– Старина, – сказал он, смерив Гарта суровым взглядом, – я никогда не слышал, чтобы ты так злился. Я не знал, что ты так можешь.

– Не знал? – вскричала Марион. – Ты не знал, да?

– Нет. А теперь тебе, моя лапочка! Ты убедила доктора Фортескью не сообщать полиции насчет тети Бланш? Или хотя бы попросила его этого не делать?

– Мой бедный Винс, зачем? Я просто намекнула. Он сделает все, что я попрошу.

– Я не уверен, дорогая. Выгляни в окно.

Марион не двигалась.

– Люди в форме, – добавил Винс. – Насколько я помню, один из них инспектор из полицейского участка на Росслин-Хилл. Что скажешь, Дэвид?

– У меня есть один вопрос, – отозвался Гарт, тоже повернувшись к Марион. – Вы сказали, что ничего не говорили доктору Фортескью. Что вы имели в виду?

– Ну, кое-что, конечно, я сказала. Не могла же я совсем ничего не объяснить. Я сказала, что на тетю Бланш напала женщина, которая убежала через подвальную дверь, как оно и было. Но еще я сказала, что она, наверное, воровка и что я не очень хорошо ее рассмотрела и вряд ли узнаю.

В парадную дверь постучали, почтительно, но властно. Эхо разнеслось под сводами вестибюля.

– Ты лучше подумай, что ты скажешь полицейским, – посоветовал Винс и, расправив плечи, пошел открывать дверь. Гарт следовал за ним.

За дверью стоял навытяжку крепкий мужчина военного вида, с пышными седыми усами, в плоской фуражке инспектора. За фуражкой маячила каска констебля. Винс всегда был любезен с нижними чинами, которые, в свою очередь, уважали его.

– О, здравствуйте… – приветливо проговорил Винс, – э-э… инспектор Роджерс, не так ли?

– Сэр! – еще больше оцепенев, произнес инспектор и отсалютовал. Полковник Селби дома, сэр?

– Полковник Селби сегодня вечером в своем клубе.

– Честно говоря, сэр, я хотел видеть не полковника Селби. Вы ведь мистер Боствик, его зять?

– Вроде того. Слушаю вас.

Лицо инспектора Роджерса стало еще более встревоженным. Он снова отсалютовал.

– Это… Плохо дело, сэр, насчет бедной леди, которую ранили. Вот, значит. У нас есть свидетель, который полагает, что смог бы нам помочь, если бы ему дали побеседовать минут десять с миссис Боствик.

– Свидетель?

– Да, сэр. Если вы выглянете за ворота, вы ее увидите. Она сидит в такси. Ее фамилия Колдер.

– Колдер, – повторил Винс. Он оглянулся на Гарта. – Да, старик, – добавил он голосом таким же безжизненным, как и его взгляд, – я слышал твою беседу с Марион.

С верхнего этажа из окна, как однажды заметил Винс, в ясный день можно было через пустошь увидеть собор Святого Павла. Но сейчас, даже если бы можно было что-нибудь разглядеть, Гарт смотреть не стал бы.

Высокая каменная стена отгораживала неряшливый сад с рододендронами и араукариями от Нагс-Корнер-роуд. Сквозь открытые железные ворота Гарт видел, как свет уличных фонарей отражается в медной отделке зеленого такси.

Первое, что подумал Гарт: «Инспектор Роджерс. Как это Винс запоминает имена? Каким образом он запоминает все их имена, чем доставляет им всем большое удовольствие?» Потом он думал уже только о Бетти.

– Леди Колдер, – опять повторил Винс. – Благодарю вас, инспектор. Вы попросите леди Колдер зайти?

– Хорошо, сэр.

В холле, который на своем веку, наверное, многое видел, воздух словно взорвался. Марион Боствик, шурша юбками, с надменным видом вышла из гостиной и направилась в дальний конец вестибюля.

Гостиная и столовая располагались с правой стороны. А в торце, прямо напротив парадной двери, помещалась не большая комната, которая, как увидел Гарт, когда Марион зажгла в ней свет, служила своего рода мужским клубом.

Бетти Колдер входила в ворота.

Лицо ее под соломенной шляпкой с сине-белой лентой было бледным. Казалось, застенчивая, сдержанная Бетти делала над собой неимоверное усилие, чтобы совершить нечто для нее оскорбительное. Когда она увидела Гарта, на щеках ее появились пятна, но она решительно шла вперед.

