— Привет, — я направилась к нему.
— Привет, малышка, — он поднялся и прошел мне навстречу. — Что тебя ко мне привело? — поцеловав меня в губы, спросил он. Я взглянула на его лицо, которое светилось счастьем, заглянула в невидящие глаза, и на миг я представила, что мой малыш мог бы быть похожим на него. Такой же красивый с глубокими серыми глазами. Невольно я всхлипнула, пытаясь прогнать из головы образ чудного мальчика с медными кучерявыми волосиками. — В чем дело?
— Ничего, — отмахнулась я, вытерев слезу, что пробежала по щеке, — все хорошо.
— Нет, — вдруг его прекрасное настроение сменилось чем-то другим. Не знаю, был ли это гнев, разочарование или же недоверие, — ты всегда так говоришь! Когда я спрашиваю, ты все время отвечаешь: «Все прекрасно, Кристиан» или «Я в порядке, любимый». Только это совсем не так!
— С чего ты это взял? — хмуро спрашиваю я, понимая, что он говорит правду. Черт, я сейчас снова начну плакать.
— Ты думаешь, я не знаю, что ты чувствуешь? Я очень хорошо слышу бешеное биение твоего сердца, когда мы наедине, Анастейша, у тебя всегда наворачиваются слезы. Я же хочу только помочь. Почему ты мне не позволяешь этого сделать? Поговори со мной! Выскажись!
— Я пытаюсь не вспоминать о том, что мы потеряли, Кристиан, — вдруг меня прорывает, и я реву, устало плюхаюсь на мягкое кресло и закрываю лицо руками. — Я пытаюсь, честно! Я не думаю о том, что бы было, если бы наш ребенок был все еще с нами! Он бы уже толкался, Кристиан! — я заметила, как он резко втянул воздух. — Я занимаю себя работой, подготовкой к свадьбе, не даю себе грустить. К тому же, с твоей сестрой это невозможно! Но когда я вижу тебя и…
— Ты представляешь нашего малыша, — он хрипло заканчивает фразу вместо меня. Грей плотно сжимает губы, ему больно также, как и мне. — Прости меня, малышка, — присев на подлокотник кресла, он прижимает мою голову к себе, обнимая, и поглаживает волосы. — Если бы я мог все исправить…
— Но ничего уже не изменить, Кристиан, — всхлипываю я. — Это случилось, мы потеряли нашего ребенка!
— Знаю, и виновный в этом наказан. Но нам нужно жить дальше, Ана, — Кристиан все крепче прижимает меня к себе, я чувствую его напряжение в теле. — Пойми, я хочу, чтобы ты была со мной счастлива, а не начинала плакать, как только мы одни. Если ты хочешь уйти, чтобы не вспоминать…
— Нет, нет, — я подняла на него взгляд, — нет, без тебя мне будет хуже. Я тогда совсем сойду с ума.
— Я люблю тебя, моя маленькая, — его губы плавно опускаются на мои и нежно целуют. — А теперь успокойся и расскажи, что тебя ко мне привело?
— Да, — я вспомнила про торты и потянулась за сумкой, — мне нужна твоя помощь в выборе торта.
— Тогда давай выберем, — заулыбался Кристиан.
***
Минул мой день рождения, а затем и оставшиеся пять дней. Последнюю ночь своей незамужней жизни провела в своей старой комнате. Утром меня с трудом разбудила мама, потому что я не могла долго уснуть. К девяти приехали Миа и Кейт, которые уже, похоже, стали лучшими подружками. Они приступили к моему преображению в невесту для мистера Грея, пока я, сидя в ванной на стуле, тряслась от страха.
В час дня за нами заехал мистер Грей старший, и мы отправились в «Плазу», где Кристиан арендовал зал для нашего мероприятия. Все девочки Нью-Йорка мечтают о свадьбе в этом отеле, а я одна из тех, кому посчастливилось выйти замуж именно там. Только вот мое настроение было весьма не такое, как положено. Пока все проверялось и выполнялись последние штрихи в холле, меня окутало какое-то сомнение.
