Когда они возвращались домой, дневное светило уже катилось к закату. Оно казалось огромным апельсином, покоящимся на покрытых сплошными зарослями невысоких горах. Том как подгадал – он подкатил к ферме вовремя, и Джейн радостно помахала вслед своей маленькой приятельнице.

Затем она проследовала в дом, чтобы вымыть голову и подготовиться к вечеру.

Когда Джейн вышла в гостиную, все семейство Уилеров шумно высказало ей свое одобрение. Африканское солнце придало ее коже золотистый оттенок. Простое, но изысканное платье абрикосового цвета, открывающее безупречной формы плечи, было перехвачено в талии изящным ремешком и струилось от пояса, образуя тысячи складок. Блестящие русые волосы, гладко зачесанные со лба и затылка, были схвачены на макушке бантом, свободно ниспадая вниз. В ложбинке между мягкими выпуклостями груди загадочно мерцал висящий на цепочке дымчатый топаз. Серьги преломляли вечерний свет, который таинственными бликами мерцал в ее теплых карих глазах. Эффектный вечерний туалет завершали босоножки со сложным переплетением золотых жгутов.

Питер прибыл в собственной, надраенной до блеска машине, и Барт сразу же предложил ему выпить перед отъездом. Джейн удовлетворенно улыбнулась, оглядев начищенного не меньше, чем автомобиль, и соответствующим образом одетого кавалера. Молодой врач, в свою очередь, был так очарован красотой девушки, с которой ему предстояло провести весь вечер, что его обычная легкая болтовня сменилась неуверенным заиканием…

На окружающих территорию клуба деревьях висели цветные фонарики. Ухоженные лужайки были обсажены яркими, пестрыми кустами герани, что добавляло свежести и оригинальности строгой и несколько театральной планировке сада. Затянутый в белое официант поставил стулья для вновь прибывших, и Джейн вопросительно посмотрела на Питера: захочет ли он остаться вместе с ее семьей или же им заказан отдельный столик?

Питер с удовольствием присоединился к семейному кругу.

В просторном зале загремел оркестр, и пары, не теряя времени, откликнулись на призывный грохот барабанов. Питер хорошо танцевал, не пытался прижимать ее к себе, и Джейн с удовольствием поняла, что его компания будет ей приятна и необременительна. После первого танца они вернулись на веранду и увидели за своим столиком Пэт Мариа и ее почетный эскорт. Хорошенькая блондинка познакомила Джейн со своим приятелем Джулиусом Девенпортом. Тот вытянулся во весь свой богатырский рост и весело протянул ей узловатую руку. Почувствовав при рукопожатии его шершавую мозолистую ладонь, Джейн решила, что новый знакомый скорее всего фермер. Она приветливо улыбнулась, но взгляд ее искал другого, такого же высокого и загорелого мужчину. Она высматривала его с самого прибытия на вечеринку, но тщетно – Гранта не было.

Джанет и ее супруг решили размять свои, по выражению Барта, «полностью атрофированные конечности», а остальные остались поболтать за столиком. Тот же самый официант, специально приставленный к разросшейся компании, ловко проманеврировал между столиками и поставил перед гостями поднос, уставленный коктейлями с переливающимися в свете фонариков кубиками льда.

Внимание Джейн привлекло какое-то оживление у входа на веранду. Грант Сэксон, облаченный в темный костюм и сверкающую белизной рубашку, выглядел весьма впечатляюще. Оторвав от него взгляд, Джейн перевела его на даму, державшую Гранта под руку.

Каким досадным приуменьшением было бы назвать красивой эту женщину с золотисто-рыжими, тиоцианового тона волосами! Мара была просто прекрасна! Она следовала к столу с надменной грацией королевы. Умело подкрашенные, восхитительные изумрудного цвета глаза были способны свести с ума. Ее зеленое вечернее платье с мокрым эффектом не скрывало, а скорее выставляло напоказ каждое тягуче-волнообразное, вызывающее движение ее безупречного тела. Она была холодна, уверена в себе и отлично сознавала свою необыкновенную привлекательность. Увидев ее, мужчины останавливались и смотрели ей вслед, а женщины ревниво хмурили брови. Ее длинная изящная рука спокойно, с хозяйской уверенностью покоилась на затянутой в темное руке спутника.

