Электрики почувствовали, что игра у соперников не получается, и у них появился шанс. Сначала незаметно, потом всё сильнее поменялся ветер, ветер, который наполнил парус электриков. Интересно вспомнить, как зрители первый раз хохотали над пекарями. Виновником был Вильгельм. Окружённый четырьмя игроками соперника, он овладел мячом, обвёл на маленьком пятачке всех четверых, сделав несколько обманных движений и продемонстрировав блестящую технику владения мячом, развёл их в разные стороны, превратив в статистов. С лёгкой руки Штуммеля они получили ярлык — «марионетки». Но это ещё не всё. Сразу после этого он начал первую за всю игру опасную атаку своей команды. Он начал двигаться с мячом от своей штрафной площадки, которую до этого почти ни разу не покидал после того, как его из нападения поставили на место свободного защитника, чтобы остановить длительный наступательный порыв пекарей. Однако теперь положение изменилось, и первым это заметил тот, кто разбирается в игре — неистощимый на шутки Штуммель. Он сказал:

— Господа, пекари попали «под сильное напряжение» электриков.

Первый прорыв Вильгельма на половину соперника окончился безрезультатно, так как никто из игроков команды не поддержал его. Все были поражены этим новшеством, так как привыкли ориентироваться только на оборонительный стиль игры. Поэтому они остались сзади и наблюдали, как Вильгельм исполнял соло перед штрафной площадкой соперника. При этом двое пекарей схватили его за руки и футболку, а третий, в конце концов, поставил ему подножку. Судья показал три жёлтых карточки за эти нарушения — это тоже было новшеством. А когда он увидел разорванную футболку Вильгельма, то еле сдержал смех. Свободный удар Вильгельм пробил сам, но мяч прошёл чуть выше ворот.

Основное событие произошло через 72 минуты игры. Прошло 7 минут, и электрики сократили счёт на один мяч. Увидев нацеленность Вильгельма на ворота соперника, они очнулись и настроились на нападение. Сокращение счёта, которое им удалось, стало тем импульсом, чтобы войти во вкус и в конечной фазе игры уйти от поражения. Бросив всё на чашу весов, они всей командой пошли вперёд в наступление — только Удо остался в воротах — и заставили пекарей уйти в защиту, которую им самим недавно приходилось вести. На предпоследней минуте они сравняли счёт. Оба гола были на счету Вильгельма. Первый гол он забил головой после углового удара, а второй — сильным ударом с двадцати пяти метров. Игроки его команды от радости навалились на него горой. Чудо, что он не задохнулся.

Штуммель подскочил.

— Я понесу его на руках! — воскликнул он в восторге. Все расхохотались. Это как если бы пони загрузила на себя скакуна. Штуммель забыл про это сразу после того, как судья дал свисток, и игра закончилась. Он был первым, кто выбежал на стадион после игры и проводил Вильгельма до раздевалки. При этом он пытался похлопать его по плечу, что было довольно сложно из-за их значительной разности в росте. Кроме этого, чтобы его не оттеснили, ему приходилось вести борьбу с теми, кто хотел быть поближе к Вильгельму.

Из группы людей, окруживших Вильгельма, кто-то выкрикнул:

— Ему надо в «Шальке» играть!

Этим словам, произнесённым в пылу всеобщего восторга, суждено было сбыться.

Вильгельм стоял под душем с закрытыми глазами и открыл их только тогда, когда услышал, что кто-то его о чём-то спросил и ждёт ответ. Среди клубов пара он разглядел Удо, капитана команды.

— Что ты сказал? — переспросил он. Надо было кричать, так как шум воды заглушал все звуки.

— Где ты любишь сидеть в автобусе — спереди или сзади?

— В каком автобусе?

— В нашем. Фирма нам его предоставляет. Мы завтра едем в Рюдесхайм, об этом мы давно договорились.

— Я тоже должен ехать с вами?

Удо не мог больше кричать и выключил свой душ.

— Послушай, — сказал он. — Ты теперь принят в команду. Пойми, мы едем в эту поездку, а фирма оплачивает. Можно взять с собой жён или подруг.

— Рад за фирму, — произнёс Вильгельм, повернув кран своего душа. — Но меня это не касается.

— Почему?

— Потому что я не член команды. Сегодняшняя игра была для меня первой и последней. Вам требовалось быстро найти замену, и я помог вам. На этом всё, конец!

Удо посмотрел на Вильгельма, как на душевнобольного и после недолгого молчания спросил:

— Ты с ума сошёл?

— Почему?

Удо повернулся к остальным. Чтобы все поняли, в чём дело, он произнёс:

— Посмотрите-ка, он не желает завтра ехать с нами. Он мне только что сказал, что он не член команды. Что вы на это скажете?

Электрики — ребята грамотные. Для этой профессии требуется интеллект. Несмотря на это, они вряд ли знали что-нибудь о Гомере. Поэтому они ничего не знали и о разразившемся гомерическом хохоте.

Вильгельм спокойно вытирался. После того, как наступила тишина, Удо спросил его:

— Тебя устраивает этот ответ?

Вильгельм, молча, пожал плечами. Это недвусмысленно означало: не стоит хлопот.

