- Даже не верится, - прошептал он, - что симуляция может быть настолько приятна.

Канзи хитро улыбнулась, приблизила свои губы к его губам, но не коснулась их, дразнясь. Рун попытался вырвать поцелуй, но Амина кошачьим движением уклонилась, утекла куда-то в сторону; после непродолжительной борьбы она упёрлась руками в грудь Этингера, с силой толкнула - и тот оказался сидящим на кровати.

Руну стало душно в собственном теле, но он недвижимо наблюдал за тем, как Амина медленно приближается, освобождаясь от последней одежды. Нетерпение жгло его изнутри, кровь словно превратилась в раскалённый металл; Этингер знал, что видит лишь виртуальную копию, которая внешне немного отличается от оригинала, а тактильно вовсе ему не соответствует, но всё равно пожирал её глазами с жадностью первооткрывателя. Он и не подозревал, что может так хотеть человека, которого до недавнего времени даже не воспринимал всерьёз.

Мягким толчком Амина повалила Руна на спину, скользнула по нему, прижалась всем телом и, более не избегая его рук, промурлыкала на ухо:

- Самое приятное ещё даже не началось...

Они нежились в статичном море простыней и любовались звёздами. Балдахин за ненадобностью убрали, потушили свечи и камин, выключили все звуки окружения и слушали тишину. Симуляция не позволяла получить физическое удовлетворение, но со своей прямой задачей - доставить удовлетворение психическое - справлялась вполне.

Рун лежал на спине, голова Амины лежала у него на груди, и он жалел, что не может здесь почувствовать запах её волос. Странное было ощущение: Этингер наделся, что всё случившееся в симуляции повторится в реальности, но категорически не желал в эту самую реальность возвращаться. От одной только мысли о мире, где существует “Хронос” и всё с ним связанное, историка охватывала тоска.

Однако идея остаться в симуляции навечно ему тоже не нравилась.

- Думаю, свидание можно считать успешным, - сказала Амина, не сводя взгляда с искусственного космоса.

- Пожалуй, - задумчиво согласился Рун. - Но пока мы здесь, нужно ещё кое-о-чём поговорить.

Канзи помолчала и, вздохнув, отозвалась:

- Я знала, что должно быть что-то ещё.

Историк боялся услышать в её голосе разочарование или хотя бы удивление, но услышал только усталость.

- “Койки” изолированы от внешней сети, - пояснил он. - Если за нами следят, только здесь нас не могут слышать.

- Ты это заранее спланировал? - хакерша даже не повернулась.

- Да.

Ещё один вздох.

- Умно.

- Надеюсь, это между нами ничего не меняет? - добавил Рун поспешно. - Я тебе клянусь, всё получилось так хорошо не потому, что я спланировал. Всё было настоящим, я...

- Эй, - Амина приподнялась и повернулась, чтобы заглянуть Этингеру в глаза. - Ты поступил очень умно. Правда. Мне такое даже в голову не пришло. Просто... у меня тоже есть что рассказать. Но начинай ты.

Рун немного успокоился - больше всего на свете он не хотел, чтобы Амина посчитала их свидание фальшивым, потому что сам он никогда не чувствовал себя более полным и подлинным, чем в этот день. Во всяком случае так ему казалось.

Они сели друг напротив друга и Рун рассказал о том, что узнал о Сириусе-1. О том, что известно всем и о том, что показал “Хронос”. Историк пытался оперировать фактами, но чувствовал, что самими формулировками выдаёт свою предвзятость. Он умолчал обо всех своих выводах, но они и так просочились между строк.

Лицо Амины по мере повествования всё сильнее каменело. Прежде чем Рун успел договорить, она спросила:

- Думаешь, это не первый случай? От нас что-то утаивают?

- Не знаю, - Этингер помотал головой. - Может, это вообще ошибка “Хроноса”...

- Да брось! Сколько ты видел ошибок на снимках? Вот то-то же... - хакерша в задумчивости закусила губу. - Может, новость просто прошла мимо нас?

- Я проверил. Все источники твердят одно и то же. Сириус-1 цел и функционирует.