– Ах, держите меня, богиня соизволила спуститься к нам, смертным! Интересно, какую очередную катастрофу устроит она на этот раз? – прошептал Питер на ухо Джейн.

– А у тебя, дорогой мой доктор, очевидно, иммунитет к катастрофам? – Джейн повернулась к собеседнику, понимая, что просто неприлично продолжать глазеть на Мару, так, как она это делает. «Ты и без того видела достаточно, маленькая Дженни!» – сказала она самой себе.

– Увы, милая девушка! Жизнь состоит из катастроф, но и ты – одна из самых приятных! Эта дама – опасная, скользкая ведьма, и, если я не ошибаюсь, она решила употребить все свое колдовство, чтобы удержать на месте этот кремень, который сейчас сбоку от нее!

– Ну и что тут необычного Питер Дэвис? Разве необходимо время от времени менять партнера по браку? – резко, с излишней горячностью спросила Джейн.

Ее слова почему-то поразили Питера.

– Джейн! О чем ты говоришь? На что ты намекаешь?

– Привет, Джейн! – услышала она за спиной знакомый глубокий баритон и медленно повернула голову.

Грант подвел Мару поближе к столику, и Питер с Джулиусом вежливо встали.

– Мара, познакомься, пожалуйста. Элизабет Уилер и Джейн Уилер. Элизабет – родственница Барта, а Джейн – ее дочь. Появление таких очаровательных дам с восторгом воспринято всей нашей общиной, которой они сделали честь своим переездом сюда.

Мара Сэксон наклонила голову, приветствуя их, с такой абсолютной естественностью, какая удается только опытным, вышколенным фотомоделям или женщинам, обладающим врожденной грацией. Джейн даже не пыталась соревноваться с ней в этом и в ответ на комплимент просто улыбнулась Гранту, а также его прекрасной спутнице. Элизабет сделала то же самое. Было видно, что она заинтересована супругой Гранта в гораздо большей степени, чем дочь.

Мара нараспев произнесла:

– Как приятно, что в нашем мирке появились новые женские лица. Сандра просто бредит вами, мисс Уилер. Девочка приложила массу усилий, чтобы уговорить меня с Грантом позволить ей провести с вами целый день. – Она вызывающе посмотрела на Джейн и театрально вздохнула. – Мне кажется, этого следовало ожидать! Когда так часто отсутствуешь, ребенок переносит свою привязанность на того, кто рядом и кто любит все эти детские занятия, шалости и развлечения.

Девушку затопила волна негодования.

– Тогда, должно быть, мы все – дети, – парировала она и засмеялась. – В моей семье все любят посидеть с удочкой, поплавать, а также побродить по новым местам. Даже Грант как-то присоединился к нам, а ведь он совсем не производит впечатление задержавшегося в развитии человека.

«Вот так! Ты у меня накушаешься!» – довольно грубо подумала про себя Джейн.

Изумрудные глаза Мары спокойно переместились с дымчатого топаза Джейн на лицо спутника.

– Какой ты молодец, Грант, что позволил девочкам отвлечь себя от своей драгоценной работы. И как им удалось так очаровать тебя, милый Грант? Придется мне, бедной, поучиться у них – а вдруг и я смогу соблазнить тебя заняться теми вещами, которые сама люблю делать. – Мара взмахнула ресницами невообразимой длины. – Хотя их можно назвать чем угодно, только не детскими шалостями.

На ее губах играла та же легкая и приятная улыбка, но за нарочито мягким тоном Мары Джейн почувствовала злость.

Услышав этот обмен колкостями, Грант сверкнул глазами, но ограничился лаконичным ответом:

– Когда же ты, наконец, осознаешь, что я совершенно непроницаем для коварных чар прекрасного пола?

«Кто бы это говорил? – негодующе подумала Джейн. – Да у тебя самого, Грант Сэксон, коварства на четверых, почему же ты отказываешь в этом другим?» К счастью, до того как разгневанная девушка нашла слова, чтобы достойно ответить на столь наглое заявление, в разговор вмешался Питер.

– Ха-ха-ха! Даже ты не устоишь, Грант! Нет у тебя иммунитета! И ни у кого из нас его нет. А вот я наконец нашел свою слабинку и теперь просто упиваюсь ею!