Один из священников сказал:

— Такое устройство было найдено неподалеку от их корабля, где трус, должно быть, его уронил. Мое мнение — он просто не хочет, чтобы его нашли. Там кое-что еще найдено, очень даже странные вещи, и нам всего не говорят, так я думаю.

Голос священника опустился почти до шепота. Джофф, как и остальные воины, делал вид, что страшно скучает, не спуская глаз с маленького летающего существа на ближнем дереве. Тем временем уши его ловили каждое слово.

Священник продолжал говорить — как ему казалось, одному Леросу:

— Говорят, что остальные инопланетцы находятся в гостях, в Храме, но никто не верит, что они там остаются по своей воле. Очень немногие видели их с тех пор, как они вошли в Храм, Одна из их женщин остается на борту корабля. И еще очень непонятная вещь — один человек, не стану называть его, передал мне самое странное известие: говорят, будто бы полубог Мьолнир отправился на поединок с инопланетцами, и один из них его одолел.

Лерос фыркнул, выражая отвращение, и повернулся к говорившему спиной.

— А я уже было почти поверил в эти твои россказни.

— Нет, нет, я сам не верю этому, насчет Мьолнира. Это, конечно, чепуха, ересь. Но что-то странное в самом деле происходит, и это связано с инопланетцами, всей правды нам об этом не говорят.

— Это вполне возможно. Но какое это имеет отношение ко мне или к этому Турниру? — Лерос, прищурившись, посмотрел вдоль дороги. — Можем ли мы — и когда? — ждать хорошей еды, питья и новых слуг?

У третьего священника вид сделался еще более несчастный.

— Господин мой Лерос, я снова должен дать тебе ответ, который тебе не понравится.

Лерос стремительно обернулся.

— Что такое? — Его тон был зловещ.

— Получается так, словно Внутренний Круг внезапно позабыл о Турнире. Они просто заняты чем-то еще, и больше их Турнир не интересует. Я не мог получить обещания, что вам будут высланы улучшенные рационы. Андреас, которого я видел лишь мельком, был занят чем-то другим, не знаю, чем именно. Он мне сказал: «Попроси Лероса поскорее заканчивать спектакль». Как мог я подвергать сомнению сказанное Высшим Священником?

Рука Лероса опустилась к поясу, где обычно висит меч воина, но сейчас там была лишь гладкая белизна одежды священника.

— Спектакль? Это его подлинные слова?

— Клянусь честью, это так.

— Ну ладно. Если ты не можешь ставить под сомнение его слова, то Я МОГУ. — Лерос говорил в гневе, но голос его был спокоен и выдавал полное самообладание, как и всегда. — Высший Священник или не Высший Священник. Может, он и все остальное отберет у нас? Не только рабов, но и одежду, и оружие? — Два молодых священника стояли с таким видом, словно старались не слышать, что происходит. Джофф затаил дыхание, впитывая каждое слово.

Лерос продолжал:

— Чем мы тут занимаемся? Это Турнир Торуна или не Турнир? Разве не должен победитель сесть по правую руку от Торуна? И разве эти оставшиеся восьмеро не лучшие бойцы во всем обитаемом мире Хантера, не самые мужественные и… — На миг дар речи покинул Лероса. Казалось, он захлебнулся. Наконец, ему удалось глубоко вдохнуть и продолжить: — Очень хорошо. Я должен подняться наверх и лично с ним поговорить обо всем. Один из вас должен будет остаться здесь, с этими людьми, пока не вернусь я или кто-то из священников высокого ранга.

Затем, повернувшись к восьми ждущим воинам, Лерос, перестав хмуриться, сказал с приветливой улыбкой:

— Почтенные господа — почтенные воины. Желаете ли вы начать сегодняшний круг боев немедленно или будете ждать моего возвращения? Я иду наверх, чтобы требовать лучшего к нам отношения, и не могу сказать, когда я вернусь.

Воины неуверенно переглядывались. Джофф едва не открыл рот, но потом прикусил язык.

Лерос, видя эту неуверенность бойцов, взглянул на бронзовый щит — солнце Хантера, которое пыталось прожечь себе путь сквозь слои тумана.

— Подождите до полудня, — сказал он. — Если к тому времени не вернусь и не пришлю вестника, тогда начинайте бои, как сможете хорошо.

