Поиск
(Король штурмует замок. Лис попадает в плен, но получает помилование.)
XVII
Датируется 1205 г.
(Лис, оправдываясь перед королем в очередных преступлениях, возводит поклеп на петуха Шантеклера.)
«Сир, поединок,— Шантеклер 1290
Сказал,— есть лучшая из мер.
Кто проиграл — будь четвертован
Или повешен. Тьму грехов он
Свершил и вам нанес урон.
Нет, право, пусть, кто побежден,
Наказан будет беспощадно,
Вперед чтоб было неповадно.
Сей выход прям и справедлив».
Сзывают, прений не продлив,
Как судий тех, кто без изъяна:
Медлива, коршуна Феррана, 1300
Кузнечика и муравья,
Все кои меж собой друзья,
И столь же доблестны, сколь честны,
И государю тем известны,
Что трезв их ум и ровен нрав.
Присягу от бойцов приняв,
Их оставляют перед боем
Вдвоем. Не терпится обоим
Начать, и первым, под запал,
На Шантеклера Лис напал 1310
И лапой так махнул с наскоку,
Что разодрал петушью щеку.
Но клювом тюкнул так петух
В ответ, что свет в глазах потух
У Лиса, как он их ни пялит:
Со лба до пят весь кровью залит,
И разлился поток на лье.
«Вы живы, судя по струе,—
Пел Шантеклер над ним,— не вялой
Отнюдь, как видим мы, и алой. 1320
Решенье на меня напасть
На вас же навлекло напасть,
Глупец. Возьмусь за вас я круче,
Проверю, так ли вы живучи,
Заставлю сдаться и пошлю
Как побежденного в петлю».
Звучит угроза вхолостую:
Лис, отереть успев густую
С лица струящуюся кровь,
Открыл глаза и, видя вновь, 1330
Сказал противнику: «Предатель!
Приди на помощь мне создатель,
И бой, не то что проиграв,
Окончу я, но цел и здрав.
Сейчас я вас возьму в работу
И отобью ристать охоту».
Исполнен сил и сердцем яр,
Наносит лапой вновь удар
Такой он, что кусище целый
Из ляжки вырван плоти белой. 1340
От боли раненый взвился:
Все перья сплошь, кольчуга вся
В крови. Но Шантеклер не нытик
(Хотя вращать поток — а вытек
Кровищи добрый буасо[1345] —
Мог мельничное колесо)
И платит сразу и с лихвою:
На холку, вновь готовый к бою,
Вскочил он, шпоры в бок воткнув,
И в голову так сильно клюв 1350
Вогнал, что череп стал дырявым,
И, вырвать вслед за ухом правым
Сумев еще и левый глаз,
Сказал: «Похоже, Лис, у вас
Нет в этой схватке перспективы.
Коль даже б и остались живы,
Теперь калека вы, культя.
За дам Пестру и Крапу мстя.
Весьма вас потрепал я крепко.
Быть может, помогла б сурепка 1360
Иль подорожник, присобачь
Шпынарь их, королевский врач,
Как пластырь к каждой вашей ране.
А за позор свой в этой брани
Благодарите дерзкий нрав,
И в миг, когда, вас покарав,
Месть, наконец, мой гнев остудит,
Нужды вам во враче не будет».
Легко понять из этих слов
Тому, что Шантеклер готов, 1370
Унизив, осрамить изрядно
Его и мучить беспощадно,
И не отпустит просто так.
Прикинуться, не будь дурак,
Лис хочет трупом, по примеру
Былых времен[1376] — мол, Шантеклеру
Возиться будет тошно с ним,—
И рухнул наземь недвижим.
То дернет Шантеклер, то клюнет,
Но интереса ни к чему нет 1380
У Лиса: право, мертв совсем,
Не вздрогнет, рот закрыт и нем,
Ни звука не издаст, ни вздоха.
Не видит Шантеклер подвоха,
В конце концов им клюнут в хвост
И стащен в грязный ров прохвост.
