— И посмотри, куда это ее привело. Впрочем, это не так уж и плохо. Я была полной противоположностью. Хваталась за все и вся обеими руками и не оглядывалась назад, — она оторвала верхушку тюбика с гелевым белком. — И что в итоге? Мы обе попали в грандиозную хрень.

Я удивленно моргнула.

— Не имеет значения, что мы делаем. Если суждено случиться чему-то плохому, то это произойдет. А нам остается лишь загребать все хорошее и счастливое, которое только сможем найти. — Грэйс выжала последнюю часть пасты из тюбика с белком, который напоминал тюбик с зубной пастой, на язык, затем смяла его и кинула в мусорное ведро. — Кстати. Когда мы получим хорошую еду? Настоящую еду? Это дерьмо — отстой.

Энджи поставила локти на стол, разместив ладони под подбородком.

— Ладно. Вернемся к насущному вопросу. Что не так, только честно? Я понимаю, что он большой, но эти ребята, — она посмотрела на Ароха, — вернее парень, которого я знаю лично, действительно отличный, лучший, и, возможно, он может что-то посоветовать Задеону, чтобы помочь…

Если бы хвост Задеона мог усмехаться, то звук, который тот издал при движении, был бы именно этим. Но это было невозможно, поэтому я усмехнулась за него.

Я больше не могла этого выносить. Мне хотелось блевать.

— В нем нет ничего плохого! Это все я! Это чешуя! Он весь в чешуе!

Я услышала, как хвост Задеона тяжело упал на пол.

Энджи удивленно моргнула.

— Нет, не весь.

У меня заныло сердце. Из-за чего я ударила ладонью по своей груди, заставляя Задеона подпрыгнуть.

— Так и есть! Он весь покрыт чешуей…

В глазах Энджи отразилось разочарование.

— Милая, ты должна…

Ряд шипов вдоль спины Задеона приподнялся.

— Ты не будешь использовать мое имя.

Энджи немного отстранилась и покачала головой.

— А?

— Это я «Хон».⁵

Я начала кусать губы, чтобы не рассмеяться.

— Это всего лишь ласковое обращение. Как и слово «дорогой». Оно может быть использовано для кого угодно.

Его лицо осталось невозмутимым.

— Нет, не может.

«И то верно. Все ясно».

— Кстати, вернемся к нашему вопросу. Я же говорила, что она немного подтупливает, — заявила Грэйс, набивая рот протеиновым гелем. Я понятия не имела, как она могла переварить один, не говоря уже о нескольких. Она указала на меня тюбиком. — Чешуя? Ты такая дура.

Задеон сощурил глаза. Бросив на меня вопросительный взгляд, он снова сосредоточился на Грэйс.

— Ты только что оскорбила Кэлли?

— Нет, — вскрикнула я в тот же момент, когда Грэйс села, проявляя слишком большой интерес, и произнесла:

— Да!

Задеон рассердился.

— Ты не будешь ее оскорблять.

Дохрэйн спокойно поднял руку и прикрыл рот Грэйс.

— Она чувствует огромное раскаяние за неудачный выбор слов, с которым по ошибке обратилась к твоей паре.

Даже при том, что вся его ладонь закрывала нижнюю половину лица Грэйс, ее брови, кожа вокруг глаз и нос умудрились сморщиться… довольно ясно, что она не была согласна с этим утверждением, а ее приглушенное:

— Да мне все равно! — лишь подтверждало мое мнение.

Теперь рассердился уже Дохрэйн.

— Женщина, я всегда буду сражаться за твою честь, но последние два вечерних оборота ты не давала мне спать. Я съел всего лишь четыре энергетических батончика, а мои крылья до сих пор поникшие, — он мельком взглянул на Задеона. — К тому же, ты видела, что его брат сделал с Криспином и со мной. В данный момент я не собираюсь делать нечто большее с ракхии, чем простые «тренировки».

Его тон был одновременно самоуничижительным и немного восхищенным. Поскольку во время произношения последней части он повернулся к Грэйс, я схватила Задеона за руку и повторила ему слова Дохрэйна.

Задеон улыбнулся, а я не упустила признательности в его теплом, нежной взгляде.

— Мой брат — очень хороший боец.

Дохрэйн проигнорировал заявление и озадаченно посмотрел на меня. Я указала на свои уши.

— Задеон лучше следит за разговором, если может читать по губам.

Его губы раздвигаются в безмолвном: «Ах».

— Итак, у него есть чешуя. А в чем реальная проблема? — уточнила Грэйс.

— Змеи.

Я произнесла это слово очень тихо… но оно произвело впечатление взорвавшейся бомбы. Оно словно срикошетило, и сразу после этого тишина стала невыносимой. Грэйс втянула воздух сквозь стиснутые зубы.

— Ага. Мне нужна вода.

Из меня буквально вытащили мою проблему.

— Я… не знаю, что делать.

Дохрэйн, казалось, все понял, потому что попытался схватить ее за руку. Но Энджи лишь отмахнулась.

— Но он же не змея. Кэлли, Задеон не похож на них. Попробуй вот что — отныне при взгляде на него ты должна думать о драконе. Драконе!

Я посмотрела на нее. Она не могла одурачить меня подобной бессмыслицей.

— Нет, серьезно. Он совсем не похож на змею. То есть, посмотри на него! Эти рога, а еще он дышит огнем, ради Бога…

В ее словах был смысл.

— И только взгляни на эти ноги! А еще, эй, у него в принципе есть ноги — для протокола, они ничем не похожи на змеиные конечности — и руки. И шипы как у дракона, и… эти… уши. Ты должна признать, что он совершенно не похож на змею.

