Позже, в какой-то внутренней тревоге, Мишель начал поглаживать свой невидимый подбородок. Под пальцами он с удивлением обнаружил что-то вроде бороды. Тупелов, гормоны, трансформация, ускорение роста…

В любом случае — куда еще ему лететь? Где его дом? Звезда родной планеты успела заметно вырасти. Алпайн бежала по своей одинокой орбите… Но, что-то здесь было не так. Он снова не мог сказать, что. Как и с базой берсеркеров. Как с Ядром. И вот теперь — с родной планетой.

Верхние слои атмосферы Алпайна — вот что неправильно. Они превратились в одно непроницаемое облако, пылающее под лучами солнца на дневной стороне. Безжизненный свет отражался от этой скорлупы водяного пара и тончайшей пыли. И температура облака была гораздо выше, чем должна была быть. Во всех приключенческих книжках говорилось, что если планета земного типа выглядит вот так, это значит, она подверглась…

Если и требовались другие доказательства, то их было достаточно — когда-то мощная сеть оборонных сателлитов совершенно исчезла.

Он подумал — попытался думать — о судьбе родителей. Сознание его превратилось в серый хаос. Да, теперь он вспомнил, его отец должен был встретиться с мамой на Земле, или где-то в Солнечной Системе. Мамы его здесь вообще не было в тот момент.

В каком-то оцепенении Мишель медленно облетел планету, выйдя на ночную сторону. Он искал радиоголоса, и после некоторого интервала тишины обнаружил один. Но говорил не человек. Короткие пучки сообщений были полны кодированных чисел. Голос этот сильно напоминал вражьи голоса, преследовавшие когда-то Мишеля по черно-стеклянному пейзажу Миранды. Когда Он был маленьким мальчиком, полным ужаса.

Он находился впереди планеты, относительно ее движения по орбите, и сейчас позволил планетной массе притянуть себя ближе к смертной маске отравленного воздуха. Успел ли его отец вовремя улететь? Вдруг мама вернулась незадолго до уничтожения? Судя по тому, что он видит, на планете не должно оставаться ничего живого. Перехваченное радиосообщение указывает, что флот берсеркеров оставил здесь какие-то машины, очевидно, для того, чтобы наверняка простерилизовать планету, убив даже последние микроорганизмы. Однако, локаторные щупальца пока что не касались Мишеля.

Мишель использовал Ланселота, чтобы проникнуть зрением сквозь пелену пара и пыли. Исчезли горы, ландшафт стал однообразно плоским. Ни следа морей, НИЧЕГО, что указывало бы на незавершенность работы берсеркеров.

— Мишель…

Из-за горизонта мертвой планеты появился небольшой искусственный спутник, орбита его была, довольно низкой. Он двигался в направлении Мишеля и именно он был источником радиоголоса, произнесшего имя Мишеля. Голос был знакомым… но это не Тупелов, это кто-то другой.

— Мишель.

Он остался ждать, повиснув над планетой — изменит ли сателлит курс?

Активизировав сравнительно маломощный двигатель, спутник-берсеркер вывел себя на свободную орбиту, потом начал тормозиться, и замер, наконец, в десяти метрах от Мишеля. Диаметр спутника примерно равнялся этому расстоянию, и форма его была грубо сферической. В полированном металле его корпуса Мишель видел собственное отражение — космическое крылатое создание из живого огня.

— Мишель, я твой друг.

— Откуда ты меня знаешь?

— Твое появление было предсказано.

Это был голос Координатора, Мишель теперь вспомнил. Каким-то образом, вопреки всему. Координатор уцелел после катастрофы корабля добро-жизни, и память его была встроена в новое устройство. Значит, берсеркеры придавали большое значение содержанию этой памяти.

— Поднимись на борт, Мишель.

Только теперь Мишель с удивлением обратил внимание, что в корпусе сателлита имелся люк, размеры которого вполне позволяли пропустить вовнутрь человека. Легкое зондирование — да, в самом деле, внутри имелась крохотная каюта, теплая, наполненная пригодным для дыхания воздухом.

