— Задеон?

Кэлли дернула меня за хвост, чтобы убедиться, что я повернусь и услышу ее… на самом деле она не выпускала мой хвост с тех пор, как вцепилась в него в общей комнате.

Я настоятельно посоветовал Кэлли вернуться в нашу берлогу, чтобы там она могла подумать без их вмешательства. Потенциально вредного вмешательства.

— Все в порядке, Зи. Я хочу это сделать.

Я споткнулся.

— Нет. Ты не готова.

Она снова дернула меня за хвост.

— Ты меня не слушаешь. Я тоже хочу.

— Стремление что-то сделать не имеет ничего общего с сексуальным желанием. Ты же не хочешь перепутать два этих чувства.

Я проводил ее в нашу берлогу, а затем закрыл и нерешительно запер дверь.

Я ощущал себя «взвинченным», как сказала бы Кэлли.

Интересно, не хотела ли она вернуться в фитнес-зал?

Кэлли улыбнулась.

— А ты ведь серьезно пытаешься меня отговорить, — ее лицо стало суровым, затем она прошептала: — У тебя добрые глаза.

Испытывая необъяснимое смущение, я опустил взгляд и отступил, выдернув хвост из хватки.

«Я только что прервал зрительный контакт?» Я никогда так не поступал… ни с кем и никогда преднамеренно. Моя голова резко, встревоженно поднялась, когда я заметил, что Кэлли сделала шаг в мою сторону.

Я сделал шаг назад.

— Энджи была права в своих высказываниях.

— Нет, у нее не было причин нападать на тебя. Тебе нужно время…

— Сколько?

— Я не… — я сглотнул. — Я не знаю.

Кэлли развела руками.

— Видишь ли, в этом-то все и дело. Никто этого не знает, кроме меня. Я не Криспин. Хоть мы с ним немного и поговорили. И я не Грэйс, но, по моему мнению, мой опыт чем-то схож с ее. Я должна разобраться в себе. Энджи права… иногда я представляю, что ты… это они.

Боль пронзила мою грудь, словно удар хлыста.

Кэлли подняла руку и прижала ладонь к месту, где располагалось ее сердце.

— Но ты совсем не похож на них, Зи.

Ее нижняя губа скрылась за плоскими зубами, которыми она будто в наказание терзала свою плоть. Теперь Кэлли была преисполнена решимости не позволить мне прервать зрительный контакт. Она наклонила голову, чтобы наши взгляды встретились. Ее искренность не просто немного показалась, она сияла.

— И я поняла это, Зи. Прости. Мне так жаль.

Я перестал пятиться от нее.

— Тебе не за что извиняться!

Кэлли покачала головой.

— Знаю. Я заставила тебя чувствовать дискомфорт. Я… я замечала, как ты прикрываешься костюмом или одеялом, чтобы мне не пришлось… видеть чешую. Хотя я знала, что это неправильно! И поэтому чувствовала себя виноватой каждый раз, но была так рада… что не останавливала тебя. Это ужасно, Задеон. Я ужасна!

Я протянул руку… но замер.

— Это не так.

Кэлли указала на руку, которую я держал на весу.

— Видишь? Ты боишься прикасаться ко мне большую часть времени. А когда дотрагиваешься, то с трудом себя заставляешь. Мы танцевали вместе часами, но ты ни разу не прикоснулся ко мне, ни разу. И в этом виновата я. Это неправильно. Ты ничем не заслужил подобное.

Когда Кэлли снова шагнула вперед, я отступил… только для того, чтобы удариться о кровать пяточными суставами. Мои колени подогнулись, и я упал, а матрас глубоко прогнулся под моим весом.

Когда я мельком увидел, как руки Кэлли нервно сжались, то пришел к выводу, что пора положить разговору конец.

— Достаточно. Тебе не обязательно это делать.

Но это лишь подстегнуло ее решимость.

— Мы это сделаем.

Я снова сглотнул, настороженно наблюдая за Кэлли.

— Что именно?

Она улыбнулась.

— Я собиралась поцеловать тебя… но ты заставил меня гоняться за тобой по всей комнате. Ты правда, правда очень…

Хвост махнул перед моим лицом, щелкнув.

— Милый, — закончила Кэлли, мышцы моих бедер напряглись в ответ на нежный взгляд, который появился на ее лице. — Ты действительно выглядишь… взволнованным. Восхитительно взволнованным.

Я словил себя на том, что снова начал смотреть вниз, — снова! — поэтому поднял глаза и заметил, что ее улыбка стала шире.

Это заставило мое сердце биться чаще, хотя чувствовалось так, будто мой пульс стал нитевидным.

Кэлли немного отстранилась, чтобы взглянуть на меня.

— Ты изменил цвет!

«Я?» Я посмотрел вниз, мои руки действительно пылали. Подобное ощущение я испытывал и на своем лице. Я поднес руку к рогу и с тревогой схватился за изгиб.

— Я никогда не делал этого раньше.

Она выглядела озадаченной.

— Чего именно?

Возможно, я ошибся насчет ее намерений.

— Ты… — я выдохнул с таким облегчением, что Кэлли тихо рассмеялась… или, возможно, у меня получилось издать какой-то другой звук, я все равно его не слышал. — Я на мгновение подумал, что ты собираешься заставить себя стать моей парой.

Ее смех тут же стих.

— Ну да. Ты все понял? Я хочу этого. И сделаю это.

Мое тело снова напряглось.

Она заставляла себя?

— Нет.

— …нет?