И здесь простейшую из истин
Лис осознал: что ненавистен
Он пуще всех зверей зверью
И помощь получить ничью 1390
Не мог бы — пусть он закавыку б
Нашел, мол, даст обет иль выкуп
Богатый, злата и сребра,
И дом, и сколько есть добра —
Коль в плутне обличат и этой.
И Шантеклеру ни приметой
Не выдает он, что живой.
Вокруг толкучка, в каковой
Лежать, не шевелясь, мудрено.
Ругарт же и Брюзга[1400] -ворона 1400
Идут ко льву, чеканя шаг,
И рапортуют: «Сир, итак,
По Лису можете поминки
Назначить. В этом поединке
Противник был с ним так суров,
Что сник он: ныне брошен в ров,
Колодой и лежит в котором.
Конца бы не было укорам,
Будь тело, кое впрямь мертво,
И дальше бито. Труп его 1410
Склюют назавтра без остатка,
А вам бы отдохнуть хоть кратко —
Окончена бойцами схватка».
Скрывает короля палатка.
Бароны, каждый в свой приют,
Спешат, веселью отдают
Досуг и предаются счастью.
А Лис лежит с открытой пастью,
Как бы безжизнен: недвижим,
Во рву валяясь, видом сим 1420
Врагам лишь услаждает взор он.
Отпущенный владыкой ворон,
Меж тем с вороною Брюзгой
Так, чтоб не знал никто другой,
Крадутся с интересом жгучим
Ко рву, где голодом был мучим
Лис, одноух и одноглаз.
Ворона шепчет: «В самый раз
Сейчас, Ругарт, на доходягу
Взглянуть вблизи. Прибавим шагу. 1430
Делами галисийских всех
Святых клянусь, мы можем мех
Подергать, труп нас не обидит».
Лис, хоть и слышит их и видит,
Но слаб: решает в разговор
Не лезть первейший из притвор
И ждать, возни не начиная,
Пока не ляжет тьма ночная.
Но тем-то больно невтерпеж,
Угрозы нет, момент хорош: 1440
Вскачь приближаются и смело
Вдвоем взбираются на тело.
И первым в тушу клюв Ругарт
Воткнул, но не успел в азарт
Войти и ощутить всю прелесть,
Как Лис усопший вздернул челюсть,
За ляжку так его схватив,
Что перья, коль рассказ не лжив,
Пустил и дальше не дал спуску.
Нога оторвана по гузку, 1450
Увечье тяжкое. Удел
Кляня жестокий, отлетел
Ругарт туда, где та канава
Кончалась. Видя Лиса здрава,
Ворона вслед за ним взвилась.
Лис на ноги, уж не таясь,
Вскочил и с ляжкой задал деру.
Расплакаться Ругарту впору.
Но и истерзанный беглец
На свете, вроде, не жилец, 1460
Глаз выбит, ухо драно. Кто-то,
Спасибо, хоть открыл ворота:
Ввалился в замок он без сил,
Подавлен, вымотан, уныл,
Взор Гермелины счастья полон —
Ей больший праздник, что пришел он,
Чем если б в дар ей Шуази[1467]
Дал. Но, на голову вблизи
Взглянув, увидев шрам на шраме,
От горя залилась слезами. 1470
Жаль и несчастных лисенят:
Рыдают горько и вопят
И волокут отца к кровати.
Ругарт же, плача об утрате
Ноги, к вороне так взывал:
«Увы, подруга, наповал
Сражен я Лисом, боли дики.
Как доберусь я до владыки?
Что предпринять мне, не пойму».
— «Вас на руках снесу к нему,— 1480
Ворона молвит.— Головою
Клянусь, сама я чуть не вою
От боли и тоски». Брюзга
Закатывает обшлага
И, к государевой палатке
Приблизившись, кричит в припадке
Отчаянья: «Прошу, король,
Защиты, ибо терпит боль
Ругарт увечный, друг ваш, ворон.
Мученья вынес и позор он 1490
От негодяя Лиса, чьи
Следы ведут в Малпертуи,
Где скрылся, хлопнув дверью тяжкой,
С Ругартовою в пасти ляжкой.
Ее он разжевал и съел.
Благой король, преступных дел,
Свершенных столь бесчеловечно,
Нельзя терпеть нам бесконечно.
