И Буратино попытался юркнуть мимо нас в дверь, но там стоял с суровым лицом Научный Мальчик.

— Ой-ой-ой! — запричитал врунишка. — Я очень, очень виноват, я заслужил наказание, но папа Карло не переживет моей смерти, а ведь он-то ни в чем не виноват!

Мы молча смотрели на Буратино. Сделав паузу и удостоверившись, что разжалобить нас не удалось, он продолжал:

— Хорошо, убивайте меня как хотите — хоть сожгите в нарисованном очаге, хоть закопайте живым в сено, хоть вышлите навсегда в ужасную Страну Дураков, только не бросайте меня в пруд, я плаваю хуже золотого ключика и ужасно боюсь сырости!..

— Понятно — «только не бросайте меня в терновый куст». Знаем, читали, придумай что-нибудь поновее. — Задира был неумолим.

— Но я ведь не нарочно врал, я нечаянно. А правда, это я смешно придумал Мальвину засунули головой в крысиную нору, ха-ха-ха!

— Проси прощения у Карабаса Барабаса, — мрачно потребовал Задира. — Из-за тебя я чуть не сделал его навсегда кривым.

— Конечно, разумеется, непременно… Карабасик Барабасик! — умильно заглянул в лицо своему хозяину деревянный человечек. — Извините-простите меня, пожалуйста. Честное-пречестное слово, я больше не буду! Я стану целыми днями репетировать самые скучные роли. Я куплю букварь без картинок и начну ходить в вечернюю, нет, лучше в заочную школу, а когда вы состаритесь и уйдете на пенсию, я буду возить на тележке за вами вашу чудесную шелковистую бороду, чтобы она не мешала вам читать журналы «Здоровье» и «Огонек». Честное-распречестное слово!

И Карабас Барабас не выдержал, потрепал по голове маленького подлизу:

— Ладно уж, не впервой мне из-за вас получать синяки и шишки. Беги завтракать, а то желудок то у тебя хоть и деревянный, да не железный, со вчерашнего обеда из за своих художеств ничего не ел.

— Не могу сердиться на малышей, — принялся оправдываться Карабас перед нами. — И лодыри, и врунишки, и безобразники, а, поди ж ты, и дня бы без них не прожил. Они, негодники, знают это, вот и пользуются…

До позднего вечера молча брели мы по дороге. Видимо, опасаясь насмешек, Задира ушел вперед и даже не оглядывался.

Да, нелегко, оказывается, восстанавливать справедливость, защищать обиженных! И потому, наверное, прежде всего, что не введено особой формы для обиженных и обидчиков. А ведь как было бы удобно и для странствующих рыцарей, и для странствующих оруженосцев, если бы обидчики ходили все, допустим, в черной одежде, а обиженные — в розовой или голубой. И голову ломать не требовалось бы. Видишь — идет навстречу старик в черной куртке, готовь рогатку. А если показалась девочка в розовом платьице — доставай конфету.

Научный Мальчик заверил меня, что со временем электронно-вычислительные машины по сумме мельчайших внешних признаков научатся давать быстрый и безошибочный ответ на этот вопрос. Тогда наконец-то рыцарское дело будет поставлено на серьезную научную основу, а пока… Пока нас ждал новый день пути и новое, по-настоящему опасное приключение.

Село Страховка, куда мы добрались к вечеру, вполне соответствовало своему названию. По улицам туда-сюда шлепали мужики, вооруженные кто вилами, кто дубиной, кто топором, один бегал даже с ухватом. Бабы истошно голосили, ребятня хныкала на разные голоса, коровы мычали, собаки лаяли… Пожар? Но нигде не видно дыма. Наводнение? Но местная речонка — курице по колено — мирно журчала по камушкам.

— Что тут у вас стряслось? — спрашиваем.

— Проходите, проходите, — торопливо отвечает на бегу какой-то щуплый мужичок. — Вы люди чужие, вам наша беда без интереса.

Баба, к которой мы обратились с тем же вопросом, долго ошалело смотрела на нас, потом замахала руками и страшным шепотом ответила:

— Бегите, детки, бегите, милые, отседова, пока живы. Люди вы нездешние, заступиться за вас некому, выдадут вас Горынычу, как бог свят, выдадут!

