Еще один выстрел. Пуля расколола кафельную плитку. Крепнев замер. Внезапно он понял, что вокруг — не только в его голове — наступила тишина. Мир застыл, превратившись в киношный стоп-кадр.

— Даже не думай убегать. — это был голос паренька в очках. Такой естественный, будто только его Крепнев и ожидал услышать. — Теперь мне точно понадобиться твоя помощь.

Крепнев медленно перевернулся на спину. Худшие ожидания сбывались.

Никто — и уж точно не Наташенька — не мог ожидать, что произойдет в следующую секунду после того, как бродячий волшебник закричит о грядущих неприятностях.

В своей бурной и насыщенной всевозможными событиями жизни, Наташенька привыкла правильно реагировать. Она точно знала, когда следует принести кофе в кабинет господина Виноградова. Она прекрасно понимала, когда не стоит звонить маме или ехать на свидание к Семену. Она всегда выбирала удачный день для похода по магазинам, чтобы купить все самое новое и самое интересное (и таким образом, оказаться на пике моды среди своих подружек). Но в последние несколько часов Наташенька вдруг поняла, что от ее реакции не осталось и следа. Либо жизнь сделалась очень непредсказуемой, либо Наташенька сдала позиции…

А гостиная растворилась. Мир вокруг обрушился в непроглядную темноту. Пол ушел из-под ног, и Наташеньку с силой дернули вверх — будто пробку из бутылки шампанского. Наташенька взлетела, почувствовала сильное головокружение, потом, кажется, несколько раз перекувырнулась — и ощутила под ногами твердый пол.

А затем темноту сорвали, будто занавеску с художественного полотна, и Наташенька увидела больничную палату.

Прямо перед ней на кровати лежал человек с обнаженным (и, кажется, только что зашитым) животом. Кровать была вся в крови. Чуть поодаль стоял паренек в очках. В руках он держал револьвер.

— Вы кто такие? Откуда взялись?

Вальдемар, оказавшийся рядом, открыл было рот, но в это мгновение дверь в палату распахнулась, и Наташенька увидела… нет, не успела увидеть… в комнату словно ворвался сквозняк… осязаемый, почти видимый сквозняк. Вихрь теней!

Паренек в очках развернулся и выстрелил. Кто-то ударил его — кто-то настолько стремительный, что Наташенька видела лишь условно размытый силуэт. Паренек в очках отступил на шаг — видимо, успел парировать — и выстрелил снова.

Наташенька с ужасом увидела, как из сгустка тени внезапно выпал человек. Он сложился пополам, выронил странную дубинку с железным набалдашником, и, прижимая руки к животу, упал на колени, а потом лицом вниз.

— Умник! — крикнул кто-то.

— Хватка! Я так и знал.

Паренек в очках запрыгнул на кровать. Рядом с ним внезапно оказался еще один человек. Снова выстрел — человека отбросило назад, он рухнул с кровати, взмахнув руками, упал спиной на пол и затих.

Паренек с револьвером с силой дернул за ворот рубашки и поднял свободную руку вверх. В руке сверкала пуговица — сверкала ярким изумрудным светом.

Наташенька увидела еще двоих — в сторону двери осторожно полз человек, а у изголовья кровати застыла девушка. Именно застыла — с занесенной для удара рукой, с искаженным от напряжения лицом, с растрепанными (и тоже застывшими) волосами. Мало того — девушка зависла в воздухе, в нескольких сантиметрах от пола.

Кто-то нажал на паузу в этом стремительном боевике, остановил время.

Снова прозвучал выстрел.

И внезапно наступила тишина.

— Даже не думай убегать!.. — сказал паренек в очках, опуская руку — пуговица осталась висеть в воздухе, разбрасывая по палате изумрудные блики.

И тут Наташенька поняла, что не может пошевелиться. Совсем.

Паренек в очках легко спрыгнул с кровати и подошел к Крепневу, потирая челюсть. На скуле стремительно вздувался багровый синяк.

— Я теперь похож на музу и крысолова. Мы как три сапога пара. — сообщил он радостно. — Все в синяках и ссадинах!

Паренек в очках сел рядом с Крепневым, поигрывая револьвером. Вытянул ноги и оперся о стену спиной.