Вы вспомните, теряет член
Вассал, от вас принявший лен,[1500] 1500
В четвертый раз. Так четвертован
Предатель будь! Ибо готов он
В любое время на разбой».
Ругарт вступает вперебой:
«Не проявляйте бессердечья!
Смертельно, сир, мое увечье.
Лишился ляжки, нет ноги,
В смятенье ум от злой туги,
Я думаю, что очень скоро
Умру, и, если живодера, 1510
Грехов которого не счесть,
Немедля не постигнет месть,
На вас пятно по праву ляжет».
Король, дослушав, что он скажет,
Сейчас же на ноги вскочил:
«Хоть вам ловчайшим из ловчил,
Ругарт, нанесено увечье,
С законом он в противоречье
Вступил и кары не уйдет».
Лев объявляет общий сход 1520
Баронов и кричит: «Святыми
Клянусь, прославленными в Риме,
Что двинемся и средь зимы
В Малпертуи походом мы:
С землей его сровняю стены
И, Лиса выбив, за измены
Злодея сунуть я в петлю
В присутствии двора велю.
К спасенью не найдет он хода».
— «Прелестный сир, и без похода 1530
Могли б,— сказал барсук Гринбер,—
Мы обойтись. Пусть брат Губер
И я, коль вашим то расчетам
Не повредит, пойдем к воротам
Малпертуи. Каков он есть
Лис, он не глуп. Доставим весть
О вызове, коль вы хотите,
Настаивая на визите
Скорейшем. Сказанное им
В ответ — мы вам передадим». 1540
Лев на ноги вскочил и ревом
Ответил: «Что ж, даю добро вам!
Ступайте к Лису сей же час
И заявите в зрячий глаз,
Что жду его я на расправу.
Пусть скажет, по какому праву
Им искалечен мой вассал».
Пришлось, коль так король сказал,
Тотчас пуститься в путь обоим.
Чтоб обеспечить их постоем, 1550
Пред ними поскакал Медлив-
Слизняк. Стоянки сократив,
Друзья без устали скакали.
Не стану тратить на детали
Я слов: стези и колеи
Их привели в Малпертуи,
Где Лис, ворочавшийся еле,
Лежал, томясь от ран, в постели.
Губер с посланьем и Гринбер,
Унявши бешеный карьер 1560
Коней, вскричали, в дверь ударя:
«Открыть посланцам государя!»
И Лис, услышав этот шум,
Послал привратника, за ум
И прыть ценимого, к воротам
Немедленно проведать, кто там
Устраивает ералаш.
Ни мига не промешкав, страж,
Чей хвост весьма был толст и пышен,
А тон любезен и возвышен, 1570
Воззвал, взойдя на барбакан:
«Кто вы?» — «Увидеть Лиса дан
Приказ нам срочный Властелином.
Дверь отворить благоволи нам».
Привратник выслушал посла:
Опущенная дверь была
Подтянута немедля кверху.[1577]
Нащупав внутреннюю дверку,
Гринбер, который задом лез
И первым в глубине исчез, 1580
Промолвил коршуну Губеру:
«Прошу вас моему примеру
Последовать — здесь низкий вход»
— «Вновь Лис на зуб меня возьмет,
Клянусь блаженным Леонардом.
Нет-нет, уж вашим арьергардом
Остаться лучше у дверей,
Вы ж возвращайтесь поскорей.
Не по себе мне там, где узко».
Гринбер решил во время спуска, 1590
Что брат Губер, конечно, прав.
Едва в проходе не застряв,
Вошел он: голосом разбитым
Больной спросил, чему визитом
Обязан.— «Дорогой сосед,
Я ваш кузен,— Гринбер в ответ.—
И сам-то горд таким я братом,
Но вас представил виноватым
Ругарт двору, и свой урон
Так показать наглядно он 1600
Сумел владыке и придворным,
Что вы считать не вправе вздорным
Скоропоспешный вызов в суд.
На вас же клевету взнесут,
Коль не придете. При защите
Бесспорных доводов ищите,
Чтоб тяжкий облегчить удел».