Мои инстинкты требовали, чтобы я отказался от последнего слова.

Но я не подчинился им.

— Нет, — твердо повторил я. — Я видел поцелуй в действии и соглашусь на это, но не более того.

Похоже, Кэлли застряла где-то между шоком и смехом.

Но она больше не выглядела наполовину испуганной.

На самом деле, запаха страха вообще не было.

— Нет, если тебе придется заставлять себя.

Она поморщилась.

— Все вышло как-то неправильно. Доверься мне. Я всего лишь имела в виду… — ее пальцы рассеянно потянулись к царапинам на руке от укусов… но Кэлли не стала расчесывать струпья. Она все же подобрала слова: — Я думала, что буду похожа на комок нервов, но посмотри на себя, — я наблюдал, как ее язык взлетел к верхней губе, уголки которых изогнулись вверх. — Ты разволновался так, что этого хватило бы на нас обоих, думаю, на самом деле… это помогает мне.

— Как?

Она выгнула брови.

— Кажется, это потому… потому что я чувствую, что решение действительно принадлежит мне, поэтому если я хочу сделать это… — она встретилась со мной взглядом. — То должна выступить инициатором.

Я не нашел, что ответить.

— Давай вернемся назад… ты хочешь сказать, что никогда раньше не был с женщиной… э-э, я имела в виду не человеческую женщину, а просто женщину? Вообще?

Я ощутил тяжесть своих рогов сильнее, чем когда-либо прежде, когда покачал головой.

— У меня было множество возможностей в отличие от большинства, но… я никогда не хотел этого. Я твой. Я всегда был твоим.

Не было ничего постыдного в том, чтобы признать, что я никогда не был с женщиной… подобная судьба ожидала многих мужчин всех видов. Женщины были очень редки практически везде. Размножение жестко обходилось с различными расами. Роды были трудны независимо от медицинских достижений. А взросление было чревато опасностями.

В конце концов оставалось слишком мало женщин, чтобы начинать с ними отношения, так как совсем незначительное количество доживало до подросткового возраста и еще меньше до полного расцвета сил.

Поэтому немногие мужчины удостаивались чести наслаждаться жизнью с женщиной.

Меня же не просто выбирали. Меня навязчиво добивались.

И все же Кэлли, казалось, была шокирована данным фактом.

Хотя не по той причине, о которой я думал.

— У тебя было «множество возможностей в отличие от большинства»?

Ее голос звучал немного напряженно.

Ах. Иногда Кэлли проявляла черты, присущие груфалам. Тем не менее, собственничество — то чувство, которое я бы хотел, чтобы она ощущала по отношению ко мне.

Я пожал плечами.

— Я был очень востребован после сражений. Но никогда не вступал в союз с женщиной, и уж точно не с груфалой.

Кэлли внезапно упала на пол, скрестив ноги, как делала это много лет назад. То как она опустилась было по-прежнему грациозно и настолько быстро, что поражало.

Теперь, когда она не нависала надо мной, я мог расслабиться.

По крайней мере, немного.

— Почему нет?

Я все еще был отвлечен ее формой.

— Хм?

— Почему ни с одной из них?

— Потому что это была не ты.

Она снова схватила мой хвост, чтобы успокоиться.

— А кто я?

Я наслаждался ее прикосновениями.

— Вторая половинка моей души.

Глава 30

КЭЛЛИ

— А это нормально, что пришельцы видят сны о своих… парах?

— Не знаю.

— Что значит «не знаю»? — я опустила руки на колени, все еще сжимая хвост Задеона. — Разве ты никого об этом не спрашивал? Когда-нибудь?

— Нет.

— Почему?

Он пожал плечами, а его ухо, которое с дырками, дважды дернулось, как будто у него был зуд.

— Я знал, что ты предназначена для меня, Кэлли. Наши души сплелись, и только это имело значение. А до остальных мне и дела нет.

Я попыталась представить, будто подобное произошло на Земле:

— Привет, Уилсон, я Тим, а вон там моя жена. Мы видели сны друг о друге всю нашу жизнь… даже до того, как встретились лично.

— Ого, Тим, это невероятно. Хочешь поговорить об этом?

Тим пожал плечами.

— Мы уже поговорили.

«Мужчины».

И все же… разве подобное в привычке вещей? Впрочем, не имело значения, что делали или не делали другие; это то, что было у нас.

На самом деле, Задеону было бы лучше, если бы никто об этом не узнал. В моей голове до сих пор звучали слова Дохрэйна: «Им придется его усыпить… У него есть ряд странностей, которые, хоть и интересны, нелегко контролировать…»

Если никто другой еще не видел во сне свою пару — и вообще никогда не увидит — из другой Галактики, то стоило ли им знать, что подобное смог Задеон? Может, действительно было лучше, что никто не был в курсе.

Если честно, сейчас мне стоило сосредоточиться на Зи. А не тратить время на беспокойство о других, просто сконцентрироваться на том, что важно.

Я посмотрела на Задеона. «На том, кто важен».

Он взглянул на меня с каким-то трепетом. Будто опасался оторвать от меня взгляд, так как я могла наброситься на него.

— Задеон, ты хочешь это сделать?

— Только если хочешь ты.

На следующей фразе я сделала акцент, которого та заслуживала:

— Я… хочу. Почему у тебя такой испуганный вид?

Задеон так хорошо владел человеческим жаргоном, что я даже задумалась, как много он видел и слышал в своих снах обо мне… или всему виной было то, что он излишне много подчерпнул из разговоров, которые я вела с другими женщинами.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: