... Старший стражник посветил себе под ноги фонариком и опять перевел луч на стену.

- Может попробуем, далеко же не ушел, а? - подал голос молодой напарник.

- Лажанулись, так нехрен рыпаться, - отрезал Старший. Все оказалось гораздо хуже, чем можно было предполагать.

Как расшифровывались эти буквы, скорописью нацарапанные на стене, он знал. Семинар по истории тайных обществ вел начальник кафедры, волей неволей пришлось учить. Сколько лет прошло после окончания Высшей школы КГБ, а эту ересь и заумь помнил до сих пор.

Сделал над собой усилие, сглотнул комок, сдавивший горло и произнес вслух, не узнав собственный голос:

- Vive Dieu Saint -Amor . Дожили, бля!

-----------------------------

Vive Dieu Saint -Amor - Да здравствует Бог-Святая Любовь / боевой клич тамплиеров/

Боже, храни Короля!

Король пил. Пил всегда. Даже когда по внешнеполитическим соображениям и ввиду сложного внутреннего положения королевства временно запретил подданным пить, сам все равно пил. На пятые сутки запоя в нем просыпалась тяга к государственным делам и мирным внешнеполитическим инициативам. Наученные горьким опытом придворные уже вечером четвертого запойного дня прятались кто куда. Лишь королевские гвардейцы, верные присяге и покорные судьбе, оставались в гулких коридорах дворца.

Король, сильно подав грудь вперед, чтобы было легче перебирать отечными ногами, шел анфиладой, зло косясь на почерневшие портреты многочисленных предков. Начальник королевских гвардейцев, он же - Гад Двурушный, он же Рыло Свиное, он же - Братан, в зависимости от настроения короля и количества им же выпитого, семенил на полшага сзади.

- Попрятались, гады! - Король с разворота пнул тяжелую резную дверь, она с грохотом распахнулась, и им в лицо ударила душная волна воздуха, пропитанного запахом горелого сургуча и застоялой пылью.

- Мин херц! - состроив на лице улыбку, бросился на встречу Министр финансов.

Король без лишних слов двинул ему в зубы. Министр взмахнул короткими полными ручками и упал, опрокинув стол. По ковру рассыпались гербовые бумаги и просроченные векселя. Писари и счетоводы серыми мышами бросились по углам.

- В шею всех, Братан! - взревел Король.

Начальник гвардейцев выполнил приказ в точности, собственноручно приложившись каждому по грязной, липкой от корпения над гроссбухами шее.

- За что, мин херц? - прошамкал разбитыми губами Министр финансов.

- Знал бы за что, вообще убил бы, рожа жидо-масонская! - огрызнулся Король. Только сейчас понял, что шел бить морду Министру Королевского Флота, да ошибся дверью. - И как тебя, Башка, с такой рожей народ терпит?

- А мне его любви без надобности. Мне и жены хватает. - Министр финансов сел, поджав толстые ноги. - А народ у нас любвеобильный, всех подряд любить готов.

- Не понял, бля? - вступил в дело Начальник королевской гвардии, пристраиваясь к широкому заду Министра, как футболист к мячу перед штрафным ударом. - Ты на кого, вражина, намекаешь?

- Оставь его в покое, - вяло махнул рукой Король. Скомкал бумажку и бросил Министру. - На, вытрись. И не реви!

- А я не реву!

- Я же вижу - ревешь!

- Не реву! - И тут Министр финансов не выдержал и заревел в голос.

- Ну вот тебе! - Королю стало неловко. Зря дал человеку в рожу. Он поднял с пола несколько документов и, не глядя, подписал. - На, только не плачь.

- Спасибо, ваше величество! - Министр прижал бумаги к груди и мелко-мелко затряс круглой, как арбуз головой.

- А ты что стоишь, как пень? Налей человеку, видишь - расстроился.

Начальник гвардии привычным движением достал из одного ботфорта бутылку, из другого три граненых стакана.

Через два часа они прикончили пятую и послали за закуской и новой бутылкой.

- На охоту может поехать. Или на войну? - сказал зевая Король, с тоской поглядев за окно, где занимался хмурый осенний денек. - Как считаешь, Башка?

- На войну денег нет, - ответил Министр заворачиваясь в ковер.