— «Кузен, сейчас мне не до дел.
И что бы дал разбор судебный
Мне в обстановке той враждебной? 1610
А вас прошу монарший слух
Смутить известием, что дух
Я испустил; что не под силу
Был бой с Ругартом; что в могилу
Положен я вблизи куста
Тернового, под сень креста,
Женой, скорбящей о потере,
Чей родич вы и друг. От двери
Дорога доведет сама
Вас до могильного холма 1620
Простолюдина: звался Лис он,
Так прямо сверху и надписан.
Узнать бы мог от вас король,
Что мной оставлена юдоль
Сия, когда б благоволили
Вы с Гермелиною к могиле
Пройти: она свежа досель.
Мой с вами сын пойдет, Ровель».
— «Согласен. Вы ж благоволите
Дать разрешенье на отбытье». 1630
Гринбер выходит, поманив
Губера-коршуна; Медлив
Уж тут как тут. И Гермелина,
С собою взяв Ровеля-сына,
Ведет к холму сих важных лиц:
«Тут Лис из племени лисиц
Лежит, на горе нам, сеньоры.
Прочтут пусть надпись ваши взоры,
Которую резец нанес.
Помилуй, Иисус Христос, 1640
Отшедшую утеши душу.
С сиротками оставшись, трушу:
Как я их выращу одна?
Ни шерстяного, ни из льна
Нет платья у меня, убогой».
И той же вспять пошла дорогой
К вратам Малпертуи. Не для
Визит, посланцы короля
Спешат домой. Владыку в сени
Шатра увидя, на колени 1650
Упали. В скорбнейшей из поз
Застыл Гринбер, потоком слез
Омытого не пряча лика.
От вида их в тоску владыка
Впадает. Как ни скорбна весть,
Дерзает коршун произнесть:
«Была в Малпертуи поездка
Пустой, не вручена повестка.
Сир, умер Лис и погребен.
Ругарт-то ускользнул, а он, 1660
Истерзан с переду и с тылу,
Скончался и зарыт в могилу.
Увидев свежий холм земли
С плитой, мы к выводу пришли,
Что мог быть вороном добит он,
Чем лисов долг с избытком сквитан
Пополнит тот ряды калек,
А Лису уж не встать вовек.
Пусть дух святой, судеб вершитель,
Душе его войти в обитель 1670
Поможет райскую, где нет
ни тягот, ни забот, ни бед».
Известьем лев не успокоен
Отнюдь, но лишь сильней расстроен
Печальна с Лисом эта вся
История. Он поднялся
И горестным промолвил тоном:
«Увы! Он лучшим был бароном
Из всех, какие нынче есть.
Кого должна постигнуть месть 1680
И возместится чем утрата?
Пусть лучше половина взята
Была бы моего добра!»
Сказал и прямо от шатра
Прошел в дворцовые покои.
Итак, какая жизнь, такое
И погребенье! Кончен сказ
О Лисе наш. Довольно с вас.
вернуться
1345.
Старинная мера объема, равная примерно 13 литрам.
вернуться
1376.
О подобной уловке Лиса, прикидывающегося мертвым, чтобы избежать опасности или подпустить к себе птицу, на которую Лис охотится, рассказывалось в баснях, в «Физиологе» и бестиариях, в отдельных «ветвях» романа.
вернуться
1400.
Имя Brune («Темная») может значить также «Несчастная», «Зловещая».
вернуться
1467.
Такой город действительно есть недалеко от Парижа. Но, как полагают исследователи, вряд ли в данном случае имеется в виду именно он; поэтому выражение «дать в дар Шуази» можно приравнять к выражению «дать в дар целое королевство».
вернуться
1500.
По средневековому обычаю феодал, принявший от более крупного феодала во владение лен (т. е. земельный надел), становился вассалом, бравшим на себя вместе с этим леном целый ряд обязанностей (являться в определенное время ко двору своего сюзерена, входить в его войско, оказывать денежную помощь и т.п.).
вернуться
1577.
В средневековых замках входные ворота или двери могли распахиваться или подниматься (последнее было более удобно для охраняющих вход).
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: