Юная леди блаженно потянулась.

— Отдыхаю перед тем, как отправиться на работу в очередной госпиталь. Садитесь, — сказала она, указывая на гамак. — Тут удобно. Хотите сигарету?

— Боюсь, что я слишком стара и для гамака и для сигареты, — сказала престарелая леди, — впрочем, мне частенько казалось, что они удивительно успокаивают. Я хотела бы поговорить с вами о вашем соседе.

Юная леди широко раскрыла свои большие серые глаза.

— Ах! — сказала она. — Он очарователен.

— Я знаю, — сказала престарелая леди, — и у него еще такая чудная собачка. Мой племянник очень интересуется ими. Быть может, вы слышали о нем — Уилфрид Синкин, чрезвычайно умный человек, член многих комитетов.

— Неужели? — сказала юная леди.

— Да, да! У него такая голова, что его не может смутить ничто на свете, это так ценно в наше время.

— А какое у него сердце? — спросила юная леди, выпуская колечко дыма.

— Столь же благоразумное. Вероятно, мне не следовало бы этого говорить, но он прямо-таки совершенство.

— Это потому, что он не врач! Вы себе представить не можете, как эти врачи действуют на нервы. Со многими я чуть не дралась. В конце концов они меня заклеймили.

— Не может быть! В какое место? Я до сих пор думала, что клеймят только лошадок. Как вы прелестно смеетесь! Знаете ли, в наши дни так отрадно услышать смех.

— А по-моему, все только и делают, что смеются! Я хочу сказать, что на моем месте ничего другого и не придумаешь — хоть помирай!

— Вероятно, вы чересчур мрачно смотрите на вещи, — успокоила ее престарелая леди. — Но вернемся к вашему соседу. Как его фамилия?

— Левендер. Но я зову его дон Пиквихот.

— Что вы говорите! Вероятно, вы замечали, он бывает довольно эксцентричен.

— Это зависит от того, как понимать эксцентричность. Скажем, гуляние в ночной рубашке? Понимаете, я не знаю, что вы считаете нормой.

Престарелая леди уже было ответила ей, но вдруг из соседнего сада донесся голос:

— Блинк! Не трогай эту милую лунную кошечку!

— Тс! — шепнула юная леди и, схватив гостью за руку, энергично потянула ее под акацию. Скрытые тонкими густолиственными ветвями, они сквозь щели в живой изгороди из жасмина увидели маленькую серебристую кошечку, готовую вскорости принести котят, которая подавала лапку совсем по-собачьи и смотрела своими светлыми глазками на мистера Левендера, стоявшего посреди лужайки со своей Блинк.

— Если увидите, что я сейчас не выдержу и расхохочусь, ущипните меня посильнее, — прошептала юная леди.

— О лунная кошечка, — повторил мистер Левендер, — скажи, откуда ты? И чего ты желаешь, протягивая мне свою лунную лапочку? И как странно звучит твой голос, уточка ты моя.

Звуки, издаваемые кошечкой, действительно отдаленно напоминали тихое кряканье. Она приблизилась к мистеру Левендеру, обошла вокруг его ботинок и потерлась о Блинк, проведя своим задранным серебристым хвостом по ее носу.

— Это необыкновенно, — услышали они голос мистера Левендера. — Я бы погладил ее, если бы мне не было гак трудно нагнуться. Как это мило, о лунная кошечка, что ты подружилась с моей игруньей! Разве есть что-нибудь на свете милее, чем дружба кошки и собаки!

Престарелая леди, страстная любительница животных, была так растрогана этими словами, что по ошибке ущипнула юную леди в бок.

— Пока еще рано! — задыхаясь, прошептала та. — Слушайте!

— О лунная кошечка, — продолжал мистер Левендер, — в твоих золотых глазах светится счастливая Аркадия. Я верю, ты пришла к нам для того, чтобы показать, как далеки мы от нее. — И, не в состоянии наклониться к кошечке, чтобы погладить ее, мистер Левендер стал потихоньку опускаться на траву. Бог Пан умер, — сказал он, усевшись и положив ногу на ногу, — и Христа тоже нет в живых. О лунная кошечка!

Кошечка положила голову ему на ладонь, а Блинк ткнулась ему носом в губы.

— Ой, я сейчас чихну, — зашептала странно растроганная престарелая леди.

— Потяните себя за верхнюю губу посильнее, пока она не станет как у германской императрицы, и считайте до девяти — пробормотала в ответ юная леди.

Пока престарелая леди тянула себя за губу, мистер Левендер снова заговорил:

— Жизнь в наше время — это цепь взрывов. Благовоспитанность исчезла, красота стала недосягаемой мечтой. Когда у тебя будут котята, о лунная кошечка, воспитай в них добрую волю, научи их любить молоко, собачек и солнце.

Лунная кошечка, которая сидела уже у него на плече, провела кончиком хвоста по его подергивающейся правой брови, а ревнивая Блинк тотчас жадно лизнула хозяина в левую скулу. Одной рукой мистер Левендер гладил кошечку по голове, другой играл завитками, спадающими на лоб Блинк; и наши наблюдательницы могли видеть его сияющие глаза и взъерошенные волосы.

— Как это дивно! — пробормотала престарелая леди.

— Ущипните меня, — прошептала юная, — пониже, посильнее! О-о!

— О лунная кошечка, — продолжал мистер Левендер, — приди к нам и будь с нами! Принеси нам котят в ванной комнате и позабудь этот кровавый железный век.

И юная и престарелая леди вытирали слезы, выступившие у них на глазах, но вдруг сильно изменившийся голос мистера Левендера заставил их удвоить внимание. Его лицо внезапно стало напряженным и обеспокоенным.

— Никогда, — проговорил он, — никогда мы не примем доктрины наших общих врагов. Сила не есть право, джентльмены. Поднявший меч от меча и погибнет. Железом и кровью мы истребим это вредоносное племя. В их стране не останется камня на камне, ни одного мирно спящего ребенка. Мы восстановим законы человеколюбия и для этого, если нужно, пройдем через кровавые реки и железные горы.

— Кого это он называет джентльменами? — прошептала престарелая леди.

Но Блинк, взволнованно лизнув мистера Левендера в губы, установила столь полную тишину, что юная леди не отважилась ответить. Паузу прервало мурлыканье.

— Прочь, Блинк, прочь! — сказал мистер Левендер. — Посмотри, какие прекрасные манеры у этой лунной кошечки! Мы все можем поучиться у нее, как себя вести. Видишь, как красиво просвечивают ее ушки?

Заметив птицу, кошечка спрыгнула с плеча мистера Левендера, замерла и стала следить за ней; шевелился лишь кончик ее хвоста.

— Она бы хотела полакомиться птичкой, — сказал мистер Левендер, вставая, — но мы лучше пойдем домой и дадим ей молочка…

— Я думаю, он совершенно нормален, — прошептала престарелая леди, разве что по временам на него находит… как вы полагаете?

— Прекраснейшая печать! — внезапно воскликнул мистер Левендер: на глаза ему попалась лежащая в отдалении газета, которая выпала у него из кармана. Прекраснейшая печать! Я могу прочесть даже отсюда: «Когда враг рода человеческого говорит «Бог», он богохульствует! Как это не похоже на нас!» И, оторвав взгляд от газеты, он устремил его, как показалось взволнованным слушательницам, на дерево, под которым они скрывались. — Да! Те невидимые существа, которым открыты сокровенные помыслы наших сердец, знают, что даже самый отпетый джингоист может с полным правом сказать: «Я лучше их». О лунная кошечка, пойдем же!

И он направился к дому, бормоча и щелкая языком, Блинк сопровождала его.

— Он что, имел в виду нас? — тревожно спросила престарелая леди.

— Нет, это как раз на него нашло. Он ведь не совсем сумасшедший, он только так, помешанный.

— Разве есть какая-нибудь разница, дорогая моя?

— Ну, знаете ли, мы все помешаны на чем-нибудь, вся штука только в том, на чем именно.

— На чем же он помешан?

— Он, видите ли, получил сообщение. По воздуху. Никогда в жизни не получала сообщений по воздуху, — сказала престарелая леди. — Вероятно, это потому, что я все время провожу у себя дома, разве что хожу собирать лекарственный мох.

— Это ничего. Еще получите.

— Ну хорошо. Я расскажу племяннику обо всем, что здесь увидела, сказала престарелая леди. — До свидания.

— До свидания, — ответила юная леди, и, подняв с травы желтую книжку, она опять удобно устроилась в гамаке и зажгла погасшую сигарету.