— Джейд. Ответь. Тебе угрожают?

— Нет. То есть, мне позвонил один тип и до чертиков испугал меня, но…

— Черт! Он угрожал тебе, да? Что он сказал?

— Неважно. Ты ничего не сможешь поделать.

— Джейд, что он хотел от тебя?

Я в замешательстве, однако в голосе Гаррета звучит беспокойство. Я знаю, что он не отстанет, пока не услышит ответ.

— Чтобы я уничтожила письмо своей матери. И чтобы никому не рассказывала о нем.

— Иначе что?

— А иначе с Фрэнком и Райаном случится что-то плохое. — Стоит мне сказать это вслух, и мой голос начинает дрожать.

— А тебе самой он угрожал?

— Не прямо. Он просто сказал… — теперь у меня дрожат руки, — он сказал, что за мной следят.

— Когда это было?

— В воскресенье. Сразу после того, как твой отец выгнал меня. Я спустилась к себе, зазвонил телефон. Сначала подумала, что это Фрэнк, но оказалось, что это какой-то странный тип с низким баритоном.

— И что теперь?

— Ничего. Я не знаю, что делать.

— Где сейчас то письмо?

— Еще у меня.

— Почему ты не выбросила его?

— Не знаю. Но это единственное, что осталось у меня от нее. И она писала не только о том, что произошло с ней. Она сказала… — На глаза наворачиваются слезы, и я откашливаюсь. — Она сказала, что любит меня. Написала в письме. Мама никогда не говорила мне этого при жизни. Никогда.

— Джейд, я понимаю, почему ты хочешь сохранить его, но, умоляю, выброси его, да и все.

— Не могу. Я даже не знаю, кто мне звонит. Может, это просто чья-то дурацкая шутка.

— Это было похоже на шутку?

— Нет. Скорей, на угрозу. Я до смерти испугалась.

— Твою мать! Прости, что уехал и бросил тебя одну. Завтра я приеду сразу после того, как приземлюсь.

— Ага. Как будто отец тебе разрешит.

— Мне плевать на его разрешение. Пусть отнимет у меня трастовый фонд и все остальное. Я не могу позволить ему и дальше управлять моей жизнью. Я собирался отказаться от этой поездки, но когда мы приехали домой, там был мой дедушка. Отец уже сообщил ему, что я еду, и дед был так рад, что я просто не смог пойти на попятную. Однако поездка уже закончилась, и отныне я не буду плясать под дудку отца.

— Но он просто продолжит приезжать сюда.

— Я поговорю с ним. И заставлю остановиться.

— Каким образом?

— У него есть секреты, которые он предпочел бы не предавать огласке. И хоть мне это и не нравится, но если он хочет играть по таким правилам, то так тому и быть.

— Ты собираешься шантажировать собственного отца?

— Я бы не назвал это шантажом. У отца это называется сделкой. Он часто так поступает. Я просто сделаю то, чему научил меня он.

— Гаррет, даже не знаю. А если он еще сильней разозлится?

— Не переживай на его счет.

С того конца провода доносятся голоса, а потом громкий хохот.

— Тебе, наверное, нужно идти. Похоже, рядом с тобой много народу.

— Они просто зашли с улицы. Сейчас ждут лифт. — Он ждет, пока голоса затихнут. — Джейд, умоляю, будь осторожна. Не бегай по дорожкам одна. Даже на треке. И старайся вечером не гулять, особенно в одиночку. Будь в людных местах. Никуда не ходи одна.

— Со мной все будет хорошо. Теперь я знаю, что мне звонил ты, а значит можно не волноваться. Может, это пустяк.

— Нет, не пустяк. Я тебе уже говорил. Есть люди, которые не остановятся ни перед чем, лишь бы сохранить свои тайны.

— Ладно, ты снова меня пугаешь. Давай сменим тему, окей? Я сегодня планировала поспать еще хотя бы пару часов. За неделю мне не удалось выспаться.

— Извини. Не стоило звонить так поздно. Теперь я буду чувствовать себя паршиво, потому что из-за меня ты думала, что тебе названивает маньяк.

— Все в порядке. Мне просто следовало сразу ответить, и все. — Я медлю, не желая прощаться. — Ну, увидимся позже?

— Я еще не готов повесить трубку. Я скучаю по тебе, Джейд.

Я улыбаюсь.

— Я по тебе тоже. Но ты не можешь торчать в холле всю ночь.

— Почему бы и нет? Здесь красиво.

— Да? Расскажи.