- А у него, мин хер, никогда денег нет. Ни своих, ни государственных, хохотнул Начальник гвардии.

- Я же не говорю о мировой войне. Сам понимаю, не потянем. Где- нибудь недалеко. А лучше всего - против внутренних врагов. Так что бы до зимы успеть. Не люблю, понимаешь, зимних кампаний...

- Не, лучше, ваше величество, на охотку. Кабанчика завалим. Или еще кого.

Начальник гвардии вспомнил дочку Главного Королевского егеря. Недавно выдавали замуж. Король по возрасту и состоянию здоровья хотел было отказаться от права первой ночи, но еще неизвестно как бы на это отреагировали международные финансовые круги и местные ура-патриоты. Как всегда, выручил верный Гад Двурушный. Король взял на себя протокольную часть обряда, а неформальную, но обязательную процедуру, исполнил Начальник гвардии. Невеста осталась довольна, и еще месяц по королевству гуляли слухи о небывалой мужской мощи Короля.

- Лучше на охоту! - вздохнул Начальник гвардии, покручивая ус. От приятных воспоминаний глаза его стали, как два ядреных масленка, только что выловленные из бочки.

Но Король его уже не слышал. Он спал, положив голову на глобус. От белого пятна Арктики вниз по синему простору океана к красной кляксе родного королевства тянулась липкая змейка королевской слюны.

- Устал, бедолага. - Начальник гвардии осторожно укрыл спящего потертой львиной шкурой, аккуратно подоткнул под бочок, словно мать любимого ребенка.

- Боже, храни Короля! Кто мы без тебя, дедуся? - прошептал он и задул свечи.

Принц Датский

У Принца умер отец. Если, не приведи Господь, вам довелось пережить такое, вы поймете, что творилось у него на душе. Но он был Принцем, единственным законным наследником, и на следующее после похорон утро ему пришлось стать Королем.

Вечером в небе взрывались шутихи, осыпались тысячами звездочек на возбужденную шумом и дармовой выпивкой толпу.

Принц, а он еще не научился думать о себе иначе, смотрел на народное гуляние с балкона дворца.

- Как ты думаешь, что они хотят? - спросил он у стоявшего за спиной Канцлера.

Старик пожевал сморщенными блеклыми губами и ответил:

- Ничего, Ваше Величество. В данный момент - ничего. Завтра утром, возможно, многие захотят опохмелиться. Но не стоит об этом беспокоиться, меры уже приняты. Все кабатчики в зачет недоплаченных налогов завтра с утра будут наливать бесплатно всем страждущим.

Принц покосился на старика, зябко кутающегося в черный форменный плащ с потертым гербом королевства.

- Этого не может быть. Не желая ничего, человек просто не может существовать!

Эту фразу Принц услышал на лекции в Пражском университете, имя профессора, читавшего курс социологии и теории государственного управления, вылетело из памяти, но фраза, почему-то застряла, похоже, навсегда. Ее-то он с удовольствием и ввернул.

- В теории, конечно, да. - Канцлер кивнул на толпу, бросающую вверх шапки и скандирующую имя нового Короля. - Но на практике, увы, совсем наоборот. То, что они хотят, они никогда не получат, и все это знают. А не получат, потому что мы ничего дать им не можем, и это также всем известно. Увы, мы не Господь бог. Да и тот выложился за шесть дней творенья полностью. До сих пор отдыхает. Увы, ничего нового в мире не предвидится. Так зачем же изводить себя понапрасну?

Принц едва сдержался, чтобы не надерзить старику. Вовремя спохватился, пора уже было учиться на слово отвечать делом. Он круто развернулся и бросился в кабинет, громко захлопнув за собой дверь.

Взаперти он просидел неделю. Когда голова уже стала трещать от усталости и не осталось ни единого гусиного пера, которое он бы не обгрыз по старой школярской привычке, один из книжных шкафов бесшумно отполз всторону, и через потайную дверь, кряхтя протиснулся Канцлер.

- Давненько я не пользовался этим ходом, - проворчал он, стряхивая с плеча лохматые ниточки паутины. Посмотрел на стол, заваленный толстыми фолиантами, клочки растерзанных черновиков, рассыпанных по ковру и укоризненно покачал головой. - Стоило так себя изводить, Ваше величество?