Локк был похоронен в церкви деревни ХайЛэвер, где и теперь можно увидеть его надгробие из красного кирпича, расположенное за изгородью напротив южной каменной стены.

После его смерти леди Мешэм оставила своего мужа в Отсе, переехав жить в Бат, что вызвало предположения о том, что ее отношения с Локком, возможно, были далеко не платоническими.

В любом случае, все трое похоронены в церкви Хай-Лэвер, и леди Мешэм покоится в нефе рядом со своим мужем.

Жизнь Локка охватила период времени от Галилея до Ньютона. Далеко не случаен тот факт, что в течение его жизни всеобщее признание получила гелиоцентрическая модель, была открыта сила притяжения, дифференциальное исчисление и циркуляция крови в организме, химия начала отделяться от алхимии и была признана научность первой. Без преувеличения можно сказать, что во время господства философии Аристотеля и схоластики такие достижения невозможно было себе даже представить. (Например, схоластика твердо придерживалась точки зрения древних греков о том, что все состоит из определенного сочетания четырех элементов: земли, воздуха, огня и воды. Только после того как ирландский физик Роберт Бойль в своей работе «Скептический химик» опроверг эту теорию, химия получила возможность заняться изучением подлинных элементов и тем, каким образом они сочетаются, образуя соединения.) Зарождался новый мир, который полностью отличался от того, в котором жили люди Средневековья.

Этот новый мир нуждался в новом образе мышления. В философии такой способ был разработан Локком. Его работа «Опыт о человеческом разумении» стала самым авторитетным фи лософским произведением во всей Европе в течение следующих ста лет.

Также не случайно то, что Локк был свидетелем последней гражданской войны в Англии и первой завершившейся победой революции в истории Европы. Его размышления в области политики заложили основы либеральной демократии.

Однако эти два элемента его философии: политический и чисто философский — были взаимосвязаны не только в понимании Локка, но и в глубоких исторических изменениях, которые происходили в то время. Лютер освободил людей из-под власти церкви, дав им личный взгляд и свободную совесть. В каком-то смысле Локк освободил людей от аристотелевской «зависимости от ошибок и предрассудков», обращаясь непосредственно к опыту. Процессы, происходившие в Европе в тот период времени, были ничем иным, как формированием человека как личности. Эта новая, появившаяся в процессе развития причуда — широко распространившаяся индивидуальность — стремилась к самовыражению. Философия Локка показала ей путь: с одной стороны, свобода мысли, с другой стороны, свобода деятельности.

Как в жизни, так и в работах Локка, обе этих свободы неразделимы. Это был его подарок миру. И в независимости от того, что последующие поколения критиков находили в его философии слабые места или называли ее устаревшей, ценность этого дара никогда не сможет быть оспорена.

Тот, кто не ограничится тем, что упадет ему в кружку для милостыни, и, не довольствуясь ленивой жизнью на крохи выпрошенных мнений, обратит в дело собственные мыслительные способности для отыскания и исследования истины, не останется без удовлетворения охотника (что бы он ни нашел). Каждый момент его поисков вознаградит его за труды некоторым наслаждением, и у него не будет основания считать, что он плохо употребил время, даже если он не сможет гордиться какимнибудь значительным приобретением.

ОПЫТ О ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ РАЗУМЕНИИ:

Письмо к читателю

Нет [врожденных] принципов, которые бы пользовались признанием всего человечества. Я начну с умозрительных принципов и приведу в пример прославленные принципы доказательства:

«Что есть, то есть»и«Невозможно, чтобы одна и та же вещь была и не была», — которые более всяких других, как мне кажется, имеют право называться врожденными. Они приобрели себе такую славу общепринятых положений, что, без сомнения, покажется странным, если кто усомнится в этом. И тем не менее я беру на себя смелость утверждать, что эти предложения так далеки от общего их признания, что значительной части человечества они совершенно неизвестны.

Ибо, во-первых, очевидно, что дети и идиоты не имеют ни малейшего понятия или помышления о них.

ТАМЖЕ, Кн. 1, Гл. 2

Предположим, что ум есть, так сказать, белая бумага без всяких знаков и идей. Но каким же образом он получает их? Откуда он получает тот [их} об ширный запас, который деятельное и беспредельное человеческое воображение нарисовало почти с беспредельным разнообразием? Откудаполучаетонвесь материал рассуждения и знания? На это я отвечаю одним словом: из опыта. На опыте основывается все наше знание, от него оно в конце концов происходит.

ТАМЖЕ, Кн. 2, Гл. 1

Наше наблюдение, направленное или на внешние ощущаемые предметы или на внутренние действия нашего ума, которые мы сами воспринимаем и о которых мы сами размышляем, доставляет нашему разуму весь материал мышления. Вот два источника знания, откуда происходят все идеи, которые мы имеем или естественным образом можем иметь.

ТАМЖЕ, Кн. 2, Гл. 1

Силу, вызывающую в нашем уме какую-нибудь идею, я называю качеством предмета, которому эта сила присуща. Так, снежный ком способен порождать в нас идеи белого, холодного или круглого. По этому силы, вызывающие эти идеи в нас, поскольку они находятся в снежном коме, я называю качествами, а поскольку они суть ощущения, или восприятия, в наших умах, я называю их идеями.

ТАМ ЖЕ, Кн. 2, Гл. 8

Такие качества, как цвета, звуки, вкусы и т. д., которые на деле не играют никакой роли в самих вещах, но представляют собой силы, вызывающие в нас различные ощущения первичными качествами вещей, то есть объемом, формой, строением и движением их незаметных частиц, я называю вторичными качествами… Что способность огня производить новую окраску или густоту в воске или глине через свои первичные качества — такое же качество огня, как и его способность порождать во мне новую идею или ощущение теплоты или горения, которые я раньше не испытывал, через те же самые первичные качества, то есть объем, строение и движение своих незаметных частиц.

ТАМЖЕ, Кн. 2, Гл. 8

Идеи первичных качеств тел сходны с ними, и их прообразы действительно существуют в самих телах, но идеи, вызываемые в нас вторичными качествами, вовсе не имеют сходства с телами. В самих телах нет ничего сходного с этими нашими идеями.

ТАМ ЖЕ, Кн. 2, Гл. 8

Так как простые идеи, как показывают наблюдения, существуют соединенными в различных сочетаниях, ум обладает способностью рассматривать несколько соединенных вместе идей как одну идею, и не только как они соединены во внешних объектах, но и как он сам связывает их. Идеи, образованные таким образом из соединения нескольких простых идей, я называю сложными; таковы красота, благородность, человек, войска, вселенная. Хотя эти идеи сложены из различных простых идей или из сложных идей, составленных из простых, ум при желании может рассматривать каждую отдельно как нечто совершенно целое и обозначать одним именем.

ТАМ ЖЕ, Кн. 2, Гл. 12

Мы не можем иметь идею места вселенной, хотя можем иметь идею места всех ее частей; ибо, кроме этого, у нас нет идей каких-либо определенных, различных, отдельно взятых вещей, относительно которых, как мы могли бы себе представить, вселенная находилась бы на каком-нибудь определенном расстоянии; за пределами вселенной нет ничего, кроме однородного пространства или протяженности, где ум не находит никакого разнообразия, никаких отличительных признаков.