– Я думал об этом, и даже собирался тебя спросить. Взять тот же футбол…

– Вот именно, Фил! Умение играть в футбол состоит из десятков других характеристик: отбор мяча, выбор позиции, дриблинг, завершение атак, пас, прыгучесть, игра головой, стартовая скорость, первое касание… А взять твой навык кулинарии. Изо дня в день, готовя себе нехитрые блюда из простых ингредиентов, сможешь ли ты, прокачав кулинарию до высокого значения, пойти работать шеф-поваром? Или хотя бы простым поваром в ресторан?

– Не думаю.

– Система потакает тебе, повышая навыки за любое действие в выбранной сфере, награждая очками опыта. Прополол грядку родителям на даче – повысил «Сельское хозяйство». Тебе самому это бредом не кажется?

– Что именно? – уточняю я, заливая пакетик с чаем кипятком, от откровений Марты у меня во рту пересохло и снова захотелось курить.

– Вот эта вот вся упрощенность.

– Возможно, – сомневаюсь я, ведь у меня еще не было прецедентов прокачки навыка до высоких значений.

– А знаешь, что самое удивительное и читовое?

– Что же?

– А то, что тренируй ты вместо бокса футбол каждый день, и прокачай ты его до… хмм… ну, допустим, до десяти, и ты реально смог бы играть за команду первой лиги, одинаково хорошо для десятого уровня навыка владея всеми аспектами игры. Каждая составляющая твоего умения играть в футбол соответствовала бы твоему уровню навыка, даже если бы ты не тренировал отбор мяча или удары с дальних дистанций.

– Как так? – сказанное Мартой меня беспокоит, рисуя образы из «Матрицы». – Я что, все-таки в игре? Это какая-то виртуальная реальность?

– Сомневаюсь, слишком много косвенных признаков свидетельствуют об обратном.

– Каких, например?

– Мир живет и вне твоего поля зрения. Это первое, что я проверила, осознав себя. Деревья растут, черви роют тоннели, планктон в океане множится, микробы эволюционируют, а восьмой сезон «Ходячих мертвецов» снимается. Никаких ресурсов человеческих технологий не хватит, чтобы создать такую детализированную виртуальную реальность для одного носителя.

– И как же ты это проверила? Через инфополе? А в твою прекрасную голову не приходило, что данные могут быть подделаны?

– Виртуальное инфополе в виртуальном мире возможно, но только при наличии сверхмощных серверов в локальном сегменте. Так что успокойся, ваших технологий недостаточно, чтобы все так детализировать.

– Наших технологий недостаточно, чтобы в моей башке существовало сразу два искусственных интеллекта, Марта! – срываюсь я на крик, но тут же беру себя в руки. – Прости. Давай остановимся на том, что я – не шизофреник, и мы в реальном мире. И вернёмся к тому, о чем говорили. К футболу.

– Фил, ты же не удивлялся, когда система наращивала тебе мышцы и улучшала зрение? Почему ты удивляешься тому, что она может искусственно повышать твой навык? Так что, с вероятностью девяносто девять целых и девяносто девять сотых, ты прекрасно сможешь работать шеф-поваром в ресторане, если достаточно высоко прокачаешь кулинарию у себя на кухне готовкой макарон по-флотски, борщей и яичницы.

– С этим понятно. Честно говоря, меня даже радует такая перспектива, это многое упрощает. Вернемся к достижениям?

– Да что к ним возвращаться, Фил? – Марта жмет плечами. – Это просто еще один способ мотивации носителя системой. Она оценивает твои поступки и решает, заслуживает ли твое деяние какого-то достижения. У тебя разблокированных достижений, в игровом смысле, пока нет. Будут ли они, и какие – я ответить не могу. Просто приведу еще пару примеров из базы данных. Во время гражданской войны штурмовой отряд марсенариев – это не ошибка, так будут называть себя марсианские наемники – был на миссии у кратера Скиапарелли, захваченного сепаратистами. Отряд затаился перед атакой, командир ставил задачу, но одному из бойцов показалось, что прозвучала команда идти на штурм, и он, сломя голову, кинулся на позиции врага. Весь отряд полег, но тот боец выжил, и даже получил достижение. Звали его Рой Ли Перкинс. Вернее, будут звать, он еще не родился, – поправляет себя Марта. – Марс-то еще не колонизирован, а он родился там. Тьфу ты, родится! Слушай, давай я для удобства буду говорить так, как будто это уже произошло, ты не против?