— Поднимайся на борт, — повторила машина. — Мы поговорим. Я доставлю тебя в место, где ты получишь нужную помощь.

— Помощь… — Собственный хриплый голос, которым он так давно не пользовался, удивил Мишеля. — Я не нуждаюсь в помощи.

— Но все равно, поднимайся на борт ко мне, мы все обсудим. У меня есть информация, которую ты будешь рад услышать.

— Отец? — Мишель взмахнул рукой в сторону мертвенной пелены, затянувшей когда-то живую планету — движение отразилось в зеркале висевшей перед ним машины. — Что случилось с моим отцом?

— Поднимайся на борт и мы поговорим.,

— Его звали Сикстус Геулинкс. Где он сейчас?

— Сикстус Геулинкс в полной безопасности. Он был вывезен с этой планеты до начала очищения ее от всех форм жизни. Сейчас о нем заботятся сами Директоры, ожидая твоего возвращения.

— А моя мать, что с ней?

— Входи же на борт, ко мне, и я тебе помогу ее найти.

— Лжец! — Радиоэхо выкрика отозвалось от поверхности безжизненного облака внизу.

— Меня оставили здесь, чтобы я служил для тебя гидом, проводником, когда ты вернешься.

— Ты лжешь!

Но это могла быть и правда, или полуправда. И жилая камера внутри могла в самом деле быть предназначенной для него, а не для добро-жизни. Очевидно, память спасенного Координатора была сдублирована и отпечатана в банках памяти сотни берсеркеров, разбросанных по просторам космического пространства. Исполняя любые другие функции, такая машина одновременно была и эффективным Координатором. Если появится Мишель или сведения о нем, эта машина готова была справиться с ситуацией, что и требовалось Директорам.

— Куда был доставлен Сикстус Геулинкс? — потребовал ответа Мишель. — И что произошло с Кармен Геулинкс, с Элли Темисвар, с Франком Маркусом? Живы ли они и где они сейчас?

— Мне известно лишь, что Сикстус Геулинкс все еще жив. И о нем очень хорошо заботятся, как я уже сказал, он находится у Директоров, в районе Ядра. Моя программа не позволяет дать более точные координаты. Но если ты войдешь в люк, мы поговорим еще.

Физическое воплощение Координатора, в форме которого тот сейчас разговаривал с Мишелем, было построено для нескольких целей. Для орбитального движения, для ограниченной коммуникации, для доставки в нужное место — или содержания в течение необходимого времени — добро-жизни или ценных пленников, для наблюдения за очищенной планетой и посева дополнительных механоочистителей, если это потребуется. Но для боя эта машина не предназначалась. Когда Мишель, не спеша, протянул вперед руку, машина успела просчитать значение жеста и ответила ударом смертоносного пучка энергии. Но правая рука Мишеля-Ланселота прошла прямо сквозь металл оболочки стального надзирателя, нащупав управляющую сердцевину. Кулак Ланселота сжался, превратив внутренности компьютера в груду спрессованного вещества. И произошло это раньше, чем приказ компьютера открыть огонь достиг разрядников станции.

Потом Ланселот начал пить энергетический запас станции, как будто превратившись в странное космическое существо — электронного вампира. Теперь Ланселот стал гораздо сильнее.

Изучив мертвую машину, Мишель уничтожил некоторые части, некоторые отсоединил и открыл доступ к хранилищу памяти Координатора.

Просканировав банки данных, он узнал все, что мог узнать. И, покончив с этим, схватил остатки зловещего сателлита и швырнул в клубящиеся тучи убитого его сородичами мира. Спутник превратился в огненный цветок метеора, потом исчез, погас. Радиоголоса других берсеркеров заполнили пространство эфира вопросами.

Мишель Геулинкс, медленно дрейфуя над планетой, которая когда-то была цветущим миром, его домом, постепенно осознавал то, что ему удалось узнать.

Несмотря на все трансформации, он продолжал оставаться Мишелем Геулинксом. Выследив и уничтожив оставшихся в системе Алпайна берсеркеров, он намеревался теперь отправиться на поиски отца.