Передав список имен священнику, которому надлежало остаться здесь, он поманил второго юного священника, и вместе они отправились вверх по дороге быстрым шагом.

Медленно тянулись долгие утренние часы. До самой середины дня воины слонялись без дела, сидели или угрюмо переговаривались по двое—трое. Потом, когда стало ясно, что полдень наступил и прошел, и не было признаков возвращения Лероса, и не было вестей от него, заменивший его священник откашлялся, прочистил горло и собрал восьмерку участников. Произнеся несколько неловко вводную речь, он представился Елгиром и объявил, что готов возвестить список участников, если они готовы к бою.

— Надо начинать, — сказал Ванн Номадский. Остальные кивнули в знак согласия и готовности. Ждать в неизвестности было тяжелее, чем наносить и отражать удары. Они заняли места вокруг ринга.

— Чарльз Прямой — Фарли Эйкоский.

Чарльз и Фарли двинулись навстречу друг другу почти что беззаботной походкой. В центре они со звоном коснулись друг друга оружием, выказывая уважение к искусству противника, и начали осторожный спарринг. Раненая левая рука Фарли, которую осторожно забинтовал сам Лерос, не мешала ему ни в малейшей степени, так, по крайней мере, казалось. Разве что ему пришлось начать бой с одним мечом — кинжал остался висеть у него на поясе.

Постепенно сила и скорость вливались в движения противников. Их мечи музыкально звенели. Силы, казалось, были довольно равные. Потом алмазно-блестящий меч Фарли совершил обманный выпад, которого он ранее не применял ни разу. Чарльз попытался парировать удар, которого не было, и потому пропустил настоящий, оказавшийся смертельным. Коротко вскрикнув от боли, он рухнул на землю.

— Джофф Хитрый — Джуд Айзексон.

Джуд, как и в прошлый раз, стремительно пошел в атаку. Его противник казался не столь ретивым, но в целом бой начался в значительно быстрейшем темпе, чем предыдущий. Оба дрались живо, азартно, но ни один не решался пойти в рискованную атаку. Вскоре более агрессивным стал Джофф — его длинный меч мелькал то над, то под круглым щитом коротышки Джуда, хотя ему так и не удалось достать того, кто за щитом крылся. Потом быстро и мощно посыпались удары Джуда, и Джофф был вынужден тратить энергию на отражение ударов, и даже отступить.

Конец пришел внезапно. Джофф оказался прижатым к краю арены, которая граничила с обрывом. Джудовский меч сверкнул, будто молния — едва уловимый блеск, — Джофф схватился за грудь, задушено крикнул и упал с обрыва. На крутом, травянистом склоне тело его многократно переворачивалось, соскальзывая. Иногда, на несколько секунд, тело задерживал кустарник. Потом инерция побеждала и тело скользило дальше. Священник подал знак рабу и хромой раб с кувалдой начал долгий спуск вниз, чтобы добить побежденного.

— Омир Калсумба — Рахим Сосиас.

Черный гигант, казалось, стал еще внушительнее в размерах, когда вошел в круг арены. Он почти с нежностью держал двумя руками свой большой топор. Сосиас в сравнении с ним поначалу казался ужасно маленьким и обреченным. Но первую кровь добыл именно его ятаган. Рана была легкая, просто касание острием вдоль бедра Келсумбы. Сосиас исключительно точно рассчитал время, потому что ответный взмах топора лишь оторвал край его свободной одежды.

Рана буквально наэлектризовала черного великана, и Сосиасу пришлось теперь отпрыгнуть назад, танцуя с потрясающей скоростью, пока он уклонялся от ударов топора, который сверкал, будто легкий меч, в руках великана. Легкий ропот приведенных в ужас свидетелей этого чуда пронесся над рингом.

Сосиас попытался снова достать бедро Келсумбы, или сделать обманный выпад в этом направлении. На этот раз ответ был немного более быстрым, и лишь чудом удалось Сосиасу в критический момент ускользнуть нетронутым. В левой руке он уже держал вытащенный из тайника нож, но использовать его не было возможности.

Было бы самоубийством стараться выждать и просто уклоняться от бешеного топора Келсумбы. Сосиасу пришлось снова пойти в атаку, и на этот раз топор ударил его прямо в лицо, снеся половину головы. Томас Цепкий, стоявший, опираясь на копье, в десяти метрах от сражающихся, почувствовал на лице теплые брызги.