— Смелее, капитан. — я ажно подпрыгнул от неожиданности. Позади меня стоит «лощеный», тот же или другой понять очень сложно, вроде все то же самое, и телосложение, и лицо, но вот что-то говорит мне, что с этим субъектом я еще не встречался.

— Что «смелее»? Вы думаете, что так просто провести махину крейсера через это «игольное ушко»? да и мне обещали ответы на кое-какие вопросы.

— Ну а зачем я здесь по-вашему? Спрашивайте.

— Что там с моей нейросетью?

— Должен вас разочаровать. Ваша нейросеть останется на месте, но для всех ее не будет. Извините, но это уже не от меня зависит. Это же касается и вашего Импланта, но с ним немного проще, и в этом Мире прошло бы еще пару лет и его не смогла бы определить ни одна диагностическая или лечебная капсула. Отныне он неотъемлемая часть вашего организма. При детальном и очень вдумчивом обследовании вопросы конечно возникнут, но скорее всего все спишут на то, что родились вы и выросли на планете с повышенной силой тяжести и с большим содержанием тяжелых металлов.

— Значит опять все сначала?

— Ну почему же. С управлением этого девайса вы уже вполне освоились, хотя конечно, озаботиться установкой местной нейросети вам по-любому придется, но тут можно обойтись и базовой. Со временем, и очень небольшим, прошу заметить, ваша нейросеть утилизирует любые инородные включения, правда кое-какие поправки в настройки вам придется все же внести. Дело в том, что местные нейросети образую на запястьях и под затылочной костью черепа интерфейсные разъёмы, для подключения различного оборудования. Так что, чтобы не привлекать внимания, вам придется внести их в «лист исключений». Но это уже вам решать, все на ваше усмотрение.

Еще вопросы есть?

— Что там? С той стороны.

— Межсистемное пространство, ничейная территория, выход приведет вас во Фронтир между Империями Аратан и Арвар. Сразу предупреждаю, место не самое спокойное, поэтому расслабляться не стоит. Хотя сейчас Империи между собой и не воюют, но укусить побольнее друг друга случая не упускают.

— Что так?

— Арварцы — рабовладельцы, а аратанцы терпеть не могут рабства, по крайней официально.

— Что вы имеете в виду.

— По мне, так арварцы намного честнее. Говорят прямо, «ты раб, вот твой ошейник или рабская нейросеть», а аратанцы прикрываются мнимой свободой, обкладывают разумного кредитами, обязанностями, спецслужбами, чувством долга, результат тот же, хотя и называется по другому. Как любят пошутить арварцы, «Наши рабы работают, чтобы жить, а аратанцы живут, чтобы работать». Да и раб, это всегда чтя-то собственность, а о собственности надо заботиться, в крайнем случае кормить и одевать, а в Империи Аратан, если у тебя нет кредов, то можешь сдохнуть с голода, замёрзнуть в подворотне и никому до тебя нет дела, разве что только банку, если у тебя есть не закрытый кредит, тогда даже твои останки и то пойдут в дело, что на запчасти, а что в переработку. Медицинские картриджи там очень дороги, потому как изготавливаются из «натурального сырья», надеюсь не надо уточнять из какого?

— Не может быть!

— Да, нет, вы не правильно меня поняли. Никто там разумных специально на картриджи не перерабатывает, хотя и такой вариант развития событий не исключен, по крайней мере невостребованные трупы иду в переработку. В основном используют высших животных, некоторых насекомых, рептилий и земноводных. Хотя стоит признать, что при необходимости арварцы делают то же самое, даже отправляют живых рабов на переработку. Ну да сами разберетесь.

— Господи, в какую клоаку вы меня отправляете! Хотя, все как и везде.

— Да бросьте вы, миллиарды разумных живут и не задумываются. Их все устраивает, они всем довольны. Не существует общества где все счастливы и всем довольны, это несбыточная утопия. Даже у нас не все и не всем довольны. Ну так что, вперед?

— Да, теперь уже отступать поздно. Вперед.