– Валяй, не вопрос. Так за это тупое достижение дали какую-нибудь награду?

– Нет, что ты! Просто теперь, если какой-либо другой носитель совершает подобное тому, что совершил Рой Ли, что-то глупое, повлекшее за собой смерть товарищей, он получает видимое всем «звание» имени Роя Ли Перкинса.

– Еще будут примеры?

– Примеров много. Олимпийские чемпионы и нобелевские лауреаты, например, получив эти достижения, награждаются системой десятью очками свободных характеристик. Как правило, этим система дает шанс носителям сбалансировать свое развитие – ученые могут развить тело, а спортсмены – интеллект. Некрасивые люди добрыми поступками могут получить возможность улучшить внешность, а эгоисты могут получить отрицательное достижение и повесить на себя перманентный дебаф, снижающий показатель жизненных сил или харизмы.

– Я думал, что в будущем с развитием медицины стать красивым будет просто…

– И не только красивым, Фил. Люди научатся тормозить процессы старения, регенерировать конечности и, даже, клетки мозга, но все стоит кредитов. Во всем должен быть баланс и порядок. Все достижения цивилизации доступны только социально значимым членам общества, а если каждый сможет быть вечно молодым и красивым, причем за доступные деньги, то пропадет стимул развиваться, что неизбежно приведет к стагнации и неизбежному краху человечества.

– Улей?

– Может быть, но разве это несправедливо?

Мне сложно ответить, не зная деталей жизни будущего общества. Показатели духа в желтом секторе, до приезда Киры осталось меньше трех часов, а у меня еще тренировки, помимо разбора задач.

– Ок, Марта. Спасибо. Исчезни, будь добра, у меня еще дела.

– Конечно, Фил. Но разве ты все для себя прояснил с системными навыками?

– Ох, черт, точно, – спохватываюсь я. – Значит, ты говоришь, что это абсолютно рандомно, и с каждым левелапом я могу получить какой-то случайный системный навык, сгенерированный системой?

– Так точно, Фил, – подтверждает Марта. – С левелапом или с получением достижения, которое тоже может последовать после любого поступка или действия, опять же непредсказуемо.

– Понятно. Но вот что странно, ты ответила на все мои вопросы, а у меня полное ощущение, что о принципах работы системы я теперь понимаю еще меньше.

Марта разводит руками.

– Ну, извини, Фил.

– Да и черт с ним. Ладно, спасибо. Пока, подружка.

Попрощавшись, она исчезает, но теперь я знаю, что она все еще активна. Эта мысль почему-то придает мне уверенности и избавляет от сосущего чувства одиночества. А еще я задумываюсь, а существует ли у Марты прототип в реальном мире? Вдруг… Так, стоп, Панфилов, прочь эти мысли, прочь!

Я возвращаю окошко с выбором чувства для привязки к «Распознаванию лжи» и выбираю осязание. Не хочу чувствовать запах или вкус гнили, а именно таким, уверен, стал бы для меня показатель неискренности. Зрительные эффекты мне тоже не нужны, не всегда, общаясь, ты видишь собеседника. Как осуществилась бы привязка к слуху, я не знаю, но и гадать не хочу.

Героическая способность «Распознавание лжи» привязана к вашему осязанию.

Искренность – тепло. Неискренность – холод.

Оставить способность активированной постоянно?

Отказываюсь, оставляю за собой право знать правду тогда, когда сам захочу. Система предлагает выбрать метод активации – иконка в поле зрения, мыслекоманда, жест, и я выбираю мысленную команду. Так, все, с этим разобрался.

Переодевшись для бега, параллельно разбираю список задач.

Решить, во что вложить системное очко характеристик – пока решать не буду. Следующий ближайший героический навык мне светит только на сороковом уровне социальной значимости, а, значит, можно больше не смотреть на всякие требования, а просто сбалансировать себя, вкинув очко в ту же отстающую ловкость.