Приводим образцовую речь на гражданской панихиде в некоем районном центре, произнесенную местным Цицероном не без изворотливости и верного ощущения конъюнктуры…

— Товарищи! Друзья! Наш район понес серьезную утрату: скончался видный работник нашей районной номенклатуры товарищ Припускаев Афанасий Илларионович. Даже как-то не верится, что это он лежит здесь бездыханный — он, которого мы привыкли видеть снующим по всем нашим учреждениям и предприятиям до такой степени часто, что иной раз хотелось крикнуть покойнику: «Брысь! Шел бы ты хоть на минуточку домой!» Дааа… покойник, когда он еще не был покойником, был очень деятельный и активный работник. Помню, когда решено было вывести его из нашей номенклатуры, то он развил такую деятельность в свою пользу, что у двух или трех товарищей из нашего руководства получилось нечто вроде предынфарктного состояния на почве напора со стороны товарища Припускаева. Он и навещал наших ответственных лиц по нескольку раз в день, и по телефону звонил домой и на работу, и писал всем, кому можно, в районе и даже в область с утра до ночи… Да, это был орел — наш покойный товарищ Припускаев…

Давайте вспомним, товарищи, сложный и поучительный путь, что был проделан в нашем городе и районе Афанасием Илларионовичем… Правда, это будет нелегко, ибо покойник работал буквально на всех должностях, которые имеются по его номенклатуре и способностям. И даже на тех, которые превосходили таковые способности… Теперь уже мало кто помнит, сколько мест удалось сменить нашему незабвенному Припускаеву. Но я, как старожил района, могу все же смутно осознать, что начал он, кажется, с должности заведующего комбинатом бытового обслуживания. Какой у нас комбинат, каждый знает по себе. Я, например, полгода не могу добиться, чтобы мне перелицевали там летнее пальто… Но это что! Вот когда покойник возглавлял наш комбинат, счет времени операциям ремонта или там окраски, химчистки и так далее шел в комбинате не на недели, не на месяцы, а — на годы. Да… Мы потом на райисполкоме, когда снимали оттуда Припускаева, рассматривали жалобные книги комбината — и все прямо ахнули: чего только не писали люди в эту книгу! Например: сдавала в химчистку платье средних лет женщина и сплошь и рядом впоследствии умирала от старости, а уже претензии предъявляла в этой книге ее внучка — то есть наследница усопшей платьевладелицы. И какую же стойкость надо было проявлять руководителю комбината, чтобы выдерживать натиск озверелых заказчиков! Какое завидное упорство отличало усопшего!..

Именно ценя такие редкие качества покойного, мы перевели его заведующим в загс. Там Афанасий Илларионович развернулся во всю ширь, как говорится. И квартала не прошло, как все бланки были перепутаны… Приходишь, например, регистрировать новорожденного, а тебе подсовывают рапортичку на покойника… Или — вместо бракосочетания норовят зарегистрировать развод… Умора, да и только!.. Когда нам после докладывали на бюро об этих забавных инцидентах, все просто животики надорвали… Но, безусловно, Припускаева переместили мы, кажется, в Заготскот — в районную контору. Но ведь не зря же этих животных называют скотиной, — правда? Чуткости от них ждать нельзя никакой. Допустил, например, тот же Афанасий Илларионович небольшие перебои с доставкой кормов, — эти самые волы, бараны, свиньи начинают себя вести именно по-свински: они своими бараньими мозгами не желают сообразить, что в данном случае имеет место всего лишь временное затруднение, а сразу же начинают дохнуть, как нанятые… Им-то хорошо: они сдохли, их сактировали — и все. А куда девать Припускаева, относительно которого немедленно приходит директива из области: снять с работы!.. А? То-то и оно. Крепко мы тогда призадумались перед тем, как назначить нашего дорогого усопшего на новую работу… Но все-таки нашли выход: перекинули его в отстающий колхоз «Красная кочерга». Мы ему тогда так и сказали — Припускаеву: «Давай поднимай колхоз; поднимешь, наградим тебя как следует!» Он, безусловно, взял на себя обязательство. Даже подтвердил это резолюцией общего собрания колхозников: мол, всё выполним и перевыполним… Но вы знаете, какое капризное дело это сельское хозяйство? Не то там дождей было много, не то — жары… В общем, пришлось нам Припускаева перекинуть на место директора водочного завода. Тут он, безусловно, развернулся. План перевыполнял ежемесячно. А оказывается, именно в этом производстве перевыполнять-то и не положено. Почему? Потому что спирта на нашем заводе не делают. Спирт приходит в цистернах из области. Наше дело — только разбав… То есть я хочу сказать: созидать на данной основе водки и там ликеры…

