Сбегая к воде с полотенцем на плече, Радик увидел Нюсю. Она возилась возле старого шалаша Михаила Никитича и демонстративно не замечала его. Возле нее прыгал Малыш. При виде мальчика он весело затявкал и дружелюбно завилял хвостом.

— Приветик, — бодро крикнул Радик.

— Здрасьте.

Радик хотел сначала спросить, откуда она здесь взялась, но в голове мгновенно возник план мести за испачканные рубашки.

Он оглянулся, не видно ли взрослых, и вдруг спросил:

— Тебе не холодно?

Нюся удивленно подняла голову.

— А знаешь… — И Радик скороговоркой понес какие-то нечленораздельные слова. Время от времени он вставлял: «Понимаешь… я тебе точно говорю… всего три кило…»

Нюся внимательно слушала, силясь понять.

Это был хорошо отрепетированный номер, которым в Радькином классе встречали новичков. И в данном случае он сработал безотказно.

Нюся поняла шутку слишком поздно.

— Тю, скаженный. Хочешь получить!

Но Радик, насвистывая, уже бежал дальше…

Завтракали все вместе.

Серафим Александрович, по своему обыкновению, шутливо сказал:

— Джентльмены, позвольте представить вам даму. Она украсит наше грубое мужское общество. Рекомендую — Анна Степановна.

Нюся засмущалась, но Серафим Александрович дружески обнял ее за плечи.

— Они хорошие ребята, Нюся, и отлично понимают шутки.

— Как же, знаю, — буркнула она.

Нюся приехала с дядей Мишей поздно, когда ребята уже спали.

Михаил Никитич, оставив племянницу на острове, с рассветом отправился дальше по своему участку, до Зем-Караванского парома, с тем чтобы вернуться через несколько дней.

На зависть мальчикам, у Нюси была маленькая плоскодонная лодчонка, легкая и ходкая.

Радик уже раскаялся, что затеял новую ссору. Нюся нет-нет да сердито поглядывала на него. Эта не простит обиды.

С напускной веселостью он орудовал ложкой и добродушно ухмылялся.

— Маленький ротик, да лоханистый животик, — вполголоса проговорила Нюся, ни к кому как будто не обращаясь, и, повернувшись к Радику, продолжала ласково: — Кушай, поправляйся, завтра в котел.

Радик поперхнулся от неожиданности, но затем снисходительно рассмеялся. Примитивная шутка. Теперь они в расчете!

Но вскоре он понял, что ссориться с ней не стоило: она оказалась коварным и изобретательным противником.

За завтраком Серафим Александрович разрешил мальчикам прокатиться на лодке, предварительно закончив, конечно, повседневные лагерные дела.

Радик первым вскочил в лодку и смахнул со скамейки черпак, перевернутый вверх дном. Из-под черпака выскользнуло стальное тело змеи.

Радька с воплем катапультировался в воду. Пулат оцепенел.

И только когда змея перевалила через борт, они разглядели, что это безобидный у́ж.

Мокрого Радьку бил озноб, да и Пулату было не до смеха, хотя вид у товарища был комичный.

Они тщательно обследовали всю лодку от носа до кормы и тогда уж влезли в нее.

Хорошее настроение было испорчено.

— Как же у́ж залез под черпак?

— Эт-то Н-юськины ф-ф-фокусы. Ну!.. Я отомщу ей!

Случай отомстить представился, и очень скоро.

Когда незадолго до обеда они подплывали к острову, из-под куста гребенщика поднялась пустельга. В когтях у нее была добыча — не то птичка, не то мышь. Ребята закричали, захлопали в ладоши… Хищник выпустил свою жертву, и легкое тельце плюхнулось в воду неподалеку от берега. Это был маленький мышонок полевки, еще живой.

Он помертвел от страха, по спинке волнами пробегала дрожь, но бусинки глаз выражали безразличие. Долго мышонок лежал на дне лодки без движения, наконец зашевелился и пополз под скамейку.

