– Она ведь собрана тщательно, не так ли? – заметил Дон, стараясь не падать духом, взирая на коллекцию набранного отовсюду оборудования, небрежно расставленного вокруг крошечного верстака в большой лаборатории. – В теории все верно, и ее схема одобрена в госпитале Марсианского центра. Они собрали дубликат, и она прекрасно сработала на контрольном прогоне. Если мы будем следовать инструкции, то сможем размножить любое ДНК, которое найдем, и приготовим сыворотку. Если мы что-нибудь найдем, – добавил он про себя.

Вся лихорадочная деятельность последних десяти часов окажется бесполезной, если на корабле не будет найден метеорит. Или если его теория окажется ошибочной, и этот кусок скалы не имеет к его болезни ни малейшего отношения. Здесь было слишком много если…

Но это был их единственный шанс. Когда вошел Курикка, Дон уже всовывал ногу в скафандр. Курикка, одетый в скафандр с открытым шлемом, держал в руках стальную канистру.

– Надеюсь, она достаточно велика, – сказал он.

– Должно быть. Она больше входного отверстия, проделанного метеоритом, так что бы мы ни нашли, это должно уместиться в ней. Как она действует?

Курикка отщелкнул плоскую металлическую крышку, прикрепленную на размещенных сбоку шарнирах.

– Достаточно просто. Мы поместим метеорит внутрь, а затем покроем поверхность крышки биоэпоксидным клеем. Это вещество прекрасно работает в вакууме. Через две минуты канистра станет совершенно герметична. Чтобы достать из нее метеорит, нам придется ее разрезать. Но это не проблема.

– Как только мы найдем метеорит, все перестанет быть проблемой. – Дон загерметизировал скафандр и потянулся к шлему. – Пошли.

– Сколько сейчас больных? – спросил Курикка.

– Я бросил счет на шестидесяти. Больше половины людей на борту. Трое уже умерли.

Весь путь до лифта, ведущего к центральной трубе, они проделали молча. Послышался скрип ведущих шестерен, и лифт начал двигаться к центру корабля. Вес их все уменьшался, и когда лифт остановился, они просто выплыли из него. Дон следовал сзади, так как двигался намного медленнее, чем привычный к условиям невесомости старшина, легко плывущий по воздуху с помощью редких прикосновений к направляющим поручням. Когда Дон настиг его, старшина уже открыл воздушный люк шлюза..

– Мы войдем в трюм как можно ближе к точке, где в него попал метеорит. Всего в тридцати футах отсюда мы наварили заплату на С-палубу. Но мы ни разу не входили в трюм. Мы проследили путь метеорита изнутри судна. Я понятия не имею, на какую глубину он проник в трюм. Мы только знаем, что он оттуда не вылетел.

– Внутри корабля, если он вылетел вбок, не пронзая палубы, разве мы могли бы узнать об этом?

– Нет, – мрачно ответил Курикка. – Мы можем только надеяться, что этого не произошло. Герметизируйте скафандр. Я начинаю откачку воздуха.

Они защелкнули щитки лицевых линз и начали молча ждать, пока закроется дверь и из шлюза будет откачан воздух. Когда это произошло, вспыхнул зеленый сигнал и автоматически открылась вторая дверь. Он вплыл в темноту громадного люка.

Это был кошмарный мир света и тени, когда они отошли на несколько футов от края двери. В лишенном воздуха и веса трюме любое темное пятно могло оказаться и тенью, и жидкостью, и не было возможности определить это, пока не прикоснешься ладонью, либо не направишь на него луч света. В их шлемы были вделаны фонари, но Дон обнаружил, что ими трудно пользоваться. И он, ухватившись за стальную скобу, попытался вернуть себе чувство ориентации. Старшина поплыл вверх, и его фонарь давал узкий луч света. Голос его загремел в наушниках Дона.

– Вначале это трудно, но вы скоро освоитесь.

– Здесь нет ни верха, ни низа, и как только я начинаю двигаться, сразу же теряю ориентацию.

– В этом вы не одиноки, сэр. Со всеми в первый раз происходит то же самое. Вам следует сконцентрировать свое внимание на каком-либо предмете и игнорировать все остальное. Сейчас я медленно двинусь в заданном направлении, а вы следуйте за мной. Сфокусируйте свой взгляд на мне, на моей спине. Если вы захотите на что-то взглянуть, поворачивайте глаза, а не всю голову. Готовы?