Совсем сбитые с толку, мы догадались наконец расспросить о происходящем жизнерадостно шлепавшего по уличной пыли мальчишку.

— Вы чо, с Луны, чо ли свалились? — вытаращился мальчишка на нас. — Про Дракона нашего не слыхали?

— Про дракона? А разве драконы бывают?

— Ну, даете! — восхитился мальчишка. — Бывают? Да сегодня он теткинюшкиного бычка заглонул возле мельницы. Рогов и то не выплюнул! А третеводни дед Матвей мерина запряг да к свояченице на крестины покатил. Одно колесо только и осталось — и мерина, и телегу — все сожрал. Дед до сих пор с гумна не вылазит с ужасу. А вы «не бывает!» Полдня сегодня на сходе про это руганье шло. Молодые кричат: «Артиллерию надо вызывать!» А старики: «Сопляки! Слыханное ли дело — от драконов артиллерией обороняться. Спокон веку от драконов откупались человеческим подношением. Пока самого видного парня или самую красивую девку ему для съедения не выделят — будет шастать и всех подряд заглатывать». Пуд махорки искурили, пока к решению пришли.

— А что решили?

— А что — Дуняшку Кузьминихину на продовольствие дракону выделить, поскольку она первая красавица, да и отца у нее нет — сопротивления меньше будет. Кузьминиха, правда, заперлась в хате и с топором круговую оборону держит. «Зарублю, — кричит, — всякого, который пальцем моей Дунюшки коснуться захочет!» Только где там, против мужиков разве ей выстоять?

Мальчишка запылил дальше. Что ж, похоже, приятная игра в рыцарей кончилась. Жизнь предъявила настоящий счет. Надо было или обнажить дедушкину саблю против чудовища, способного глотать лошадей вместе с телегами, или потихоньку спрятать эту саблю где-нибудь в кустиках и сделать вид, что никакие мы не рыцари, а просто туристы-гитаристы, шляющиеся по природе ради собственного удовольствия. Смотрю на спутников. Задира серьезен и решителен. Ясно — мысленно он уже сокрушает томагавком Горыныча. Научный Мальчик невозмутимо что-то обдумывает.

— Значит, драконы все-таки существуют? — спрашиваю.

— Проблема драконов недостаточно изучена наукой, — несколько неохотно ответил Профессор арифметических наук. — Мнения ученых относительно этих реликтовых пресмыкающихся полярно разделились. Одни убеждены, что в хвостовой части спинного мозга у драконов имеется второй, запасной мозг, меньших размеров, но дающий возможность сохранить основные жизненные функции организма в случае поражения главного мозга. Эта особенность и могла породить миф о трехголовых, пятиголовых и даже семиголовых змеях, что уж, конечно, ничего общего с наукой не имеет. Другие ученые авторитетно опровергают гипотезу о запасном мозге как дуалистическую. Впрочем, ни те, ни другие с драконами не встречались. Их модели горынычей чисто математические, так что многие любопытные вопросы до сих пор остаются невыясненными, В частности, загадка строения пяточного сухожилия драконов. По одной из версий это сухожилие…

— Плевать нам на сухожилие, — не выдержал я. — Ты скажи другое. Дракон действительно глотает людей и лошадей?

— Не исключено, но это для науки как раз никакого интереса не представляет.

— Да пойми ты, меня сейчас не судьба науки волнует, а судьба живого человека — Дуняши этой самой, за которую вступиться некому, — разозлился я.

— Дорогой коллега, — высокомерно посмотрел на меня Научный Мальчик. — Мыслящим людям не позволительно отмахиваться от нужд науки, даже если речь идет о собственной жизни, а не…

— Милый Профессор, — взмолился я. — Я погорячился. Я больше не буду. Не надо нам сейчас объяснять, что такое наука и как надлежит к ней относиться истинно интеллигентным людям! Мы к этому вернемся потом как-нибудь. Ты же видишь, что творится!

— Хорошо, — снизошел к моей мольбе Научный Мальчик. — Но я как раз и хотел продемонстрировать вам, что именно Наука, которую вы норовите третировать за ее якобы бесчеловечность, без особых усилий способна решать столь мелкие прикладные задачки, как спасение Дуняшки. Можете сказать местным жителям: мы избавим их от дракона, но с одним условием: они отдадут нам его труп для препарирования.