Припускаев выдавал на базе данной цистерны больше напитков, чем указано нормой. Натурально, нашлись склочники, которые стали писать жалобы… Всех в районе ведь не угостишь, даже если ты руководишь целым водочным заводом… Дааа…

Крепко мы задумались перед тем, как посадить Припускаева заведующим ассенизационным обозом. Думали: тут-то трудно нарушить что-либо, или там — недооценить, переоценить, или там — разворовать. Оказалось, и тут имеются свои затруднения. Нет, перебоев с основным материалом не наблюдается. А вот средства очистки — те могут хромать: лошади, например, хромают в буквальном смысле слова. Если автомобиль — он требует технического внимания к себе, горючего и так далее… В общем, стали поступать сигналы, что это дело может выйти из берегов в масштабе всего города… Согласитесь, мы же не Помпея какая-нибудь, чтобы погибать — и от чего?.. Одним словом, ясно…

Делать нечего. Покойник был утвержден заведующим птицефабрикой. А куры, оказывается, еще более нежные существа, чем даже свиньи. И тоже, очевидно, среди кур никакой работы не велось: они не понимали, что можно попить не совсем чистой водички или не поклевать корму денек-другой без того, чтобы не болеть и не дохнуть… Ведь это же буквально курам на смех или даже курам на горе то, что там началось, на птицефабрике… Да… Сняли мы Припускаева. Вот тут он и начал ходить по инстанциям, требуя себе должности не меньше, чем прежние…

Он бы, наверное, и по сей день мелькал среди нас. Но вот — ирония судьбы: когда мы ему доверили руководство лодочной станцией, Афанасий Илларионович неосторожно поехал сам кататься на лодках своей, так сказать, системы. А ремонт лодок, конечно, осуществлялся под его руководством… И вот вам результат: тело незабвенного товарища Припускаева вытащили из воды через три дня в дальнем затоне…

Спи с миром, дорогой друг, ты совершил все, что мог, в своей номенклатуре. Даже твоя смерть подтвердила, что ты как работник был всегда верен себе!

К сожалению, всякого вида шпаргалки применяются ныне у ораторов. И не всегда проходит безболезненно пользование записочками, печатными текстами, подсказками из президиума или с мест и т. д. Нам известен случай, когда внезапно погас свет и благодаря этому обстоятельству аудитория постигла, что намертво умолкший докладчик решительно ничего не знает в вопросах, кои он освещал по печатному тексту, подготовленному для него сотрудниками. Другой раз оратор потерял записочку, на которой изложено было все, что надо произнести, но обнаружил пропажу уже на трибуне. Долго шарил, бедняга, по карманам, ища свою шпаргалку, а затем так и ушел, не сказавши ни слова…

Ниже мы приводим драматический эпизод — тоже на почве заранее написанного другими лицами текста к докладу одного председателя райпотребсоюза на собрании уполномоченных. Тут вышло так, что неверно сложены были страницы обширной шпаргалки: 1-я и 2-я страницы лежали правильно; 3-я страница была вложена в двух экземплярах, что обнаружил докладчик, только когда во второй раз кряду стал читать одно и то же. Затем лежала 5-я страница, а далее — 8-я и т. д. Что получилось из такого ералаша, вы постигнете, прочитавши речь, помещенную ниже. Надо еще учесть, что сам докладчик своей будущей речи до выступления не читал.

Мы начинаем нашу публикацию с конца второй страницы, поскольку до этого места все шло нормально.