Но заиграла музыка, пришлось взять себя в руки хотя бы на мгновение и войти в стеклянную дверь. Я чертовски медленно шла мимо рядов с гостями, которые с восторгом и завистью смотрели на меня в белом платье. Коленки невероятно дрожали, а в голову закрадывались нехорошие мысли. К горлу подступил ком. Зачем я все это делаю? Несмотря на пережитое, мы почти с ним незнакомы! Снова попыталась прогнать это из себя, но ничего не вышло. Кристиан был прав: я всегда буду вспоминать нашего ребенка, если буду рядом с ним…
Я подошла к Кристиану, который протянул ко мне руку, ожидая, что я вложу в нее свою. Я занесла ладошку, но затем сжала в кулак, забирая его обратно к себе. Я чуть-чуть попятилась назад, мотая в отрицании головой. Позади меня послышались перешептывания, кто-то даже удивленно вздыхал. Наши родственники смотрели на меня с ожиданием. А я колебалась…
Для меня все замерло. Я смотрела на мужчину в красивом черном костюме перед собой. Безусловно, он был самым красивым, кого я когда-либо встречала. Более того, Кристиан невероятно особенный человек. Но я вспомнила о том, что пережила за те ужасные сорок минут в лифте, когда у него начался приступ астмы. Каждую минуту я боялась того, что она может стать его последней. С каждым его хрипом и кашлем я содрогалась, при этом затаив дыхание… А разбитая ваза у меня дома? Мы же не всегда будем в хорошо знакомом ему месте, чтобы он запросто мог ориентироваться. Я не задумывалась о том, что, когда мы шли по парку, на нас глазели люди, ведь он был в очках и с тростью. Смогу ли я со всем этим справиться? Хватит ли моих сил на нас обоих?
— Ана? — тихо произнес Кристиан.
— Прости, — вдруг выпалила я, — но я не могу этого сделать, — из глаз хлынули слезы, и я побежала прочь…
Комментарий к Глава 14
Новая глава с нетерпением ожидает своих отзывов!
========== Глава 15 ==========
Сбежав с собственной свадьбы, я очень долго бродила по городу, раздумывая о причинах своего поступка. Я умывалась слезами, понимая, какую ужаснейшую глупость я совершила. Более того, я поступила плохо с Кристианом. От этого было еще больнее. Я сознавала, что вряд ли он теперь захочет меня видеть и знать вообще. Только я точно знала, что если это конец, тогда нам следует попрощаться по-человечески.
Я решила сделать это завтра, потому что сейчас он, вероятно, очень зол. Поэтому я, поймав желтое нью-йоркское такси, отправилась в свой старый дом, где меня встречали мама и бабушка. Когда я вернулась, на улице уже давно стемнело, поэтому они переживали и уже думали звонить в полицию. Несмотря на то, что я их дочь и внучка, лица их были весьма недовольными и разочарованными. Хотя в глазах мамы я видела небольшую долю понимания.
— Энни, почему ты это сделала? — спросила бабушка, когда я села на диване в гостиной. — Неужели ты его не любишь?
— Люблю, ба, — всхлипнула я, губы задрожали. — Как он? Очень злится? — я посмотрела на маму, которая сложила руки на груди.
— Конечно, ему обидно, — начала говорить Карла, подходя ко мне и бабушке, — ведь ты — первый человек, который узнал его так близко. Он открылся только тебе, а ты бросаешь его у самого алтаря!
— Мне стало страшно, мам, — все-таки из глаз полились слезы. — Я ничего не могла с собой поделать. Только когда прошло несколько часов, я поняла, что я натворила. Но было уже поздно что-либо менять. Хотела бы я вернуть все обратно…
— Ему обидно, Анастейша, — продолжила мама, — но он не злится. Я не знаю, сможет ли он тебя простить когда-нибудь, детка, но поговорить вы все же должны.
— Да, я поеду к нему завтра, чтобы забрать свои вещи, и тогда поговорю с ним, попрошу прощения и попрощаюсь. Не думаю, что он захочет иметь со мной что-то общее после такого.
— Пойди в ванную, тебе нужно умыться и привести себя в порядок, а я пока приготовлю ужин, — погладив меня по щеке, Карла ушла на кухню.
***
Ночь была тяжелой, я не могла уснуть. Все время думала о Кристиане, о том, что он чувствует и как ему, должно быть, больно. Я не могла перестать ругать и бранить себя, моя душа рвалась на части. Я сама себе испортила жизнь, я причинила боль человеку, которого совершенно искренне люблю всем сердцем. Боюсь, что он даже выслушать меня не захочет. Однако попытаться стоит. Поэтому, когда рассвело, я собралась, взяла свою машину и отправилась к нему.
Чем ближе я подъезжала, тем страшнее мне становилось. Но расстояние уменьшалось и, так или иначе, я приехала к дому. Оставив машину на парковке, я вошла в фойе и прошла к лифту. Все оборачивались на меня с осуждающими взглядами, от чего по моей спине бежали мурашки. Мне хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Я и без них прекрасно понимала, что моему поступку нет прощения. Я забилась в угол лифта и, зажмурив глаза, ожидала, когда буду на месте.