— Удо, — произнёс кто-то, — ты ему сказал, что мы останемся в Рюдесхайме на ночь? И что он может ехать со своей подругой? Всё оплачивает фирма!

Снова громкий смех.

Кто-то громко предположил:

— Возможно, что у него её нет.

— Да, — подтвердил без тени смущения Вильгельм, — у меня нет подруги.

Ему сказали, что Рюдесхайм знаменит тем, что такие проблемы там решаются. Девушки Рюдесхайма не оставят без внимания одинокого мужчину.

— Мне очень жаль, — положил конец разговорам Вильгельм, направляясь к выходу из душевой, — но меня это не интересует. Развлекайтесь без меня. И не только завтра. У вас есть свой старый свободный защитник.

На этом, как он считал, происшествие закончилось. Однако он заблуждался.

Команда без него съездила в Рюдесхайм и там напилась. Были там и девушки, с которыми они провели ночь, разбившись по парам. Но в понедельник, когда началась новая рабочая неделя, Вильгельм узнал, что не так-то просто отделаться от команды, которая им заинтересовалась. Его вызвал к себе директор фирмы.

Петер Шторм, которому принадлежали все магазины — центральный в Гельзенкирхене, девять филиалов в Рурской области, и один в Кёльне — был помешан на футболе. Его страстный интерес к футболу не исчерпывался только событиями в Бундеслиге, но распространялся также и на команду фирмы, к которой он относился, как к своей собственности. Обычно он никогда не пропускал её игры. Однако матч против пекарей он не смог посмотреть, так как находился в деловой поездке в Голландии. С утра он выслушал доклад Удо Хольткампа об этой игре, и, как было сказано, вызвал к себе Вильгельма Тюрнагеля.

Петер Шторм уже давно присматривался к Вильгельму, но не из-за его футбольных способностей, о которых он не знал, а по его отношению к работе.

— Присаживайтесь, господин Тюрнагель, — сказал он. — Как провели время в Рюдесхайме?

При этом он знал от Удо Хольткампа, что Вильгельм там не был.

— Я не знаю, — ответил Вильгельм.

— Почему? Разве вы там не были?

— Нет.

— Но вы же играли в пятницу!

— Да.

— И, говорят, очень хорошо играли!

На эту похвалу Вильгельм ничего не ответил. Он подозревал, что может произойти, так как знал об увлечении шефа.

— Почему вы не приняли участие в этой поездке? — продолжил Шторм.

— По двум причинам, господин Шторм. Во-первых, я не член команды. Я просто подменял отсутствующего игрока.

— Глупости!

— … и, во-вторых, у меня не было времени.

— Не было времени? Но это ведь были выходные. Что же вы тогда делали?

— Занимался.

— Чем именно?

— Немецким и… — Вильгельм замешкался.

— И? — не отставал Шторм.

— Электротехникой, — закончил Вильгельм.

— Электротехникой? Зачем? Вы удовлетворяете нас по всем требованиям, которые к вам предъявляются.

— Этого мне недостаточно, господин Шторм.

— Недостаточно? — Шторм посмотрел на Вильгельма с любопытством. — Я вас не совсем понимаю. Чего было бы вам достаточно?

— Должность инженера-электрика.

После этих слов шеф по-новому взглянул на Вильгельма, и сразу подумал о том, что было бы в интересах фирмы покрепче привязать такого человека. Петер Шторм закурил сигарету и задумался. Потом сказал:

— Прекрасно, господин Тюрнагель! Такие люди, как вы, очень нужны моему предприятию. Послушайте…

Опытный руководитель в один миг развернул перед удивлённым, изумлённым и смущённым Вильгельмом готовую концепцию. Вильгельм может, сказал Шторм, рассчитывать во всём на поддержку фирмы. Вильгельму будет предоставлено всё его свободное время для учёбы. Он может сидеть за своими учебниками не только по ночам, но и в выходные. Но ему также необходимо и отдыхать. Это возможно было бы только в том случае, если фирма сократит его рабочее время. Без понижения зарплаты.

— Без понижения зарплаты? — удивлённо переспросил Вильгельм.

— Без понижения зарплаты, господин Тюрнагель.

— Но этого никто не может от вас потребовать.

Петер Шторм засмеялся. Это был смех успешного руководителя — немного победный, немного холодный. Те, кто не занимался бизнесом, так смеяться не могут.

— За это я хотел бы от вас кое-что получить, — сказал он.

— Что именно?

— Обещайте, что не покинете мою фирму, когда станете инженером.

— Обещаю.

— Хорошо, теперь всё ясно, — кивнул Шторм. — Я знаю, что такой человек, как вы, своё слово сдержит. Несмотря на это, и если вы не имеете ничего против моего предложения, то мы оформим наше соглашение в письменном виде, как обычно принято у деловых людей — ради порядка.

Вильгельм был всем этим поражён.

— Как считаете нужным, господин Шторм.

— Прекрасно, я распоряжусь, чтобы всё подготовили, — сказал шеф и бросил сигарету в пепельницу, наполненную водой, так что было слышно лишь тихое, непродолжительное шипение. — На этом всё. Вы можете идти работать.

Вильгельм поднялся и сказал:

— Я не могу в это поверить. Я действительно не сплю?

— Нет.