– Готов. Поехали.

Курикка двинулся вдоль балки, направляя свое движение легкими прикосновениями к ней. Здесь было очень тесно, и по обе стороны теснились большие контейнеры неясной из-за тьмы формы. Старшина добрался до поперечной балки и, развернувшись, последовал вдоль нее. Над его головой тянулась ровная плоскость, и он все время освещал ее лучом фонаря.

– Взгляните сюда, – сказал он, показывая на разрыв в металле, заделанный с обратной стороны блестящей плитой. – Вот здесь он и прошел. Это та заплата, что мы наложили на палубу.

Они повернули головы, и лучи света пересекались на поверхности стоящего перед ними алюминиевого контейнера. В нем виднелась черная дыра в виде диска.

– Что это? – спросил Дон.

– Неважно. Но прежде чем перерывать этот контейнер, давайте убедимся, что он внутри. Оставайтесь здесь, в одиночку я смогу двигаться немного быстрее. Я хочу осмотреть всю оболочку этой штуки.

Старшина был прав, так будет быстрее. Дон осветил дыру, но внутри была лишь тьма.

– Я обнаружил выходное отверстие,

– признался голос у него в наушниках. – Сейчас я приведу вас сюда.

Метеорит вылетел из контейнера и нырнул в соседний люк, плотно упакованный в сеть из пластиковых нитей.

– Одежда, – произнес старшина, прочитав этикетку. – Нам повезло. Внутренние слои замедлят, а возможно и вовсе остановят эту штуку. Воспользуйтесь своим ножом, разрежем сеть и вытащим этот тюк.

Разрезать пластик оказалось несложно, но вытащить тюк, плотно запакованный среди других, оказалось практически невозможным делом.

– Нам придется освободить все тюки, – сказал Курикка, разрезая канат, – а потом растащить их в разные стороны.

Тюки, по мере ослабления стягивающих их канатов, начали двигаться самостоятельно, наползая один на другой и сталкиваясь друг с другом. Вскоре вокруг них, мешая им и нанося удары в спину, плавали тюки. Когда давление ослабло, Курикка и Дон ухватились за нужный тюк и вытащили его из контейнера.

В тюке имелось выходное отверстие.

– Метеорит прошел в соседний трюм, – констатировал Курикка.

Мешающие тюки летали вокруг, замедляя движение. Второй слой был упакован еще более плотно.

– Нам никогда не освободить его, – сказал Дон.

– Возможно, нам это и не потребуется, – сказал старшина, – Взгляните!

– он направил в отверстие луч фонаря, и свет отразился от шероховатой поверхности. – Он здесь, внутри!

Резким ударом ножа он раскроил тюк, и тяжелое обмундирование потекло вниз. Роясь словно мыши в зерне, они разбрасывали обмундирование по сторонам, зарываясь все глубже и глубже, пока не добрались до метеорита.

– Вот он! – произнес Дон. Он был совершенно опустошенный и ничего не чувствовал.

Метеорит выглядел совершенно банально. Грязный обломок скалы. Дон оценивающе ткнул его своим ножом, и он тут же всплыл вверх, поворачиваясь при подъеме. Когда метеорит повернулся, стала видна его обратная сторона. Она была вогнута и покрыта линиями белесых кристаллов.

– Банку, быстро, – приказал Дон, отпрянув назад. – И не касайтесь его своими перчатками.

– Эти кристаллы, они как раз вам и нужны? – спросил старшина, ткнув ножом метеорит так, чтобы он вплыл в контейнер.

– Я думаю и надеюсь на это, – Дон был залит потом, голова кружилась. – Запечатывайте контейнер.

Слегка надавив на тюбик с биоэпоксидным клеем, старшина выдавил на кружку кружок клея и с легким хлопком закрыл ее. Затем с силой прижал крышку и проверил, заполнил ли клей щель по окружности.

– Всего через две минуты он станет тверже стали, – пообещал он.

– Хорошо. Давайте оставим здесь наши ножи, так как они могут оказаться зараженными. И будем осторожны при снятии наших скафандров, они наверняка касались зараженных ранее материалов.

– Верно. Следуйте за мной. Эта штука застынет раньше, чем мы доберемся до шлюза.