— Как тебе ситуация? — поинтересовался он.

Крепнев промолчал. Он бы и рад был чего сказать, но слова попросту застряли в горле.

— Я знал, что мои бывшие друзья отправятся в погоню за артефактом, но не подумал, что они доберутся так быстро. Знаешь, двадцать лет не практиковался, успел многое подзабыть. Хватка же быстро бегает. Он так молода…

Паренек в очках ткнул пистолетом в свернувшегося клубком парня, слева от койки.

— Его звали Деликатный. — сказал он доверительным шепотом. — Никогда не умел драться. Он — за переговоры. Если возникала конфликтная ситуация — на помощь приходил именно Деликат. Добрый малый был. Надоедал мне вечными рассуждениями о современном обществе… — паренек в очках перевел револьвер на человека, который лежал на спине, раскинув руки, у изголовья кровати. Пол вокруг него был в крови.

— Этот всегда был каким-то очень странным. — сказал паренек в очках. — Я никогда не мог понять, что у него на уме. Мог положить голову в пасть льва, я серьезно. Или мог ходить по улице голышом, потому что постирал все вещи. Он мне никогда не нравился, хотя я был слишком умным, чтобы ему это показать.

Паренек в очках задумчиво посмотрел на застывшую у окна троицу — молоденькую девушку, худенького остроносого паренька и бродячего волшебника.

— С ними не знаком. — сказал он. — А вот с этой девицей давно не виделись. Не знаю, стоит ли вскрывать старые раны?

Паренек в очках повернулся к Крепневу.

"Теперь точно пристрелит" — подумал тот и мгновенно вспотел.

— Когда-то я ее любил… — шепнул паренек в очках и поднялся.

Он неторопливо обошел застывшую в прыжке девушку, забрался на кровать и сел так, чтобы его лицо было напротив ее лица.

— Привет. — сказал паренек негромко. — Тут, такое дело… Ты, наверное, совершенно не имеешь представления, что происходит, а я не очень-то хочу объяснять. Наверное, мне стоило быть на одной стороне со всеми вами, но прошло слишком много времени, а я слишком многое обдумал, когда собирался… ну, уходить. Я подумал, что не совсем правильно раз за разом предотвращать зло и надеяться, что его больше не будет. Я подумал, что нужно один раз уничтожить корень зла, чем каждый раз обрубать его буйные побеги… Я бы хотел извиниться… за их смерти… но, если честно, ни Деликат, ни Странный мне никогда не нравились, с самого создания. И, кстати, я больше не Умник. Я взял себе имя, настоящее человеческое имя. Потому что клички — для животных. А я ведь не животное. Да и тебе следует над этим подумать… — паренек в очках осторожно и нежно провел пальцами по неподвижному лицу девушки. — И не надо меня преследовать. Я не хочу тебя убивать, Хватка. Ты слишком много для меня значила.

В следующее мгновение он ловко соскочил с кровати и, поигрывая револьвером, приказал:

— Хватай нашего больного, и пошли.

Крепнев торопливо встал и побежал к кровати. В голове вертелось: "Пока еще жив! Пока еще жив!". А будущее казалось неопределенным.

— Плащ на него накинь, не забудь. — произнес паренек в очках, поглядывая на три застывшие фигуры у окна. — Интересно бы узнать, кто вы такие, но чертовски не хватает времени. Наверняка где-то поблизости крутится Церб… Кстати!

Паренек в очках подошел к окну и аккуратно снял с подоконника музу.

— Ты тоже пойдешь с нами, дорогая. — сообщил он — Совсем о тебе забыл! Совсем!

Паренек щелкнул пальцами, муза заморгала и едва не упала на пол, но он успел ее подхватить.

— Что вы себе позволяете? — слабо возмутилась муза.

— Действие демтрикона скоро кончится. Нам надо торопиться. — улыбнулся паренек в очках.

— Это не ответ!

— Меня все устраивает.

Крепнев тем временем неловко накинул плащ на лежащего без сознания человека и как можно более аккуратно поднял его. Человек застонал.

— Поживее, господа, поживее! — прикрикнул паренек в очках.

Он пропустил Крепнева с ношей вперед, подтолкнул музу и, добродушно хохотнув, прикрыл за собой дверь.