— Ну, в центре висит громадная люстра…

Мы продолжаем болтать. Мне даже не важно, о чем он говорит. Просто хочется слушать и слушать его голос. Я расслабляюсь — впервые за несколько дней — и после того, как мы прощаемся, наконец засыпаю.

В пятницу утром я просыпаюсь взволнованная возвращением Гаррета. Однако потом мне вспоминается наш разговор и то, что он попросит отца оставить нас в покое, и радость сходит на нет. Гаррет утверждает, что не собирается идти на поводу у отца, но потом делает все в точности наоборот. Что печально. Мне неизвестны все подробности ситуации, поэтому непонятно, прикладывает ли он достаточно усилий. Если бы он мне не нравился так сильно, я бы с ним рассталась еще пару месяцев назад.

После утренних занятий я встречаюсь с Харпер на ланче. Ей намного лучше. Она покончила с Коулом и готова к новым отношениям.

— Сегодня ты должна пойти с нами, — говорит она, очищая апельсин. Харпер помешана на здоровом питании. Ежедневно у нее на обед большая порция салата и пара фруктов. Должно быть, это фишка калифорнийцев.

— Я тебе тысячу раз говорила, что не люблю вечеринки. — Я опускаю взгляд на свой обед. Тарелка с картошкой фри и брауни. Мне действительно не помешало бы питаться получше.

— Знаю, но тебе нужно развеяться. Пятница же. Обещаю, я не оставлю тебя одну. Мы можем просто сходить на вечеринку и поболтать. Возможно, поможешь мне найти симпатичного парня.

— Пусть тебе поможет кто-то другой. Я не умею выбирать парней.

— Ты выбрала Гаррета. — Она откладывает апельсин и накрывает мою руку ладонью. — Извини. Я нечаянно. Не хотела произносить его имя.

После нашего воскресного разговора она избегала каких-либо упоминаний о Гаррете. Беспокоилась, что это расстроит меня.

— Все в порядке. Можешь говорить о нем. Я как раз собиралась сказать, что сегодня ночью он мне позвонил.

— Просто замечательно, — раздраженно отвечает она. — Спустя столько дней? И как он оправдался?

— Он был в Хьюстоне на каком-то деловом мероприятии его отца. Они уехали в воскресенье.

— И что, он не мог позвонить тебе раньше?

— Не мог, потому что его отец постоянно был рядом. Но он звонил каждую ночь. Просто я не поднимала трубку.

— Почему? — Она снова берется за апельсин, и сильный цитрусовый аромат перебивает вкус моей картошки. Я откусываю кусочек брауни и отодвигаю поднос с едой.

— Было поздно. Я думала, что ошибаются номером.

— Ошибаются номером? — У нее такой тон, будто я спятила. Согласна, это странное объяснение. Вряд ли кто-то мог каждую ночь набирать один и тот же неправильный номер. Мне стоит научиться врать получше. — Но когда ты в итоге ответила, что он сказал?

— Немного. Просто рассказал о поездке. Он возвращается сегодня. Я увижусь с ним позже.

— Если так, значит, он обсудил все с отцом. Что хорошо. Вы наконец-то будете вместе.

— Нет. Гаррет не разговаривал с отцом. Хотя обещал.

— Отстой. Меня бесит, что его семья обращается с тобой настолько паршиво. И мне не нравится то, что Гаррет обещает оберегать тебя, но слова не держит. Придется потолковать с этим мальчиком.

— Нет, Харпер! Не смей! Он убьет меня, если узнает, что я рассказала тебе. Позволь мне самой все уладить.

Вздохнув, она проверяет время на телефоне.

— Сегодня у вас с ним свидание? Поэтому ты не идешь со мной?

— Не знаю, какие у него планы. Но в любом случае на вечеринку я не пойду.

— А я все равно считаю, что тебе стоит выбраться и немного развеяться. — Она встает. — Мне нужно готовиться к тесту. Увидимся за ужином?

— Пока не знаю. Можешь не ждать. Поешь без меня.

— Если Гаррет тебя продинамит, звони. Я пропущу вечеринку, и мы найдем, чем заняться.

Она уходит, а я доедаю свой брауни, после чего ухожу на занятия.

По пятницам после обеда у меня только история искусств — отличный предмет для конца учебной недели, поскольку на нем не приходится напрягаться. Там в основном базовые тесты на усвоение пройденного материала, для которых не нужно обладать особым талантом. Сегодня профессору, наверное, нужно было свободное время, поскольку она включила фильм об известных живописцах и села за письменный стол. На протяжении всего фильма мои мысли витали вокруг Гаррета. Я почти убедила себя, что он не объявится.