- Вот черт, уже идут гады...

- Парень, беги, - просит железнодорожник.

- Я вас развяжу.

- Время нет. Они сейчас вернуться. Нас может бог помилует, а тебе все рассказать нашим надо будет... Беги.

Я рванул двери, выскочил на дорогу и помчался в густой лес, как раз напротив станции.

Я далеко не ушел, спрятавшись среди деревьев следил за домиком, из которого только что удрал.

Вооруженные парни неожиданно появились из-за угла и ввалились в двери станции тут же двое вылетели обратно и стали оглядываться, без конца матерясь. Минут через пять, вся шестерка парней поспешно покинула станцию и направилась в сторону нашего эшелона. Еще подождал немного, но тут где-то далеко эхом отозвалось шумное движение груженого состава. Я рванул к домику станции и влетел внутрь. По прежнему на полу лежат связанные железнодорожники, на стенке уныло висит разбитый телефон, остатки искалеченного телетайпа раскиданы по помещению.

- Живы? - спрашиваю неподвижные тела.

Одна голова оторвалась от пола. Большой кровоподтек расплылся на половине лица.

- Это ты? - узнал меня железнодорожник.

- Эти ушли, а там эшелон идет.

- Ага. Вон на стенке сумка с флажками, останови состав, он скоростной, мимо пройти должен. Сообщи машинисту, то произошло. У них должна быть радиостанция.

Я хватаю сумку и выскакиваю на деревянный настил перрона. С западной стороны видна приближающаяся глазастая махина тепловоза. Выдергиваю красный флажок и отчаянно размахиваю им.

Тепловоз чуть проскочил меня и, кончив визжать тормозами, остановился. Голова машиниста высунулась в окно.

- Что-нибудь на линии? Почему не передали по радио.

- Срочно свяжись с диспетчером. Пусть сюда присылают милицию. Бандиты напали на разъезд, разграбили поезд на запасной ветке и избили служащих. Есть убитые.

- Чего мне байки заливаешь? Какие бандиты?

- Я тебе сейчас приведу начальника разъезда. Если он конечно, еще жив... Подожди немного. Ему нужна медицинская помощь.

Вижу по глазам, что сомневается. Поэтому бросаюсь к станции... Тот что говорил со мной, лежит, закрыв глаза. Я переворачиваю его на живот и начинаю распутывать провода на его руках. С трудом сдергиваю путы с ног и поднимаю мужика.

- Пойдем. Там этот... не верит.

Почти на плече выношу его а перрон и бегу к тепловозу. У гудящей трясущейся машины сбрасываю тело на землю.

- Смотри, это первый, там в домике второй без движения, а на запасной ветке одни трупы, - кричу упрямому машинисту.

И вдруг мой мужик открыл глаза.

- Ваня...

Но машинист не заметил этого, он исчез в будке тепловоза и через минуты две высунулся в окошко. Он закричал мне.

- Я передал все. Жди милицию, а пока я пошел нагонять график.

Рявкнул гудок и тяжелый состав стал медленно набирать ход.

Милиция на дрезине прибыла только через четыре часа. Они сразу оцепили мертвый эшелон. Появились военные, потом затрещал вертолет и вскоре разъезд наполнился гражданскими и милицейскими начальниками.

Меня сопровождает двое гражданских, представителей ФСБ. Мы подходим к моей теплушке. Через отодвинутые двери, я вижу на полу неподвижное тело.

- Кто это? - спрашивает меня худощавый ФСБешник.

- Мой начальник. Старший стрелок.

- Залезай.

Я запрыгиваю в теплушку и вижу Ваську. Он неподвижно лежит на нарах, скрючившись в комок.

- А это кто?

- Тоже стрелок. Васька...

- Сколько вас было?

- Четверо. Мы с Юркой лежали вот здесь на насыпи, - я показываю пальцем место от куда мы стреляли по напавшим. - Но его здесь нет.

- Ты о чем?

- Юрки здесь нет. Он лежал со мной в этой канавке, когда я побежал на станцию.

- Ладно, пошли к пульману.

Я соскакиваю с теплушки и мы идем к соседнему вагону. Вид его ужасный, двери сорваны взрывом, железо покрыто вмятинами от пуль, по средине вагона разворочена дыра. У насыпи лежит на животе мертвый солдат.