Амина потрясённо молчала, переваривая услышанное. Этингер чувствовал себя отвратительно - потому что лишил подругу блаженного неведения, а заодно и покоя. Но лгать ей или умалчивать правду было выше его сил. Он понимал смятение Канзи: весь мир давно привык доверять средствам массовой информации. За последний век это доверие стало таким же фундаментальным, как уверенность в том, что за днём следует ночь; сомневались только такие опытные параноики, как Рун.

- Нет, тут где-то ошибка, - Амина потрясла головой, словно пытаясь вытряхнуть оттуда крамольные мысли. - Мы что-то не учли.

- Я тоже на это надеюсь. Но подумай - ведь за такие тайны вполне могут убить. Если Крипалани узнал о таком грандиозном обмане и оказался слишком честным, чтобы молчать...

- Просто если это правда, - Канзи выглядела совсем по-детски растерянной, - то правды нет. Если это правда, то всё остальное - ложь.

Этингер обнял её, потому что не знал, что ещё сказать. Он и сам бы с радостью забыл о том, что увидел. Потому что для жителя безоблачной утопии резкий переход в антиутопию сравним разве что с падением в ад.

- Нам нужно уехать, - сказал Рун. - Бросить эту работу и улететь на другой край света. Пусть сами разбираются с “Хроносом”. Лично я больше не хочу в этом участвовать. От него одни беды.

- Было бы здорово, - тихо отозвалась Амина. - Но не получится.

- Думаешь, нам не дадут уволиться?

- Может и дадут. Но, видимо, моя очередь рассказывать... Сегодня мне в ящик подкинули записку.

“Это не к добру”, - подумал Рун, но вслух спросил:

- И что в ней?

- В ней кусочек кода эксплоита, который я использовала при взломе базы “Миллениума”, и приписка: “Кажется, это твоё”.

Повисла тишина.

Такого Этингер не ожидал. Их с Аминой положение ухудшалось со скоростью падающего в гравитационный колодец метеорита. И всё же паниковать пока было рано.

- Тебя явно провоцируют, - сказал историк. - Видимо, ждут поспешных решений.

- Вот поэтому и нельзя увольняться, - вздохнула Канзи. - А если мы просто исчезнем, за нами тотчас спустят псов. И уж эти-то ребятки нас даже из-под земли достанут...

Рун помолчал, лихорадочно прикидывая варианты.

- А если такие письма разослали нескольким людям? Чтобы посмотреть на реакцию.

- Может быть. Я бы на месте службы безопасности “Миллениума” так и поступила. Но тогда стоит хоть кому-то обмолвиться о таком письме, и блеф раскроется, а рыбка ускользнёт. Мне кажется, дело не в этом.

- А в чём тогда?

Амина поёжилась, и Рун обнял её покрепче.

- Я весь день об этом думаю. Если честно, понятия не имею, зачем мне это прислали. Но я почти уверена, что это не “Эйдженс”. То, как всё это сделано - записка в почтовый ящик, без подписи, без требований, тайком...

- Синклер?

- Больше некому. Весь научный центр переполошили, да ещё и взлом базы на него повесили. Ему это, ясное дело, не понравилось - вот он и пытается обратить ситуацию себе на пользу.

- И это не шантаж. Он просто пугает тебя, даёт понять, что ты в его руках. Будто морально готовит к чему-то. Да, пожалуй это Синклер. Наверное, планирует тебя завербовать. Хакер, способный взломать “Миллениум” явно не помешал бы тем, на кого он работает.

- Мы не знаем кто он и на что способен. Вполне может быть, что он сам хакер не хуже. Ведь как-то он достал этот фрагмент кода.

- Достать код - не то же самое, что им воспользоваться. Нет, он не в состоянии самостоятельно взломать базу. Ты точно ему нужна - иначе бы он просто сдал тебя, выдав за себя, и обеспечил себе тем самым спокойствие.

Канзи задумалась.

- Наверное, ты прав, - она склонила голову на плечо Руна. - Но легче-то не становится. Чего вот ему надо? И что теперь делать мне?

- Не бояться. Делать вид, будто не было никакой записки. Пусть отправитель сам делает ход, раз не назвался. Зато если кто-то заговорит с тобой об этом...