В этом она тоже была права.

— Тебе не кажется, что все эти качества есть у змей?

Тоже для протокола: у людей-змей были ноги. И руки. «И чешуя». Я похлопала себя по бедрам, чтобы подчеркнуть свои слова.

— Змеиная чешуя, да! Прости! Я просто не могу… когда я чувствую, как чешуйки прикасаются ко мне… то я чувствую, как они прикасаются ко мне. Я вижу их. Я ощущаю их и все, что могу…

Хвост Задеона потянулся к моему лицу. И я удивила нас обоих, когда схватилась за него, едва он коснулся моей челки, и начала теребить, в попытке отвлечься.

Энджи встала и обошла стол… не нарушая мое личное пространство, но, по моему мнению, разделяя некую близость.

— Нет. Нет… они ушли. Он убил их, чтобы добраться до тебя… всех до единого. Ты выжила, ты в безопасности, все закончилось. Задеон — это не они. Он не похож на них. Он совершенно не похож на них… если ты хочешь пройти через это, то должна убедить саму себя, что не стоит зацикливаться на его чешуе. Чешуя Задеона — это чешуя дракона, ясно? Ты должна увидеть его.

— Да я вижу! — продолжала настаивать я.

— Нет, — рявкнула Энджи сердитым тоном, практически яростным, в котором прозвучало столько разочарования, что я была шокирована.

Я наблюдала, как она смотрела на Задеона.

С жалостью.

— Грррррр.

Зарычала я, а не Задеон, тем не менее все мужчины разволновались, будто я вот-вот превращусь в угрозу.

«Она чувствовала к нему жалость».

И… я тоже.

Это заставило что-то щелкнуть в моей груди. В этот момент Энджи продолжила:

— Нет, ты не… ты не видишь.

— Вижу, — заверила я, но уже тише.

— Ты видишь части его тела. Подумай об этом с другой стороны. Что если бы он был человеком и родился с перепонками между пальцами. Когда-нибудь видела подобное? Иногда такое действительно происходит. Или, скажем, с лишним пальцем.

— Да, хорошо, я поняла, к чему ты клонишь.

Но Энджи все никак не унималась:

— И как бы ты отреагировала? Скорее всего, попробовала бы не обращать на это внимания, убеждая себя, что тебя совсем не беспокоит уродство, верно?

«Я реагировала иначе!» Я с отвращением ответила:

— Я никогда бы не подумала, что это уродство…

— Просто некоторые люди рождаются с аномалиями, так? Тогда почему ты наказываешь Задеона за то, что он родился похожим на змею? Ведь он не змея. Он точно не был ею и родился не таким как те, кто причинил тебе боль. Если бы Задеон был гигантской иглой, я бы тоже его боялась, но…

Обладая пониманием, как казалось, или предчувствием, Энджи уже осознала, что хотела брякнуть Грэйс, поэтому бросилась на нее.

Прежде чем рука Энджи успела зажать ее рот, Грэйс крикнула:

— Но я слышала другое! А именно, что у твоего парня есть одна гигантская «игла»… Пока Дохрэйн и Арох пытались разнять обезумевших женщин, которых называли своими парами, я размышляла над словами Энджи.

Я несправедливо относилась к Задеону.

Дома я бы ни с кем так не поступила. Это ужасно! Я…

— Кэлли?

Как всегда, я заранее почувствовала, что Задеон хотел прикоснуться ко мне.

Но не прикоснулся.

Потому что боялся, что я его отвергну.

Вернее, он знал, что я его отвергла.

Я глубоко вдохнула.

И поддалась навстречу его руке.

Задеон задержал дыхание.

А мой живот затрепетал.

Как и мое сердце.

Только что между нами что-то изменилось. Это было так неожиданно и так сильно, что я даже не удивилась, заметив дым в воздухе.

Словно удар молнии.

…или это просто Зи.

Словно дракон.

Он выдохнул еще одну струю дыма, а когда наконец пришел в себя, то шокированно закрыл рот, вот только теперь дым повалил уже из носа.

Я посмотрела на Задеона, положив подбородок в его сложенные ладони.

— Задеон?

Его глаза были влажными. Там отражались надежда, ужас, волнение.

И…

Влюбленность.

Из-за беспокойства обо мне его лоб покрылся морщинами.

Я желала покончить с этим. Так как больше не хотела… испытывать отвращение к его коже. Я была не настолько безумна, чтобы не понимать, что он ощущал, когда я вздрагивала при каждом его прикосновении.

Арох обнял Энджи за плечи, пока они наблюдали за мной и Задеоном. Энджи улыбнулась.

— Иногда, когда ты забываешься, то кажется, что он тебе действительно нравится.

Я затрясла хвостом Задеона и крикнула:

— Он мне нравится! — я чувствовала, что готова защищать его так же, как и себя.

— Отлично. Продолжай напоминать себе об этом… сознательно напоминать. Я не уверена, но это что-то вроде экспозиционной терапии⁶, верно? Дотрагивайся до его чешуи и думай, что это дракон.

— Да, да, я поняла.

Теперь мне просто нужно было сделать это.

Глава 29

ЗАДЕОН

Разрываясь между желаниями удовлетворить любопытство своей пары и вступить в разговор, я все же не прервал дискуссию… хотя мне не очень нравился заговор против моей женщины.

Было ясно, что они подробно обсудили эту тему до того, как устроили засаду для Кэлли, но мне была противна идея, что кто-то загонял ее в ловушку.

Я не хотел, чтобы ее торопили.