— Ожил, — обрадовался Пулат.

— Как думаешь, — спросил Радик, — боится Нюська мышей?

— Все девчонки боятся, а Нюська — не знаю.

— Все равно попробуем, — решил Радик.

— А Малыш?

Радик отмахнулся.

Они тихонько подкрались к шалашу. Радька заглянул внутрь и выпустил мышонка.

Из шалаша раздался визг, легкое строеньице задрожало, как будто там происходила жестокая борьба, и Нюська с выпученными глазами выскочила наружу, проломив заднюю стенку.

— Ты что, сумасшедший? — заорала она на Радьку. — Хочешь, чтобы и я заикой сделалась? Забери свою дохлятину, а то я за себя не отвечаю!..

После обеда, ближе к вечеру, мальчики решили поудить рыбу. Устроились неподалеку от Нюси — она-то знает, где ловить!

Девочка легко управлялась сразу с тремя удочками. Ребята с завистью поглядывали, как она одну за другой выдергивает из воды рыбешек. Получалось у нее это очень ловко — рыбачка.

У ребят не ловилось. То ли кузнечиков не так насаживали, то ли подсекали не вовремя. Но только раз за разом выдергивали пустые крючки — без рыбы и зачастую без наживки.

Еще хорошо, что Нюська не глядела в их сторону.

Как нарочно, поднялось небольшое волнение. Один раз Пулат, решив, что у него клюет, сильно рванул удилище, и леса с крючком надежно запуталась в кустах. Минут пять вдвоем распутывали.

Радику скоро надоело это пустое занятие, и он, покрепче воткнув удилище в сырой песок, пошел посмотреть, как идут дела у Серафима Александровича.

Вернувшись, он еще издали увидел, что его удилище изгибается и вот-вот вылезет из песка.

Трясущимися руками Радик схватил удилище и потянул его к себе.

— Пулат, скорее, попалась!

Не сразу удалось им вытащить добычу, а когда вытащили — ахнули. Это была не то змея, не то рыба: голова змеиная, а хвост и плавники как у рыбы.

Радик подозрительно взглянул в Нюськину сторону.

— Небось твоя работа?

Нюся оглядела рыбу и ухмыльнулась:

— Дурачок ты, это рыба, мальчишки называют ее мау. Но для тебя я еще постараюсь.

— Это рыба, завезенная к нам из Китая, — подтвердил Серафим Александрович, — и называется она змееголов.

Но мальчикам все равно не хотелось брать ее в руки, такая она была противная.

Перед сном Пулат сказал приятелю:

— А Нюська молодец, правда? Даже больше Серафима поймала.

— Змея она, — непримиримо ответил Радик.

— Чего вы с ней не поделили? Может, довольно ссориться?

— А, так ты уже забыл, как она нам рубахи испачкала, как ужа подпустила? Может, побежишь мириться с ней? Такой ты друг!

— Не побегу, не бойся, но по дружбе тебе говорю: ты же первый начал, еще в Чиназе.

Тут Радька потерял всякий интерес к разговору. Он опрокинулся на спину и с грустью затянул:

— Для чего-то насмехался над ее Малышом… И тут снова обидел ни за что… — громко сказал Пулат, не обращая внимания на Радькино пение.

Пулат сдерживался через силу. Как хотелось дать Радьке хорошую затрещину! Вот сегодня собирался поговорить с ним откровенно о таинственных происшествиях, высказать свои подозрения. Какой уж тут разговор!

— Паразит ты, Радька. Никак нельзя с тобой мирно сосуществовать.

— А что я тебе делаю? Арию герцога пою из оперы «Риголетто». Если мешаю, могу и замолчать.

— Ты вот снова со мной поссориться хочешь, только не будет этого. Скажи, что тебе важнее — тайну разгадать или с девчонкой ссориться?