Почти шесть часов две слабые женщины, при свете костра пилили и рубили медвежью тушу, в надежде, что Александр жив. И когда наконец смогли отвалить куски трехметрового зверя в стороны, их глазам предстала удивительная картина. Под тушей ничего не было, только проплавленный во льду и камне контур лежащего человека. Не было ни Александра, ни меча, которым он смог поразить Ужас Арктики. Через восемь дней на Шпицберген прилетела новая смена метеорологов, и вывезла поредевший состав совместной экспедиции. Елена набрала достаточно материалов для своей диссертации, но так никогда ее и не написала, уйдя в монастырь. Произошедшее на ее глазах чудо потом долго ее еще преследовало, иногда ей даже казалось, что парень спасший ей жизнь и исчезнувший бесследно разговаривает с ней, помогает и подсказывает. А Инга написала прекрасную книгу о древних поморах, которые бесстрашно бороздили моря и океаны, от Шпицбергена, до Аравии и Индии и посвятила ее своему однокласснику — Александру Краснову. Все ценности, найденные им когда-то среди отрогов древнего Груманта стали основой экспозиции в новом Зале Эрмитажа, там же были выставлены и другие находки, которых с каждым годом становилось все больше и больше, так как на Шпицберген устремились десятки археологических экспедиций. Себе она оставила только маленькое колечко, изготовленное из того же самого металла, что и таинственный пояс ее спасителя.
В себя я пришел довольно быстро и больше всего напоминало это пробуждение, хотя я отчетливо помнил и заваливающуюся на меня тушу медведя, и яркую вспышку и сияющий туман в котором оказалось мое сознание. Попытался пошевелиться, и понял, что ничто меня не стесняет, нигде и ничто не болит. «Неужели медведь рухнул не на меня? Нет, такого не может быть, выскользнуть из объятий трехметрового зверя, весом почти под тонну я никак не мог. Вытащили? Но кто? Девушки этого ну никак не могли бы сделать. неужели так вовремя подоспела помощь? А где я тогда?». Приподнявшись на локтях, я осмотрелся. Большое помещение, в котором ходят, сидят или просто лежат на узких лежаках несколько десятков людей. По одежде ничего не понять, на одних какие-то облегающие тело комбинезоны, на других те же самые комбинезоны, но больше всего напоминающие небрежно сшитый мешок. Пара человек попавшиеся мне на глаза одеты вполне нормально, для лета где-нибудь в средней полосе, какое-то подобие брюк и легкие рубахи. Если я оказался в больнице, то стоит признать, что больница довольно странная, чего стоят только двухъярусные лежаки, да-да, именно лежаки, не имеющие ничего общего с кроватями. Да и не бывает таких огромных палат, тем более без окон и дверей, хотя стоит признать, что воздух чистый и ничем не воняет, как можно было бы предположить, видя какое количество людей здесь обитает. Нигде никаких светильников, но в помещении светло, такое ощущение, что светится весь потолок, весь и сразу. Наверное, какие-то новомодные подвесные светильники. На противоположных стенах, огромные панели телевизоров, вот именно, что огромные, каждая метра четыре по диагонали. Да один этот телевизор стоит как вся наша районная поликлиника. И где черт возьми двери?! Ладно, разберемся, сейчас важнее понять не где я и как сюда попал, а что со мной произошло. Попытался сесть и мне это удалось, правда ощущается какой-то дискомфорт, опускаю взгляд на свой топчан и тихо выпадаю в аут. Оказывается, все это время я лежал на мече, с которым бросился на медведя и сейчас мое многострадальное седалище разместилось на его клинке. В больничной палате с мечом, стоимостью в пару миллионов евро, ну это даже и не смешно. Продолжаем самообследование. Моя одежда куда-то испарилась, я остался в одном только нижнем белье и памятном поясе из ларца, зато рядом с собой я обнаружил пакет с какими-то тряпками, это оказался комбинезон, в которых и ходит большинство местных обитателей, только у этого цвет оказался абсолютно черным и присутствуют какие-то вставки по типу комбезов пилотов боевых истребителей, ну, как их показывают по телевизору. Ходить и светить своими причиндалами я посчитал излишним, поэтому и запаковался в этот комбинезон, который повис на мне как мешок на вешалке. Дальнейшее изучения себя и своего внешнего вида ничего не дало, разве что на среднем пальце левой руки появилось какое-то кольцо с круглым плоским камнем, но я вполне мог нацепить его себе на палец, когда мы с девочками разглядывали драгоценности в ларце, так что тут все в норме. Не ясен только прикол с мечом и одеждой. Ладно, всему свое время, по крайней мере ясно, что я не в тюрьме или еще где. А все же, где я?