Отвлекся от собеседника я всего на несколько мгновений, но когда вновь посмотрел на то место где до этого находился «лощеный», его там уже не было, да его вообще на крейсере не было. Плюнув и проматерившись, я подал тягу на маршевые двигатели. Крейсер начал неторопливо приближаться к «аномалии». К сожалению, ИскИны категорически отказывались воспринимать ее наличие, поэтому управлять кораблем мне пришлось в ручном режиме, ориентируясь только на показания сканеров. Я с огромным трудом вывел крейсер на воображаемую центральную ось «аномалии» и увеличивая скорость направился в самый ее центр. В паре сот километров от моей цели мое вмешательство в управление стало абсолютно ненужным, корабль шел как «по ниточке», мне стоило немалых усилий увести его с этой прямой, но уже через пару секунд судно уверенно встало на прежний курс. Ну что же, тем лучше, по крайней мере теперь от меня ничего не зависит и у меня есть немного времени обдумать свои дальнейшие действия.

Вот с чего я взял, что у меня будет «немного времени»? После того момента, как крейсер вошел в аномалию, прошло уже больше восьми часов, а этому переходу не видно ни конца, ни края. Перед самым пересечением невидимой границы, ИскИн что-то там вякнул о достижении скорости ухода в гиперпрыжок, потом еще пару раз прислал сообщения о потери управления двигателями и реакторами и замолчал. Сканеры показывают полный ноль, а оптические датчики и камеры транслируют на голоэкран сплошную серую муть, как будто кто-то просто взял и замазал краской их все. В первое время я еще пытался что-то сделать, сначала попробовал просто заглушить реакторы, потом аварийно заглушить, а на последок вообще предпринял попытку отстрелить вест реакторный отсек. Команды вроде как все проходят, а вот реакции на них никакой. Если верить показаниям приборов, то и двигатели крейсера уже давно работают за пределом своих возможностей и должны были просто развалиться еще пару часов назад, не выдержав нагрузки, но ничего подобного не происходит. В общем первые часы я «кипел, шипел и пузырился», восхищаясь человеческой изобретательности в плане сведения счетов с неугодными и присвоением их собственности. А потом, перегорел, остыл и просто стал ждать. Ждать развязки. В любом случае что-то исправить я уже не в силах. Незаметно для самого себя я задремал прямо в пилотском ложементе.

Проснулся я от панических криков навигационного ИскИна, что координаты места нахождения неизвестны, точек привязки не обнаружено, реперные маяки не фиксируются и вообще, окружающая обстановка не соответствует никаким картам. Меня аж передернуло, нет так дело не пойдет, это что же получается, я проспал выход из аномалии и неуправляемый корабль несется не пойми куда, да еще и с запредельной скоростью. Но одного взгляда на показания сканеров хватило, чтобы я слегка успокоился. Крейсер тихо и мирно дрейфовал в абсолютной пустоте межсистемного пространства, да и ИскИн четко выполнил все заложенные в него инструкции, защитные силовые поля были на максимуме, все системы вооружения приведены в полную боевую готовность, сканеры работают в пассивном режиме, а все системы маскировки включены, реакторы переведены в режим минимальной работы. Ну что же, пришло время включаться в работу и мне. Первым делом отдал ИскИну приказ начать сканирование всех доступных частот связи и не забыть гиперсвязь, выводить сканеры из пассивного режима я пока не торопился.

Через сорок минут первый доклад, зафиксирован повторяющийся радиосигнал, предположительно аварийный маяк. Сигнал очень слабый и расшифровке пока не поддается. Я прождал еще больше часа, больше ничего не было. Начал постепенно подавать на сканеры энергию и через десять минут пришел первый отклик, объект искусственного происхождения, размеры, форма, дальность. Хм, не очень-то и далеко, часа три на малом ходу, по размерам чуть больше чем известные мне спаскапсулы, по форме чем-то напоминает толстую и короткую сигару, или длинную бочку. Ладно, посмотрим, что там такое, заодно может быть эта находка поможет определиться где я оказался. А еще через два часа аккуратного полета со сканеров посыпалась информация: объект искусственного происхождения, еще один, еще и еще, и еще. Всего почти три десятка каких-то обломков. ИскИн только и смог сделать предположение, что это останки корабля, но ни его тип, ни класс определить не смог, только вычленил еще три радиосигнала, однотипных с первым, но еще более слабые и временами прерывающиеся.