- Его знаешь?

- Нет. Я из всего вагона видел только инкассатора. Он приходил к нам при стыковке пульмана.

- Зачем?

- Передал старшему телеграмму, о том, что вагон попадает под охрану стрелков.

- Опознать его можешь?

- Могу, а где?

- Там, - мой сопровождающий кивает на проем двери.

Я залезаю в пульман и тут же чуть не наступаю на второго охранника. Этот распластался в коридоре, обильно залив кровью чуть ли не метр квадратный пола. Перепрыгиваю его и...

- Юрка...

Мой товарищ растерзан в купе. Он лежит на койке, на спине со связанными руками С него содрана рубаха и из распоротого живота вывались кишки. Рот открыт от боли и широко распахнуты глаза.

- Это ваш стрелок?

- Да, это Юрка.

- Идите дальше.

Инкассатора трудно узнать, его тело чуть ли не разодрано от взрыва на куски. Голова еще более распухла и посинела.

- Вот он.

- А это кто?

ФСБешник кивает на остальные два трупа, лежащие недалеко.

- Этих я не знаю. Из всего вагона мы видели только его.

- Хорошо. Выходи от сюда и жди у своей теплушки. К тебе подойдет следователь, все ему расскажешь.

В голове невеселые мысли и тоска. ФСБешники отцепились от меня и остались в пульмана, я же выскочил наружу и побрел к своей теплушке. Мимо меня пронесся милиционер и закричал в выбитые двери тяжелого вагона.

- Там еще один живой.

- Кто? - тут же высунулся один из ФСБешников.

- Помощник машиниста. Он раненый в кустах лежал.

- Тащите его сюда.

- Уже несут.

Показалась группа милиционеров, они несли в шинели окровавленного человека. ФСБешник спустился с пульмана на гравий и подошел к ним.

- Положите его на землю.

Милиционеры послушно кладут тело. Парень склоняется к лежащему.

- Ты меня слышишь, кто нападал?

В ответ не звука.

- Срочно врача. Да найдите же врача, черт побери.

- Так, врача нету, - отвечает один из милиционеров. - Ежели и есть, то на ближайшей станции, к вечеру могет быть, если вызвать...

- Дьявол. Хоть кто-нибудь может оказать ему первую помощь?

- Так, я могу осмотреть, - продолжает разговорчивый милиционер, - моя тетка фельдшар, я у нее кой чему... смогу.

- Так смоги.

- Это мы сейчас.

Новоявленный лекарь становится на коленки и начинает снимать одежду раненого. Я не стал смотреть как приводят в порядок помощника машиниста и присел на гравий у дверей своей теплушки.

Следователь со своей группой прилетел на вертолете и очень долго находился в пульмане. Наконец все навалились на мою теплушку. Началась опись предметов и положение тел. Фотографы снимали Ваську и старшего с разных ракурсов. Меня дотошно допрашивали два пожилых мужика, заставляя показать места, где находился во время налета, что видел, как бежал и что произошло на станции.

Только к вечеру мы освободились. Следователи убрались, Ваську и Старшего солдаты замотали в одеяла и перенесли в пульман. Я остался один.

Проснулся от того, что кто то стучал в дверь теплушки. Я оттянул ее в сторону. Утро встретило солнечными лучами через ветви березок. Молодой солдатик дрожит от утренней прохлады.

- Там вас просят...

- Кто?

- Да этот, следователь.

- Куда идти?

- К тепловозу.

Соскакиваю на насыпь и иду в начало эшелона. Там уже собралась группа военных и гражданских, среди которых уже знакомые ФСБешники, следователь со своими помощниками и несколько солдат.

- Ну вот, пришел стрелок, - говорит следователь собравшимся, - давайте принимать эшелон.

Все скопились вокруг первого вагона.

- Он вскрыт, - сообщает один из солдат, - пломбы сорваны.

- Открывай, - кивает головой следователь, хотя открывать и не надо, дверь почти на половину оттащена в сторону.

Ее отодвигают до конца и все видят аккуратно сложенные картонные ящики. Сыщики осторожно забираются в вагон и тщательно осматривают груз.