Мои исследования и самокопания были прерваны наметившимся движением в помещении, где я оказался. Одна из стен вдруг поменяла свой цвет со светло-бежевого на ярко красный и почти моментально все обитатели нашего ящика постарались убраться от нее подальше. У меня такой необходимости не было, я и так находился от нее в самом дальнем углу, да и вблизи от меня никого не было. Через пару минут, по светящейся стене пробежала молния и в ней появилась узкая щель, своими очертаниями больше всего соответствующая гаражным воротам. Тихий гул от множества голосов моментально стих, а все лежаки, как будто повинуясь неслышной команде утратили свою жесткость и рухнули вниз. Мне еще повезло, я сидел на втором ярусе, свесив ноги, поэтому и успел среагировать и приземлиться точно на ноги, а вот некоторым, которые в этот момент спали, пришлось испытать чувство кратковременного падения и встречи с довольно жестким полом. Да уж, это точно не больница, самое близкое определение, что приходит на ум — фильтр, или фильтрационный лагерь, если уж говорить правильно. Образовавшаяся на стене щель, как я и предполагал оказалась воротами, ну или дверями, тут уж как кому больше нравится. Створки дверей исчезли внутри стен, а я еще успел удивиться их толщине, ну никак не меньше полуметра, стены, я имею в виду, двери были раза в три тоньше, но тоже вызывали чувство полной непробиваемости. Неизвестная сила начала мягко, но непреклонно отодвигать людей от стены, на которой оказались двери. У некоторых это вызвало самую настоящую панику, а некоторые восприняли все абсолютно спокойно и молча отошли на десяток шагов назад. Я пока не торопился оказаться в первых рядах, да еще и не понятно, как местные отреагируют на меч в моих руках, вдруг посчитают за агрессию, а я пока не определился, как себя вести, слишком мало информации.
Так, кажется понятно куда я попал. Вот только абсолютно не ясно как. Похоже, что я оказался на съемочной площадке какого-то фантастического фильма. Ладно, поучаствую в массовке, потом будет что вспомнить, напрягает только некоторое безразличие местных режиссёров к своим актерам, да отсутствие всяких там софитов, камер и девки с хлопушкой. Почему я так решил? А что подумали бы вы, если в двери ввалилась бы толпа человек в двадцать с какими-то футуристическими стволами в руках, да еще и закованные в, смутно знакомые по фильмам «Звездные Войны», доспехи? Ладно, сейчас нам объяснят наши роли и хоть что-то станет понятно.
Через пару минут, вслед за «рыцарями» в помещение вошло еще несколько человек, эти были не вооружены, да и громоздких доспехов на них не было, так обычные себе люди, в точь-точь как мой, комбинезонах. Сгрузили какое-то оборудование с тележек, подключили и спокойно удалились. Из-за толпы, мне было плохо видно, поэтому что точно там происходит я не знал. Хочешь не хочешь, а пришлось исправлять это упущение, поэтому тихонечко, по стеночке, я начал пробираться в первые ряды и успел как раз к новому акту этого «Марлезонского балета».
Вошедшие в этот раз в помещение люди, сразу было, просто отбывают повинность и им с нами разговаривать не то чтобы не охота, а просто лень, ну не говорят баре со своими холопами, они им отдают распоряжения и на этом все. Пока все те же люди в черных комбезах оборудовали места для вновь пришедших я испытал первый шок. Парочка снобов отошли как раз в мою сторону и негромко разговаривали, причем разговаривали на совершенно мне неизвестном языке. В школе я учил немецкий, в армии английский, слышал и французский, приходилось встречаться и с испанцами, и с итальянцами, но этот язык не походил ни на один из мне известных. Я понимаю, что на Земле более тысячи всевозможных языков и наречий, но не станет белый масса, утруждать себя изучением языка дикарей и уж тем более разговаривать на нем с таким же, как и он. И вдруг мне почему-то до боли захотелось понять, о чем же эти двое говорят и на каком языке. И в тот же момент мою голову прострелила мгновенная вспышка боли и уже через секунду до меня дошло о чем эти двое говорят.