велосипеде, впервые столкнулся с лживыми журналистами. Какой-то дядька с фотоаппаратом подошел ко мне, попросил перевернуть велик колесами вверх и стать возле него. Сфотографировал и сказал, что это для газеты. Ну ладно. Я ему попозировал, перевернул велик и погнал за пацанами. Через какое-то время я узнал, что моя фотография вывешена на стенде в центральном парке. Приехал, посмотрел, действительно. Я и велосипед. И надпись: «Первый ремонт». Вроде всё нормально, но осадочек остался. Во-первых, ремонтов у меня было немерено. Кто помнит «Украину», тот знает. Во-вторых, ни черта я в тот момент не ремонтировал. Но не возразил и наглого писаку на место не поставил, потому как был горд своим лицом на стенде. Аукнулась моя беспринципность впоследствии.

Ранняя весна 1992 года. Оживает природа. Как и предполагал уже в нашей современности Янукович, стали раздеваться женщины, и иностранцы увидели настоящую красоту.