Инспектор Роджерс, которому Гарт теперь доверял настолько же, насколько не доверял инспектору Твиггу, что-то сочувственно бормотал.

– Вот, миледи, – сказал он, – это – мистер Боствик. Там, в рабочем кабинете полковника Селби, миссис Боствик. Этот джентльмен…

– Я знакома с доктором Гартом, – сказала Бетти.

Восковая бледность Бетти не исчезла. Бронзовая Диана на стояке балюстрады держала лампу, которая четко освещала обеих женщин: Марион в дверях комнаты и медленно приближающуюся к ней Бетти.

Гарт шагнул между ними.

– Спокойно! – произнес он и коснулся локтя Бетти. Она дрожала всем телом: локти прижаты к бокам, руки сжаты в кулаки.

Марион сделала гневный жест и двинулась вперед, но внезапно остановилась на пороге кабинета, не от страха, а просто удивившись тому, что видит. Бетти тоже остановилась. Все замерло в старом холле, отделанном мореным дубом и тускло-красной мешковиной над панелями.

– Инспектор, – тихо проговорила Бетти, – не будете ли вы любезны исполнить то, что мне обещали? Оставить меня наедине с мистером и миссис Боствик на десять минут? Да, и с доктором Гартом тоже! А потом будь что будет.

– Инспектор… – быстро сказал Винс.

– Спокойнее, – отозвался Гарт.

– Ну, миледи, – заволновался инспектор Роджерс, – теперь уж я не знаю, стоит ли это делать. Вы на редкость отважны, и я рискну, если только я не слишком ошибаюсь. Помните, десять минут! Мы с констеблем подождем снаружи.

– Не надо ждать на улице, – остановил его Винс. – В столовой есть виски, располагайтесь. И констебль тоже.

– Ну, сэр…

Марион, все еще сохраняя царственные манеры, шагнула в кабинет. Бетти с Винсом и Гартом последовали за ней.

Головы еще трех крупных зверей – пантеры, черного козла и снежного барса – смотрели вниз с темных, в пятнах тусклого золота, обоев. В комнате сильно пахло сигарами и коричневой кожей кресел. Фотографии в рамках украшали стены: в основном охота на кабанов или охотничьи компании. Никаких книг, кроме нескольких переплетенных вместе номеров журнала «Поле» на застекленной стойке для ружей. Хотя люстра тоже была переделана под электричество, газовая лампа с зеленым абажуром – полковник Селби предпочитал старую моду – стояла на аккуратно прибранном столе. Еще один трофей, на сей раз в виде тигровой шкуры, лежал на полу.

Гарт закрыл дверь. Он все еще держал в руке снимок из портмоне. Бетти избегала его взгляда.

– Посмотрите на меня, – сказала она Марион. – Посмотрите на меня еще!

– Большое спасибо, я это и делаю.

– На самом деле вы ведь видели не меня сегодня вечером в этом доме? Вы видели кого-то, очень похожего на меня, и одетого так же, как я. Я больше не могу ее тер петь. Я старалась, я очень старалась быть вежливой, но я больше не могу терпеть.

– Ее? – вскричала Марион. – Вы так говорите, будто вы не виноваты!

– Нет, я не виновата. Я очень на нее похожа, только я не преступница. Много раз, когда она напивалась, я приезжала к ней. Самое ужасное, что в глубине души я не возражала против всего этого, я даже веселилась. До тех пор, пока… – Она помолчала. – Но с этим покончено, – продолжала Бетти, – и, если она снова примется за свои фокусы, я убью ее. Я ведь не та, кого вы видели, не так ли?

– Знаете, – пораженная Марион, похоже, прониклась уважением к своей собеседнице, – я начинаю думать, что это были не вы.

– Бетти, – ласково позвал Гарт.

– Не трогай меня! – закричала Бетти и отшатнулась. – После сегодняшнего вечера ты не захочешь даже прикоснуться ко мне. Ты не понимаешь.

– Бетти, глупенькая, я думаю, Марион видела одну из твоих сестер, если вообще не кого-то другого.

Винс Боствик, вертевший в руках открытый серебряный портсигар, с шумом его защелкнул. Бетти вздрогнула и наконец подняла глаза на Гарта.

– Откуда ты знаешь?

– Исходя из всего того, что рассказал Твигг, догадаться нетрудно. Садись сюда, – он показал на кресло, обтянутое коричневой кожей, стоявшее в правом углу возле камина, – и давай разберемся до конца.